"Зарубежная фантастика 2024-1" Компиляция. Книги 1-17
Шрифт:
Дни. Счет уже шел на дни.
Амат силилась вспомнить, сколько прошло времени. Три недели, не меньше. Возможно, больше. Наверняка больше. Четыре, но не пять. Слишком рано проверять, пощадит ли ее Марчат. Амат, к собственному удивлению, усмехнулась. Если она ошиблась в расчетах, в худшем случае ее найдут в реке лицом вниз, а Ови Ниит останется без пяти полос золота. Ха!
Она приподнялась и села, потом встала, пережидая боль, пока не смогла кое-как выпрямить спину. Отдышавшись, она взяла трость и надела привычную маску для сокрытия истинных чувств.
В общей комнате было малолюдно: женщины разошлись по номерам, отрабатывать хлеб. Охранник грыз жареную куриную ногу, пахнущую чесноком и розмарином. В углу свернулась калачом старая черная псина, зажав лапами полуизжеванную кожаную дубинку в форме мужского уда.
— Он вышел, — буркнул охранник. — В парадную половину, постучать фишками.
Амат кивнула.
— Я бы туда не ходил, бабушка.
— Что ж, не буду ему мешать. Пришли ко мне Митат. Мне нужна помощница, чтобы привести кабинет в порядок. Как придет Ниит — вечно погром, словно после урагана.
Охранник изобразил позу согласия с оттенком усмешки. С улицы вдруг донесся барабанный бой. Нескончаемый карнавал веселого квартала захватил еще одну ночь.
— Скажу, чтоб принесла какого-нибудь снадобья, смазать рану, — сказал охранник.
— Спасибо, — вежливо и бесстрастно отозвалась Амат. Пусть верят, что она таковой и осталась. — Очень любезно с твоей стороны.
Митат появилась в дверях пол-ладони спустя. Широкое бледное лицо, усеянное веснушками, было твердо. Амат улыбнулась ей и изобразила приветствие.
— Бабушка, говорят, он к тебе приходил.
— Все верно. Будь добра, открой ставни. Когда я пришла сюда, могла обходиться сама, а сейчас что-то ослабла.
Митат исполнила ее просьбу, и на письменный стол упал бледный луч лунного света, смешиваясь с сиянием фонаря. Бумаги, как оказалось, почти не пострадали. Амат поманила рыжую к себе.
— Вам нужно уходить, бабушка! Ниит-тя рвет и мечет.
— Еще бы, — отозвалась Амат. — Со страху-то. И с перепою. Мне нужна твоя помощь. Сегодня. Сейчас.
Митат ответила позой согласия. Амат улыбнулась и взяла ее за руку. У нее за спиной виднелась выбоина в стене — маленький шрам от удара Ниита. Поймет ли когда-нибудь сутенер, во что ему встала эта отметина? Уж Амат добьется, чтобы он заплатил сполна.
— Кто здесь для него наиболее ценен? Есть люди, которым он доверяет больше других?
— Охрана, — начала Митат, но Амат ее перебила.
— Кому он верит, как брату?
Митат прищурилась. «Почуяла, куда дует ветер», — поняла Амат и улыбнулась.
— Черному Ратви! Он отвечает за дом, когда Ниит-тя в отлучке.
— Знаешь, какой у него почерк?
— Нет. Но я слышала, позапрошлой ночью он брал из хранилища две полоски золота и семьдесят — серебра. Сам говорил.
Амат пошелестела страницами самой свежей учетной
— Мне понадобится накидка с капюшоном, за две ладони до восхода, — сказала она вслух.
— Бежать нужно как можно скорее, — настаивала Митат. — Сейчас Ниит-тя занят, а после…
— Я еще не закончила. За две ладони до рассвета буду готова. Тебе и твоему другу придется залечь на дно, когда Ови разделается с Черным Ратви. По крайней мере, на пару недель. Если он увидит, что дела пошли на лад, то решит, что был прав. Понятно?
Митат ответила утвердительно, но поза вышла неуверенной. Амат не стала отвечать по этикету, просто приподняла бровь и стала ждать. Митат отвела глаза, потом подняла снова. В ее взгляде читались и надежда, и сомнение — точно она всей душой хотела поверить, но боялась.
— А вы сумеете? — спросила Митат.
— Подгадать, чтобы цифры указывали на Черного Ратви? Конечно. Это же моя работа. А ты сможешь достать мне накидку и провести хотя бы до улицы?
— Если вы натравите эту парочку друг на друга, я сделаю что угодно! — ответила Митат.
Времени ушло меньше, чем Амат предполагала. Когда она поняла, что нужно, манипулировать цифрами оказалось несложно. Она даже изменила несколько исходных записей, вымарав кое-где цифры и вписав на их место свои. Хороший счетовод обнаружил бы неладное, но, будь у Ниита хорошие счетоводы, она бы здесь не сидела.
Оставшееся время Амат посвятила составлению прощальной записки. Стиль она выбрала официальный, с использованием всех регалий и почтительных титулов, какие полагались бы весьма солидному купцу или утхайемцу низшего ранга. В записке Амат выражала Ови Нииту и его подчиненным благодарность за предоставление убежища и сохранение тайны, а также сожаление по поводу своего поспешного и тайного ухода. Амат не преминула добавить (усмехаясь про себя), сколь высоко ценит деловую хватку своего покровителя, который непременно продал бы ее после того, как попользовался. В следующих строках она рассказала, что ей удалось узнать из бумаг, обвиняя Черного Ратви так, будто не знала ни его имени, ни роли в делах заведения.
Амат сложила записку дважды, загнула уголки, как полагалось при личной переписке, надписала «для Ови Ниита» и поставила на виду, поверх кипы бумаг и конторских книг. Потом немного посидела в ожидании Митат, прислушиваясь к музыке улиц и неразборчивым голосам из-за стены. Ночная свеча таяла риска за риской, и Амат уже начала гадать, не случилось ли чего непредвиденного.
Не случилось.
Заслугами ли Митат или нет, уйти из дома оказалось проще простого: надо было всего лишь надеть темно-зеленую накидку, взять трость и выйти через черный ход, а оттуда — по каменной дорожке к воротам, что выходили на улицу.