"Зарубежная фантастика 2024-4" Цикл "Люди льда". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
Уле Йорген гладил жену по волосам шершавыми мозолистыми руками.
– Что ты такое говоришь, – только и смог он сказать. Уле Йорген намного лучше ладил с сельскохозяйственным инвентарем, чем выступал в роли утешителя.
– Что ты такое говоришь, Мари, какая еще другая?
Мари вздохнула и потерлась о его щеку.
Они плакали, сажая цветы на могиле. Слезы приносили успокоение и облегчение. Таких слез нечего было стыдиться.
Этот день стал для Мари началом новой жизни. Она словно очистилась, снова стала радоваться жизни, своим детям. Улучшились
Все были рады этим переменам. Представители Рода всегда заботились друг о друге. И их весьма огорчало решение сначала Кристель, а потом Мари держаться в стороне от Рода.
Поездки из Акерсхюса в Трёнделаг и обратно становились все чаще, много было сказано слов примирения.
Уле Йорген и Мари спокойно относились к тому, что все дети, в полном соответствии с традициями рода, зачинали и рожали детей до женитьбы. В мире бывают катастрофы похуже. Дети же постепенно женились и выходили замуж за своих избранников. За двенадцать последующих лет у Мари появилось восемь внуков. Однажды, много лет тому назад, Странник предсказал Ветле, что именно его ветвь Рода будет способствовать увеличению численности Людей Льда. Мари с мужем были этому только рады.
Ветле всегда был человеком крепкого здоровья. И сейчас, в 1980 году, когда ему исполнилось уже 78 лет, он по-прежнему был в прекрасной форме и здравом рассудке. Все внуки и правнуки боготворили его, а он, в свою очередь, нежно любил всех. Он редко говорил о своей Ханне, убитой Тенгелем Злым. Тем не менее все знали, что ему порой бывало одиноко. Дети и внуки не забывали его – ходили с ним в кино, ездили за границу. Внуки выбирали для просмотра самые хорошие фильмы, и Уле Йорген пересмотрел массу вестернов.
Старик хорошо помнил свою поездку в Испанию, и очень радовался поездке в Андалусию. Но его так и не смогли уговорить посетить Лас Марисмас.
Однажды вечером, оглядывая крыши севильских домов, старик вдруг загрустил. Внуки спросили старика о причине грусти.
– Мне так не хватает голоса. Глубокого, сильного голоса. Впервые я услышал его, когда мне было четырнадцать лет. Слышал я его и в этой стране. И много лет спустя. «Ветле», – звал меня голос. Слыша голос, я всегда покрывался гусиной кожей – от страха и от радости, – отвечал тот.
Внуки поняли, что Уле Йорген вспоминал Странника, а, значит, тоже тосковал по своим предкам.
Лисбет Йонатана рано умерла от рака. К счастью, она так никогда и не узнала о том, что ее сына Уле вызывали в полицию из-за пренеприятной истории, связанной с контрабандой гашиша. Уле решил попробовать провезти партию наркотиков всего один-единственный раз, ради того, чтобы пощекотать себе нервы. Его выпустили; и тем не менее эта история послужила ему хорошим уроком. Представители Рода Людей Льда любили риск, всегда отдавая себе отчет в том, где грань дозволенного. Если и переходили грань, то начинали перегибать палку в другую сторону, находясь под впечатлением сделанных глупостей. Став старше, Уле стал активно бороться против наркотиков. Больше об Уле сказать нечего. Можно только упомянуть
Рассказывая о судьбах Людей Льда, нам все время придется перескакивать с одного временного отрезка на другой. Ничего другого не остается, так как у Рода много ветвей. И рассказывать придется о многом.
Вернемся к Йонатану. Спустя несколько лет Йонатан снова женился. Брак оказался бездетным. Его новая жена уже не могла и меть детей. Дети Йонатана от первого брака не сблизились с новой женой отца. Впрочем, такое случается сплошь и рядом.
Новую жену Йонатана звали Соня. Она сильно отличалась от живой и подвижной Лисбет. Соня была мягка, тиха и женственна. Часто в обществе детей она чувствовала себя совершенно беспомощной. Финн, Уле и Гру были весьма непоседливыми подростками. У Сони часто опускались руки, но она ни разу не пожаловалась Йонатану.
Детям всегда непросто заменить родную мать.
Ее отношения с детьми изменились в лучшую сторону после того случая на кухне, когда она вдруг потеряла сознание.
Гру, услышав звук падения, обернулась и проговорила:
– Ну что ты там еще? Совсем с ума сошла? Финн! Уле! Сюда! Она грохнулась, а теперь изображает, будто потеряла сознание.
Вскоре подошли мальчишки. Было довольно рано, но отец уже уехал на работу.
– Черт, вот возись теперь с ней. Что же будем делать? – растерянно вопросил Уле.
Что делать, не знал никто. Финн опустился на колени и стал бить Соню по щекам.
– Ну, давай! Вставай! Ишь, разлеглась тут! Однако Соня не шевелилась.
– А отец мог… – нетерпеливо начала Гру. – Мама была медсестрой, она знала что делать, не то что эта дурочка.
– Потеряла сознание? Давайте звонить, – продемонстрировал Финн свое умение мыслить логически.
В семье редко болели, а потому услугами врача почти не пользовались.
– Зови деда, – сказал светлая голова Уле.
– Сам иди зови.
Уле побежал на второй этаж за Ветле. В это время Соня пришла в себя и ужасно смутилась.
– Простите, я…
– Какого черта ты тут устроила представление? – жестко произнесла Гру. В голосе девочки Соне почудился страх.
– Фу, как глупо получилось, – ответила мачеха. – И это уже не в первый раз. Но мне не хочется тревожить вашего отца.
– Чертовски глупо. Что это за мученичество? Чего это с тобой?
Соня села, поправила волосы. Было видно, что женщина очень взволнована:
– Это то, о чем не любят говорить с мужчинами. Что-то пробудилось в Гру. Одиночество в чужом доме. Да, именно в чужом! Разве Соня когда-нибудь чувствовала себя дома? Если она не решается заговорить о том, что ее тревожит даже с собственным мужем! И единственной женщиной, пусть и маленькой, в этом доме была Гру. Но Гру вряд ли была расположена к сближению.
Тут вниз спустился Ветле.
– Вот не подумал бы, что вы такие неповоротливые. Гру, ну-ка помогли Соне дойти до кровати. Скоро придет врач, – грубовато командовал старик.