Зараза (ЛП)

Дженнингс С.Л.

– Этот парень обманщик, Элли. Мошенник. Он обманывал всех нас, лишь затем, чтобы залезть в трусы к десяткам невинных, ничего не подозревающих женщин.
– Эван взволновано проводит рукой по своим растрепанным светлым волосам, без зазрения совести оклеветав меня и мой бизнес.

– Это не так, и ты это знаешь, - твердо заявляет Элли, вытягивая свои запястья из его рук.

Эван делает шаг вперед, намереваясь её поцеловать, но останавливается в миллиметре от ее губ.

– Да, но мы не одни. Давай сделаем то, что сочтут правильным, а потом поговорим, хорошо?
– затем накрывает ее губы своими как раз в тот момент, когда раздается

щелчок камеры и ослепительная вспышка заливает комнату ярким флуоресцентным светом.

Эван притащил с собой папарацци.

Этот ублюдок всего лишь играет на публику. Он здесь не потому, что он любит свою жену и скучает по ней. И не потому, что беспокоится за нее и за десяток других женщин. Все это ради прессы.

Фотограф выходит из-за колонны и делает еще несколько снимков их пары и внутреннего интерьера.

– Кстати, а где Джастис Дрейк? – кричит Эван, привлекая всеобщее внимание.
– Где наш знаменитый секс-эксперт?

Мне приходится приложить все свои усилия, чтобы не выйти из тени ему на встречу. Чтобы он, наконец, узнал, кто, черт возьми, я такой. Но это именно то, чего он добивается. В точности такую реакцию Эван и рассчитывает получить, чтобы потом воспользоваться этим в своих грязных целях. Теперь я понимаю. Эван Карр разоблачает сексуального монстра, Джастиса Дрейка. Да пошел он. Я не стану участвовать в его маленьком гребаном шоу.

– Оставь его в покое, - приказывает Элли, нервно оглядываясь по сторонам.
– Джастис ... просто забудь о нем. Я пойду соберу свои вещи и мы уедем.

Она отстраняется от него и идет к лестнице, по направлению ко мне. Я замечаю тревогу в ее глазах, когда она осматривает зал. Возможно, она боится, что я увижу ее с мужем. Кто знает, может часть её чувствует, что находясь с ним, она совершает предательство по отношению ко мне. Или тревога на её лице всего лишь свидетельство позора. Я не знаю, но решаю не тратить время на размышления и хватаю её за локоть, когда она проходит мимо.

– Джастис, что ты ...

– Не уходи, - слова слетают с моих губ прежде, чем я успеваю остановить их. Я продолжаю говорить, и все мои сомнения отступают под натиском отчаяния.
– Не уходи, Элли. Останься со мной. Пожалуйста. Ты не должна быть с ним.

Ее огромные глаза смотрят на меня, пытаясь отыскать признаки замешательства.

– Я не могу просто ... Что ты такое говоришь?

Я шагаю к ней и хватаю ее за плечи. Сейчас или никогда. У меня не будет другого шанса.

– Я не хочу, чтобы ты уходила. Никогда. Ты мое солнце, и я не смогу жить без солнечного света, который каждое утро освещает мое лицо. Ты мои звезды, и я никогда не увижу снов без твоего поцелуя на ночь. Я не смогу без тебя Элли. Так что ... У тебя есть выбор. И я прошу, выбери меня. Останься.

Я не осознаю, что в комнате воцаряется абсолютная тишина, нарушаемая лишь стуком моего сердца и тяжелым дыханием, вырывающимся из груди. Но когда я слышу его голос, то понимаю, что мое маленькое признание не осталось незамеченным.

– Что, черт возьми, здесь происходит?

Я чувствую, что Эван стоит позади меня, но не поворачиваюсь. Мой взгляд прикован к Элли, ожидая её ответа, движения, знака, что угодно, лишь бы понять, что она останется со мной.

– Эван, - выдыхает она, продолжая смотреть лишь на меня, - Эван, я, эм ...

– Это он? Это Джастис Дрейк?
– выплевывает он, явно забавляясь происходящим.

Я чувствую его прямо у себя за спиной, и понимаю, что мне придется повернуться. Я больше не могу прятаться.

Будь это романтическая комедия или мыльная опера, в этот момент на экране появилась бы рекламная заставка, заставив зрителей в напряжении ждать продолжения. Отличный момент, чтобы прервать просмотр, зная, что никто не покинет место перед телевизором.

Но это не шоу и не сериал. Нет крупного плана лица Эвана Карра, на котором появляется выражение чистого шока и отвращения, когда я поворачиваюсь к нему. На фоне кульминации не звучит душераздирающая музыка, и никто не грызет ногти от волнения.

Это жизнь. Моя жизнь. Жизнь, которая прожевала и выплюнула меня без тени сомнения.

– Шон Майкл? Это ты? Что ты здесь делаешь? И что, черт возьми, ты хочешь от моей жены?

Я не могу вымолвить ни слова. Не могу. Я просто молчу, пока вспышки камер освещают мое лицо. Наша аудитория, затаив дыхание, ждет, что будет дальше. Я не двигаюсь, все мои конечности словно покрываются льдом, и я так и стою на месте, пока не чувствую мягкое прикосновение Элли к своему предплечью. Я замечаю её рядом с Эваном, смущенное выражение её лица так резко отличается от его.

– Джастис, о чем он говорит ...

Эван практически отталкивает ее в сторону и движется в моем направлении.

– Подождите. Минутку… Вот дерьмо…Ты и есть Джастис Дрейк? Ты - это он?
– Он начинает истерически смеяться и драматично поднимает руки.
– Да ты должно быть шутишь! Шон Майкл - гребаный Джастис Дрейк. И, похоже, он хочет украсть у меня жену. Прекрасно.

Каждый мускул в моем теле дрожит от гнева, и я едва могу двигаться. Не знаю, как долго я стоял там в оцепенении, метая кровавые кинжалы в этого захудалого актеришку Эвана, пока Элли не появилась в поле моего зрения.

– Джастис, что происходит? Пожалуйста, скажи мне.
– Беспокойство появляется на ее прекрасном лице, и меня пронзает чувство вины, потому что именно я причина этого беспокойства.

Я открываю и закрываю рот, пытаясь подобрать слова и все ей объяснить, но Эван, будучи эгоистичным ублюдком, каким он был с самого рождения, лишает меня такой возможности.

– Киска-Элли, милая, познакомься с Шоном Майклом. Внебрачным сыном моего отца и моим сводным братом.

И весь мой страх и стыд, которые я так долго скрывал ото всех, вырывается наружу. Я вижу отвращение на её лице, когда она смотрит на меня. Вспышки полдюжины камер освещают предательство и боль в ее глазах. Но она не чувствует предательство со стороны Эвана, ее мужа, который все это время хранил тайну такого масштаба. Она думает, что именно я тот, кто её предал. Словно это моих рук дело. Словно это я заставил его отца - своего отца - изменить жене с молодой, наивной горничной, которая родила от него сына спустя всего два месяца после рождения Эвана.

– Ты его брат? – прерывисто шепчет она.
– Ты один из Карров?

– Сводный брат, - говорю я, наконец обретя собственный голос, хотя теперь это вряд ли поможет. – И блядь, нет, я не один из Карров.

В ее полных слез глазах разгорается пламя.

– Так ты знал обо мне? Ты знал, кем я была, с самого начала?
– Она качает головой, морщась от отвращения.
– Боже мой. Ты все это время знал. Ты просто воспользовался мной, словно я какая-то пешка ...

Я пытаюсь подойти к ней, но она делает шаг назад.