Запретный атрибут
Шрифт:
Тем временем выглядывающий из дверного проёма мужчина, тот самый который «клетчатый» и которого, кстати, звали Пен, обернулся к находящемуся позади товарищу, рот и нос которого тоже закрывала повязка. Тот сообщил довольно важную информацию:
— Они отправили сигнал тревоги при помощи парного артефакта связи. Я блокировал передачу, однако, всё явно серьёзнее чем мы думали.
— Принял. Действуем быстро, — ответил Пен, вынул из ножен на поясе длинный кинжал, после чего растворился в невидимости.
Быстро достигнув предпоследней с конца комнаты, он взялся за дверную ручку,
И здесь натренированный и имеющий большой опыт ассасин, которым мужчина по сути являлся, вынужден был растеряться. В небольшой комнате находился явно посторонний человек.
Над одним из спящих с задумчивым видом склонялась одетая в чёрное трико женщина. И женщина, судя по фигуре и грации, весьма привлекательная.
Пен, однако, на красоту не купился. Сосредоточившись на органах чувств, он уловил едва заметный сквозняк, приметив, что служащая для вентиляции форточка открыта. Вот только в неё протиснется разве что ребёнок, да и то не каждый.
«Какого демона она не засыпает?» — запаниковал мужчина, не понимая почему не принявшая антидот незнакомка не падает от витающей в воздухе усыпляющей химии.
Тем временем женщина оторвала задумчивый и даже слегка растерянный взгляд от иномирца, повернулась в сторону открытой двери и безошибочно впившись глазами в невидимого гостя, улыбнулась. От этой улыбки на спине Пейна проступил холодный пот.
Увы, но на этом всё закончилось, ведь спустя полсекунды командир особого разведывательного подразделения Империи Пен Ортобус умер. А ещё спустя полминуты умерли все члены его хорошо подготовленного и опытного отряда.
Впрочем, неестественно крепкий сон остальных постояльцев гостиницы этот досадный факт никаким образом не потревожил.
Глава 7: Судьбоносная встреча
Проснувшись, я попытался потянуться, что не совсем удалось. Далее, чуток придя в себя, обнаружил, что матрас, на котором я заснул, волшебный. Вчера он был мягкий и сухой (сухость после полусырого тряпья подземелий вызвала ментальный оргазм), а вот сегодня, упомянутый матрас волшебным образом превратился в жёсткие трясущиеся доски.
Следующей обнаружилась совершенно невероятная вещь. К кровати моей приделали колёса, запрягли в неё лошадь, после чего эту лошадь куда-то погнали.
И лишь проснувшись окончательно, один неудачливый попаданец осознал, что лежит он на днище едущего куда-то фургона. И ладно бы только это. На руках моих было одето подобие наручников из чёрного металла, тело ощущало слабость, а голова пребывала в режиме «вчера мы пили палёную водку, а после отравились бутербродами».
Приподнявшись и оглядевшись, я обнаружил, что нас таких — любителей поспать на дне фургона целых пятеро. Притом не все мы молодые и красивые, а имеется среди нас один посапывающий в белую бороду старик.
При этом на ящиках, со стороны кучера, сидели вчерашние краснополосые, внимательно следившие, чтобы никто из нас не ушёл во сне погулять.
Встретившись глазами с одним из охранников, я выдержал внимательный настороженный взгляд, после чего получил из его рук деревянную флягу с заранее отвинченной крышкой.
За крышку спасибо: отвинтить её со скованными руками было бы той ещё задачей.
И что здесь, спрашивается, произошло?
Минут через пять фургон остановился и это немудрено, ведь стоило мне проснуться, как кучер выкрикнул что-то на незнакомом языке. Охранники помогли моему «страдающему неопознанным похмельем организму» спуститься на землю, после чего подвели к ожидающему на обочине Эсету и стоявшей рядом с ним незнакомой черноволосой женщине.
Женщина была красива, пусть её привлекательные формы были смазаны свободной походной одеждой. Лицо её имело резкие черты, а глаза — присущее местным чёрное кольцо между радужкой и белковой оболочкой. В случае незнакомки разделяющие ободки выглядели столь выраженно, что казалось она смотрела на меня двумя пистолетными стволами.
— Задай мне любой вопрос, но не особо простой, — внезапно твёрдым и властным голосом потребовала черноволосая.
Просьба была озвучена на хорошем русском языке, что определило содержание вопроса.
— Как получилось, что русский стал языком магов? — поинтересовался я.
— Вопрос понятен, — словно автомат произнесла женщина и принялась объяснять. — Русский язык был принят как «официальный магический» примерно сто пятьдесят лет назад, до этого маги использовали Элибарейский — язык иномирцев с планеты Радория. Но так как Радорцы попадают в наш мир редко, а язык их на порядок сложнее нашего, назрела необходимость замены. Выбирали между русским и арабским, как языками, обладающими наилучшей образностью и способствующими развитию абстрактного мышления. Выбрали русский из-за более ясной грамматики и удобных для описания магических процессов времён и падежей. Но не считай свой родной язык чем-то совсем уж уникальным. Мол, мой язык настолько хорош, что они решили говорить на нём. Магам очень уж хотелось обособиться от остальных социальных групп и, конечно же, выпендриться заодно. Для этого выбирали не только подходящее но и посложнее.
Сделав паузу, женщина металлическим голосом произнесла:
— Это ты убил имперских диверсантов?
— Кого, кого? — завис я.
— Отвечать только «да», «нет», «вопрос неясен», — приказным тоном попросила черноволосая, продолжив:
— Этой ночью ты убивал кого-либо в гостинице?
— Нет.
— Ты лёг спать вместе с остальными сопровождающими тебя членами отряда?
— Да, — панически соображая, чего такого могло произойти, кивнул я.
— Ты просыпался ночью? — задала новый вопрос женщина.
— Нет.
— Тебе снилось что-то запоминающееся или кровавое?
— Нет.
— Ты заснул вчера вечером и проснулся только сейчас?
— Э-э-э, да…
— У тебя есть магические навыки, которыми ты способен пользоваться?
— Нет.
В этот момент до меня начало доходить, что собеседница, судя по всему, способна распознавать ложь и что прелюдия в виде вопроса с моей стороны являлась чем-то вроде синхронизации. Предположив это, я невольно похолодел, так как начни черноволосая копать, могло бы выясниться, что я куда более опытен, чем хочу казаться.