"Зарубежная фантастика 2024-4" Цикл "Люди льда". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
– Ты, должно быть, страшно одинока, – предположил он.
Магдалена потупила взор.
– Да, – прошептала она. – Много раз, прогуливаясь по парку «для ежедневного моциона», я думала об этом. Мой единственный друг – маленький песик по кличке Саша, я очень скучаю по нему и надеюсь, что с ним хорошо обращаются. – Она взяла себя в руки и улыбнулась: – Ты говорил, что умеешь колдовать. Наколдуй мне много радости в жизни, Кристер! И пусть исчезнут ночные кошмары!
Кристер с неудовольствием вспомнил, как однажды пытался наколдовать, чтобы исчезла ненавистная утренняя каша. Он совершал магические пассы над тарелкой, как
– Я так и сделаю, – решительно сказал он Магдалене. Можешь во всем положиться на меня. Именно абстрактная магия – моя самая сильная сторона. Эту ночь я посвящу заклинаниям и священнодействиям. Я заставлю твоих родителей обращать должное внимание на прекрасную девочку, живущую в их доме. И заставлю исчезнуть все твои дурные сны. Для такого колдовства вообще-то требуются воскурения, но здесь не получится…
Он моментально вспомнил, как чуть не устроил пожар в доме дедушки Эрланда, пытаясь унять дедушкину мигрень, которой тот всегда страдал по понедельникам. С тех пор Кристер решил никогда не прибегать к магическим воскурениям. К тому же бабушка Гунилла говаривала, что дедушкина мигрень собственного изготовления и коренится в бутыли с самогоном. Но говорила это любя и сама разрешала дедушке Эрланду провести часок-другой в праздники в компании с бутылкой. Он всегда был исключительно добр и никогда не делал ничего дурного. Никому, кроме своей собственной головы.
– А если ты не можешь совершать воскурений, то как же ты думаешь изгнать мои сны? – спросила Магдалена слегка удивленно.
– Ах, это, – вяло отозвался Кристер. – Это сложно объяснить непосвященному. У меня есть тайные заклинания.
О, да, этого добра у него было предостаточно. Но все, что прискорбно, самодельные. Ведь мама Тула так мелочна, что настоящие придерживает для себя.
Магдалена смотрела на него преданными глазами, и Кристеру казалось, что его способности стали безграничными. Он был непревзойденным, несокрушимым, он мог все!
– Доверься мне, – сказал он и ободрительно похлопал ее по руке. – Моя магия еще никогда не подводила.
Ха! Да она еще ни разу не сработала. Только у Кристера в воображении.
– А как случилось, что ты умеешь колдовать? – спросила она по-детски доверчиво.
– Это тайна, – заявил он глухим мистическим голосом. – Но тебе я могу сказать. Я принадлежу к роду Людей Льда.
– Ах, как жутко звучит!
– Да. Многие из моих предков были колдунами и ведьмами. Их сжигали на кострах и тому подобное. Но большинство из них были удивительно хорошими людьми. У меня есть родственник по имени Хейке. Он колдует еще лучше меня. Но делает только добро, он никогда не занимался черной магией. И я тоже.
– Ты так добр!
«Да», чуть не вырвалось у Кристера, но в последний момент он успел сглотнуть это «да».
– Мы такие, – заметил он вскользь. – Ничего не можем поделать. Однако холодает. Тебе нельзя простуживаться.
Она нехотя поднялась.
– О, я так не хочу, чтобы ты уезжал! Жизнь моя станет отныне вдвойне одинокой. Он думал так же.
– Я мог бы писать тебе!
Сперва она просияла, но потом маленькое, тонко очерченное личико вновь погрустнело.
– Нет, невозможно. Они читают мои письма и делают укоризненные физиономии, словно им доставляет удовольствие стыдить меня. Возможно, мне и не дадут прочесть твое письмо.
– Да! – вскричал Кристер. – Конечно, можешь! Расскажешь, как твои дела, исчезли ли ночные кошмары. Но… Я толком не знаю, как называется место, куда мы переезжаем. К югу от Стокгольма, и все.
– А я живу к северу. Может быть, попробовать написать на старый адрес?
– Ну конечно! Они перешлют мне.
Он назвал адрес, а она повторила про себя бессчетное количество раз, чтобы не забыть. Радостные, они возвращались к дому. Будущее не разлучит их.
Кристер помог ей влезть в окно, а она протянула ему руки в знак благодарности. Он осторожно поцеловал их – он видел, что так делали галантные господа. Магдалена восхищенно ахнула.
– Мой друг! – прошептала она.
Консул Юлиус Бакман требовательно смотрел на врача.
– Ну?
Это было на следующий день. Доктор затянулся сигарой и лукаво глянул на упитанную фигуру консула.
– Она сегодня повеселее. Не так дичится. Она поправляется.
– Замечательно, – изрек консул. – Замечательно! Держите меня в курсе! Ее родители очень обеспокоены, мы должны выяснить причину ее крайней слабости.
– Да, конечно, я прекрасно Вас понимаю. Мы все беспокоимся за дорогую Магдалену, не правда ли?
– Разумеется, это так, – приветливо кивнул консул Бакман.
2
Восемь лет назад, в 1825 году, друг детства Тулы, Арвид Мориц Поссе из Бергквары женился на юной графине Луизе фон Платен. Она была дочерью одного из магнатов королевства, пресловутого Бальтазара фон Платена.
Несколько слов об этой знаменитости: Он вошел в историю прежде всего благодаря труду всей жизни – строительству Гета-канала. Кроме того, он основал мануфактуру Мотала, был государственным советником и многое другое. Он владел поместьем Фругорд на Венерснесе, где создал образцовое землепользование и где обрел конкретные формы его проект сооружения канала.
Но не все сделанное им было равно успешным. Некоторое время он занимал пост наместника короля Карла XIV Юхана в Норвегии, и никак не мог взять в толк, зачем норвежцам самоуправление. Норвегия была вассальным королевством, зависимым от Швеции, и с точки зрения фон Платена, не о чем тут было рассуждать. Прославился он из-за так называемой Рыночной бойни, разразившейся на Большой рыночной площади в Кристиании в воскресенье 17 мая 1829 года. Там собралась толпа народу, чтобы отметить праздник. Это обеспокоило власти, и в своей озабоченности они прибегли к помощи наместника фон Платена. Тот дал добро на применение закона о мятеже, и для разгона толпы были посланы войска. Весь норвежский народ пришел в ярость, и Карл Юхан больше не осмеливался протестовать против празднования 17 мая.
Бальтазар фон Платен стал настолько непопулярен в Норвегии, что продолжать его пребывание на посту наместника оказалось невозможным. К несчастью, Рыночная бойня пришлась на последние годы его жизни. Поэтому карьера этого старого политика и полководца времен войны с Россией, овеянного славой прежних деяний, имела столь горький финал. Ему не следовало бы принимать наместничество над страной, в укладе которой он не разбирался. Однако этот недостаток он разделял с королем, и, разумеется, вполне естественно, что назначен был именно фон Платен.