Запретный атрибут
Шрифт:
— Кстати, если точнее, сказанное переводится примерно как: «Все улетают, но не все возвращаются», — с невинным видом дополнил Антон.
Элианора захихикала.
Вот же скотина!
Гриб оказался мягким и совершенно безвкусным. Проглотив его, я немедленно принялся чувствовать всего и понемногу. А именно, симулировать разумом всякие разные состояния.
Взяв с кровати футляр с кольцами, Антон принялся контролировать процесс их надевания на наши пальцы.
— Нет, не по порядку. Чёрное на указательный, красное на безымянный. Да, а вот эти синхронно, — давал указания маг.
Мне
— Сапоги снимай и садись на кровать. Да не ложились, а садись. Или ложись и я позову кого-то из дочерей хозяйки. В плату входит массаж по запросу. А ты о чём подумал, бесстыдник? — без особого запала стебал меня Антон.
Заставив меня сесть на кровать и вытянуть ноги вперёд, маг усадил следом Элианору так, чтобы наши спины прислонились друг к другу. В нос ударил приятный запах эльфийских волос. Помня наставления мага, я абстрагировался от позывов похоти, кстати, не особо-то и острых. Всё же эльф на каком-то низком уровне воспринимался телом как другой вид. Если так можно выразиться, эльфы манили, но на них не тянуло.
В этот момент я начал чувствовать лёгкое головокружение. На сознание навалилась пьяненькая сонливость, но умственной тупости при этом не было. Наоборот, думалось хорошо и легко. Кончики пальцев начало покалывать, тело слегка онемело.
Антон заговорил строгим чётким голосом:
— Ты, как я надеюсь, помнишь, что малый драконий круг состоит из шести шестиугольников, наложенных друг на друга с небольшим смещением. В итоге получается тридцати шести лучевая звезда, которую не очень правильно называть звездой из-за тупости углов. И всё же, это именно звезда. Сейчас нам важно, что при сотворении магии, каждый шестиугольник запитывается с отдельного манаканала. Не буду забивать твою голову тем сколько их у человека, где они находятся и как связаны. Для использования малого драконьего круга нужны лишь шесть самых «толстеньких». Именно их ты должен научиться хорошо чувствовать и контролировать. На этом информации хватит, — завершил вступление Антон, обратившись к Элианоре.
— Подсвети ему для начала кундалини.
Внезапно меня накрыло чувством глубокой общности с сидящей рядом эльфийкой. Более того, я как-то разом почувствовал её тело, примерно также, как чувствую своё. Ощущения были, мягко говоря, непривычными. Далее мне показалось, что я могу не только чувствовать, но и управлять чужим телом. А после в мою тупую обезьянью башку против воли пришла глупейшая мысль, а что будет, если я попытаюсь расслабить ей сфинктер.
Извернувшись, эльфийка болезненно ударила меня в бок локтем, после чего что-то сказала на эльфийском. Не успел я толком сгореть от стыда, как Антон перевёл:
— Она говорит, чтобы ты не отвлекался. А ещё говорит, что не обижается, так как сама, когда её начала обучать мать, подумала об этом.
— Расслабься и сосредоточься на центре груди, — уже от себя добавил маг и в голосе его содержался гипнотической непреодолимости приказ.
Разум успокоился, лишние мысли пропали, а спустя секунду я ощутил, что сижу на ядерной бомбе или, точнее, на раскалённом ядре с небольшую дыню размером. И что «дыня» эта, как-то связана со всей имеющейся у меня энергией.
— Запоминай телесное ощущение. Фокусируйся на нём, — гипнотическим тоном говорил Антон. — То, что ты сейчас чувствуешь, необходимо для ускоренного восстановления маны. Или, если по-научному, для восстановления пропускной способности манаканалов, — объяснял маг.
— Центральный передний манаканал, — отдал он новое указание эльфийке.
В следующий миг вдоль моего позвоночника вспыхнуло совершенно удивительное ощущение. Будучи в целом неописуемым, его, тем не менее, можно было описать так, что с некоего идущего в моём теле провода резко сняли электро и тепло изоляцию.
— Фокусируйся и запоминай, — приказывал мне Антон.
И именно что приказывал, так как я, словно пугливое шимпанзе, немедленно «бежал за бананом».
— Центральных манаканала два и они идут параллельно позвоночнику, — объяснял маг. — Обычно по переднему, который ты сейчас чувствуешь, энергия бежит вверх. По заднему вниз. Если ты вдруг попал под контролирующую магию, один из способов от неё избавиться, произвести инверсию потока центральных манаканалов. Кстати, иногда при этом расслабляется сфинктер. Но не переживай за свои подштанники, в ближайшие годы тебе такое не светит.
— Центральный задний манаканал, — командовал Антон.
Изоляцию сняли со второго провода, при этом я вполне себе отчётливо чувствовал первый.
— Фокусируйся и запоминай, — направлял моё внимание маг, давая заодно комментарии.
— С одного из центральных манаканалов ты в обязательном порядке начинаешь сотворение магии. Лучше с заднего, если только это не магия земли. Первым всегда запитывается шестиугольник энергий. А вот какой шестиугольник ты запитаешь со второго центрального манаканала, будет зависеть от конкретной магии и от эффекта, который тебе необходимо получить.
— Главный грудной меридиан, — отдал Антон новую команду.
И здесь меня ждала большая новость. Пусть переживаемые ощущения были более чем необычными, но они вполне уживались с психикой, так как локализовывались в моём теле. Когда же новый провод оголили вне его, где-то на расстоянии вытянутой руки от груди, я, буду откровенным, прибалдел.
Вероятно, грибочек оказался самым что ни на есть «волшебным», ведь спустя секунду я осознал, что пытаюсь пощупать «провод» рукой. И это при том, что рука эта плетью висела вдоль туловища.
— Пока просто запоминай ощущение, не фокусируйся слишком остро, — остановил меня Антон.
Главных меридиан оказалось четыре. Грудной, спинной, левый и правый. Ничего сложного. Не возникло сложностей и в момент, когда примерно через полчаса «запоминай и фокусируй», Элианора начала поочерёдно «ускорять» бегущий по «проводам» «ток». Собственно, теперь я не только чувствовал сами провода, но и ощущал находящееся в них «электричество».
Пытка началась тогда, когда Антон своим гипнотически-тираническим голосом принялся заставлять меня «гонять ток» самостоятельно. И это оказалось довольно трудно за счёт неописуемой непривычности процесса. Словно я, с одной стороны, всегда умел это делать, а с другой, испытывал в процессе непреодолимую нехочушную ломку.