Заря над бездной
Шрифт:
Серые. Никакого с них проку.
– Подойдите, сыны, – властно приказала Гвениола. – Поцелуйте мать. И поприветствуйте гостя – нашего доброго друга с острова Ломбер.
Принцы торопливо приложились к пухлой королевской ручке и ринулись навстречу шагающему по галерее гиганту. Индрак Молот, вождь клана Огненной Горы, раскинул объятия и взметнул мальчишек к потолку, словно пару котят. Под сводами Гранд-Палат прокатился хохот огромного дэвкаци.
– Добро, добро! – басовито сказал Индрак, опуская близнецов на пол. – Совсем взрослые стали! Отец гордился бы
– Расскажи о нем! – потребовал Казикал.
– Расскажи еще о нем! – присоединился Урмер.
– Да что же еще Индрак может рассказать? – задумался дэвкаци. – Индрак все уже давно рассказал Казикалу и Урмеру. Много раз рассказал.
– Еще о кампе!
– О битве с кампой!
Гвениола взирала на это неодобрительно. Она не очень любила вспоминать о покойном муже. А вот близнецы могли слушать о Логмире часами, жадно впитывая каждый глоток информации. О том, как он странствовал с великим шаманом Креолом, о победе над Султаном Воздуха, о великой войне колдунов…
И о том, как Логмир стал ларийским королем, женившись на их матери. Во время этого рассказа у Гвениолы чуть мягчело лицо, а взгляд становился томным и мечтательным. Перебирая две тоненькие косички в волосах, она невольно вздыхала.
– Отец Казикала и Урмера был великим героем, – закончил Индрак очередной рассказ. – О Логмире пели песни по всему миру.
– Но он умер, – мрачно добавил Казикал.
– Умер, – поддакнул Урмер.
– Все умирают в назначенное время. Но предки не уходят далеко. Предки остаются глядеть за потомками.
– Предки? – заморгал Казикал.
– Остаются? – нахмурился Урмер.
– Хватит забивать мальчишкам голову своей шаманской шурум-бурум! – вмешалась Гвениола. – Не слушайте этого шерстнатого дурака! Ваш батюшка сейчас в благом Шемуссене, у престола Единого!
Казикал и Урмер насмешливо переглянулись. Являясь членами королевской семьи, они получали самое лучшее образование. Дважды в неделю у них были и уроки богословия. Однако что Казикал, что Урмер ни во что не ставили своих учителей. Любые их слова они использовали лишь как повод поерничать.
А вот зеньор Индрак – дело другое. Могучего вождя дэвкаци Казикал и Урмер слушали с открытым ртом. Ведь он своими глазами видел… всякое! Путешествовал, воевал, был соратником легендарного чародея Креола…
К такому не грех и прислушаться.
– Духи предков всегда присматривают за потомками, – наставительно произнес Индрак. – За Индраком, Эссенидой и Маридой всегда смотрят духи Хабума и Инрекки, Старбула и Ядзуки, Эрлеке и Мастарда… Индрак уверен, что и дух Логмира сейчас присматривает за Казикалом и Урмером.
– Ты даже не представляешь, как ты прав, волосатый, – задумчиво произнес сидящий на стропилах Логмир. – Даже не представляешь, как ты прав…
Конечно, его никто не услышал. Живые никогда его не слышали. Еще несколько минут Логмир любовался своими сыновьями, а потом спрыгнул вниз, оттолкнулся пяткой от пола и взвился в воздух. Великий герой пролетел сквозь потолок и крышу, оседлал небольшое облачко и помчался
Став освобожденным духом, Логмир получил возможность навещать близких в любое время, но не так уж часто он этим пользовался. В конце концов, в его распоряжении по-прежнему был весь мир… а также множество других миров! Бессчетные слои бытия, земля, вода и воздух, небесные чертоги богов и кошмарные берлоги голодных духов! Все нужно посетить, везде заглянуть, всюду посверкать Рарогом и Флеймом!
Неугомонный в жизни, Логмир и после смерти остался неугомонным.
Серая Земля, 7163 год от Нисхождения Ивы
– Свидетельница невесты, можете ли вы присягнуть на Астаро в том, что венчающаяся Лим искренна и честна в своем желании взять в мужья этого мужчину, беречь его, хранить и любить, покуда не придет им время отправляться в последний путь?
– Присягаю в том, – прощебетала подруга Лим.
– В таком случае, властью, возложенной на меня Пречистой Девой, я объявляю этих двоих мужем и женой!
Лим зарделась, когда жрица соединила их с Анкеном руки. Секунду спустя их уста слились, и часовня взорвалась аплодисментами. Нало прижал к себе Ахаю – та не скрываясь рыдала, глядя на свою кровиночку в подвенечном платье.
Ах, как красива была невеста в этот день! Из-под серебряной тиары ниспадали роскошные пепельные волосы – и женщины постарше смотрели на них с откровенной завистью. Многие вспоминали, как самим приходилось перед свадьбой обриваться налысо.
Как же хорошо, что этот обычай отошел в прошлое!
На свадьбу Анкена и Лим явились все их друзья. Со стороны жениха, армейского поручика – куча молодых офицеров и даже сам командующий части. Со стороны невесты, студентки второго факультета Иххарийского гимнасия – куча сокурсников-криомантов и даже парочка извечных соперников с первого факультета.
Нало и Ахая не могли нарадоваться на дочь. Через год или два Лим получит фиолетовый плащ и колдовское прозвище. В их семье будет колдунья! Конечно, после реформ Ванессы Внезапной радужные плащи утратили часть привилегий, но они по-прежнему являются высшим сословием. К счастью, в гимнасии теперь принимают не по родству, а исключительно по результатам экзаменов, которые сдают еще в общеобразовательной школе. Любой ребенок имеет шанс надеть колдовской плащ.
Иххарий сегодня смотрелся как-то особенно празднично. С утра умытый зимним дождем, он сверкал свежими лужами, а в воздухе пахло сиренью. На Соборной площади у фонтана играли дети. Сопровождаемые друзьями и родственниками, Анкен и Лим уселись в лодочку-альдарку и совершили традиционный круг по пруду Влюбленных.
Напряженно работая своим веслом, Лим почему-то вдруг вспомнила страшное наводнение, что устроил пятнадцать лет назад владыка Дагон. Как же страшно ей было тогда, совсем крохе, пока дядя Харзо не отвел ее к родителям! Вон он сейчас на берегу, дядя Харзо – лейтенант-полковник Пятого Бронепехотного, командир ее мужа.