Засада
Шрифт:
– А вон следы льва.
– Как вы это поняли? – спросил Коннор, не видя разницы.
– Следы овальнее и крупнее из-за веса животного.
Глаза следопыта сканировали землю, словно читали все, что здесь было. Он указал на восток.
– Леопард убил в долинах. И притащил газель сюда, - он указал на широкую длинную яму и примятую траву. – Хотел втащить на дерево, но три… нет, четыре льва преследовали его, - он показал на скопление отпечатков лап у подножия дерева. – А потом львов отвлекла
– И куда ушел леопард? – спросил Генри.
Буджу огляделся, а потом указал на северо-восток на зазубренный пик вдали, на вершине которого стояло одинокое дерево.
– К Холму мертвеца.
– Отличное место для пикника, - отметила Эмбер, приблизившись к следам льва.
– Там всегда охотится леопард, - объяснил Ганнер. – Местные всегда боялись этого холма и ущелья рядом с ним. Говорят, что те, кто пойдут туда, не вернутся. Но, может, Буджу отведет нас по следам к леопарду, спящему на дереве, если нам повезет. Или пересечься со львами, что мешали ему.
Они выстроились по предложению Ганнера в ряд, и Коннор оказался за рейнджером. Они шли в тишине, Буджу часто замирал и разглядывал землю, а потом шел, порой меняя направление.
– Буджу может читать кусты лучше всех, - прошептал Ганнер Коннору, пока следопыт рассматривал траву. – По крошечным следам он понимает, как шло животное, оценивает местность и догадывается, куда зверь пошел дальше, пока он не получит следующий след. Так быстрее, чем идти по следам, не отрываясь от них
– И что он ищет? – спросил Коннор.
– Трава примята. Ветви сломаны или примяты. Земля и камни вскопаны. Но он еще может определять возраст следов. Буджу может понять, как давно здесь проходил зверь, по степени сухости листа или стебля, или по состоянию земли у камня. Хороший следопыт – как следователь.
После получаса пути без признаков леопарда или льва, Генри заявил:
– Я голоден.
– Но мы недавно обедали! – вздохнула его мама.
– Не страшно, - сказал Ганнер, остановив всех. – В кустах всегда есть еда. Просто нужно знать, где искать.
Он отвел их к упавшему стволу акации, прижал ухо к стволу, прислушался и отодвинул кору. Гнилое дерево было полно белых червей.
– Личинки жука-носорога, - обрадовался Ганнер, подняв одну пальцами. – Если приготовить, это деликатес, но их можно есть и сырыми.
– Вы шутите, - сказала Эмбер, с отвращением глядя на насекомое.
Ганнер покачал головой.
– Внутри насекомых больше белка, чем в мясе или рыбе, они идеальны для выживания в дикой природе.
Он поднес корчащуюся личинку с носу Генри. Мальчик скривился.
– Пожалуй, я подожду.
– Твое право. Но, уверен, ты ешь мед, а его ведь делают пчелы. Так что еще нужно посмотреть, что хуже, - Ганнер бросил личинку
Генри рассмеялся, когда Ганнер смыл вкус личинки водой из бутылки.
– Если не нравится, можете попробовать термитов, - предложил Ганнер, подойдя к горке земли. Он отломил стебель и сунул в дырочку в земле. – Отличная еда, а если бросить в огонь, их запах отгонит вредителей.
Он вытащил стебелек из дырки, и он кишел бледно-коричневыми насекомыми.
– Коннор, может, ты попробуешь? – сказал Ганнер, протягивая стебелек.
– Я не настолько голоден, - ответил Коннор, отмахиваясь от мух, что гудели над их головами.
– Здесь привередничать нельзя.
– Давай, - поторопила Эмбер, следя за его реакцией.
Не желая, чтобы о нем думали, как о слабаке, Коннор взял стебелек и сунул термитов в рот. Он чувствовал, как они шевелятся на его языке. Пару раз пожевав, он сглотнул, и ему казалось, что они шевелятся в его горле.
– На вкус как… грязь, - ответил он.
– Но они свежие! – сказал с улыбкой Ганнер. – Жареные термиты имеют привкус ореха. Если не нравится, всегда можно поймать змею.
– Змею? – желудок Коннора сжался от мысли.
– Ага, сделать себе змеиный стейк! – рассмеялся Ганнер. – Шестьдесят процентов белка, а это энергия.
– Разве они не ядовиты? – спросил Лорен.
– Только клыки. Отрубите голову, поджарите тело, снимите кожу, и у вас отличный ужин. Вот только нужно сначала убить змею, чтобы она не успела укусить.
Он повернулся к Генри.
– Так что – личинку, термита или змею?
Побледнев, Генри ответил:
– Эм… я бы съел что-нибудь, похожее на плитку шоколада…
Глава 25:
– Что-то они ничего не делают, - прошептал Генри, прячась с остальными и глядя в бинокль Коннора. Прайд из четырех львов лежал в тени дерева, их хвосты отгоняли мух.
Эмбер взглянула на брата и хмыкнула.
– А тебе все время чего-то не хватает, да? Буджу привел тебя к львам, а ты все стонешь.
– Но по телевизору они охотились, - проворчал Генри. – А не спали.
– Так побеги. А они, глядишь, тебя догонят, - предложила Эмбер с усмешкой.
– Я бы не советовал, - сказал Ганнер. – Львы охотятся ночью, отдыхают около двадцати часов в день, но могут напасть, если заметят шанс. Ты был бы вкусным, Генри.
– Если они охотятся сами, то зачем украли еду леопарда? – спросил Лорен.
– Потому что из пяти попыток лев убьет лишь раз. Потому они еще и крадут еду.
– Мне жаль леопарда, - сказала Сериз. – Он все сделал, и тут львы забрали добычу.