Запретные удовольствия
Шрифт:
Ксавье Феррито. Надо же было родителям наградить его таким именем!
Нэсти подошел к полкам, уставленным книгами. Почти все они принадлежали ему. Он взял сначала один, затем другой том. Книги всегда были для него отдушиной, его тайной радостью. Даже в то время когда возникала острая нужда в деньгах, Нэсти не допускал мысли о том, чтобы избавиться от книги-другой.
В ванной за стеной послышался шум воды и голос что-то напевающей Полли. Нэсти улыбнулся. Какой необычной, непредсказуемой женщиной была эта голубоглазая красавица! Сплошные сюрпризы… Нэсти ни разу не удалось
Дверь ванной открылась – Нэсти столкнулся с Полли лицом к лицу: он как раз выходил– из кабинета. Она никак не ожидала увидеть его в этот момент и не сумела скрыть замешательства.
– Извини, – сказал он, – я не хотел тебя испугать.
Вымученная улыбка Полли привела Нэсти в ярость. Много бы он дал, чтобы расквитаться с тем типом, который сделал ее такой нервной, запуганной, подозрительной.
– Я лучше соберу свое семейство и пойду домой, – сказала Полли, взглянув через его плечо на закрытую дверь прихожей. – Мы действительно испортили вам весь день.
– Напротив, ты сделала этот день незабываемым для меня, – произнес Нэсти, не шелохнувшись.
Прикосновение к ней могло бы оказаться ошибкой.
– Любой день, проведенный с тобой, становится лучшим днем в моей жизни.
Полли глубоко вздохнула и медленно закрыла глаза.
– Ты не должен так говорить, – прошептала она.
– Но я же сказал. И думаю, так будет всегда.
– Нэсти, не надо… – еще тише сказала она. – Напрасно ты связываешься со мной, Нэсти. Я не та женщина, которая тебе нужна. И никогда такой не была.
Нэсти, конечно, не думал, что она тотчас же бросится в его объятия. Но и такого ответа тоже не ожидал.
– Еще одна израненная душа, – покачал он головой. – И кто это говорит? Сама Полли из «Дома Полли», любимица всей страны, незаменимая помощница всех мам и пап. И говорит она такое не в самый худший свой день, следует заметить.
Полли нахмурилась. Ее глаза потемнели.
– Я не просила тебя проводить со мной сеанс психоанализа, – отчеканила она.
– Да это и не психоанализ вовсе. Я просто сказал то, что думал. Я, может быть, не слишком сообразительный, но я не глуп и вижу, что происходит.
Глаза Полли вдруг снова стали ясными и прозрачными. Она подошла к окну и прижалась лбом к стеклу, разглядывая ветки с трепетавшими на них красными листьями.
– Ксавье… Такое замечательное имя! И необычное.
– Благодарю, – обронил Нэсти; ему подумалось: чем меньше на эту тему говорить, тем лучше. – Нэсти Гнус мне подходит гораздо больше.
– Должна заметить, что ты не прав, – решительно заявила Полли. – И в то же время каким-то странным образом… получается, что ты как бы и прав… – Она смутилась, и ее быстрый взгляд – так, во всяком случае, показалось Нэсти – приобрел оттенок кокетства. – Это довольно остроумно, – продолжала она. – Хотя ты и сказал, что якобы не слишком сообразительный. Я думаю, это не так. Нэсти Гнус – грубовато, но остроумно. И о-очень… сексуально.
Хотя Нэсти
– Так, кажется, пришло время сказать «До свидания, Нэсти Гнус», – с очаровательной улыбкой пропела Полли.
– Ни за что на свете, – пробормотал Нэсти, удивляясь своему осипшему голосу.
– Да нет, придется попрощаться, – сказала Полли, с озабоченным видом направляясь к двери.
Нэсти преградил ей дорогу.
– Ты, должно быть, пошутила? Я поставил себя в идиотское положение, сказал такое… а ты еще насмехаешься. Я ведь теперь… вроде как самоубийца.
– Но ты же не покончил с собой?
– Тем не менее, я думал именно так. И продолжаю так думать. А ты, очевидно, считаешь это шуткой.
Полли наклонила голову и чуть прикрыла глаза. Теперь она казалась Нэсти еще более притягательной.
Ему стоило неимоверных усилий удержаться, чтобы не заключить ее в объятия, покрывая поцелуями. Он перевел дыхание и заявил:
– Пока ты не сумеешь убедить меня в обратном, я не отстану от тебя. И буду о тебе заботиться.
Ее губы сжались, превратившись в тонкую прямую линию.
– Я очень ценю твое рыцарское благородство. – Полли нахмурилась, однако в голосе ее звучала искренняя благодарность. – Но должна тебе сообщить: я уже давно забочусь о себе сама. И не вижу причин перекладывать на кого-либо эту обязанность.
Нэсти подошел к ней поближе.
– Ты очень много значишь для меня, Полли, – сказал он, пристально глядя ей в глаза. – Какой-то псих преследует тебя. Но он или она – они не приняли во внимание меня.
«Должно быть, это заявление о том, что тайные угрозы ей напрямую касаются и его, покажется Полли странным», – подумал Нэсти.
– Со мной трудно сладить, – продолжал он. – Кое-кто мог бы даже сказать, что когда Господь Бог создавал меня, то он забыл снабдить меня кровью и нервами, а возможно, и сердцем.
– О нет, это не так. Особенно… что касается сердца.
Нэсти усмехнулся:
– Я догадываюсь об этом. Но ты должна проявлять осторожность, понятно? Будь осторожна, но ничего не бойся. Пока будешь поступать так, как я тебе скажу, ничего страшного не случится. – Нэсти знал, что говорил.
Он оказывался в ситуациях, когда никто, кроме него, не выжил бы, – тогда ему противостояли профессиональные убийцы, и многие из них полагали, что его давно уже нет в живых, а уж террористов-дилетантов он ни в грош не ставил.
– Но ведь ничего не случится, правда? – с недоумением взглянула на него Полли.
Нэсти решил, что должен быть с ней предельно откровенным.
– Возможно, не случится, – кивнул он. – Но в нашем положении важно обдумать все заранее. Ты не была в скаутах? У нас теперь что-то вроде этого. Мы обязаны предвидеть любой поворот, чтобы сохранить головы на плечах.
– Я не знаю, как себя вести с тобой, – дрогнувшим голосом проговорила Полли. – Я иногда боюсь тебя. И ты заставляешь меня… заставляешь испытывать чувства, которых я не должна себе позволять. Ведь мы почти не знаем друг друга.