Защита Гурова
Шрифт:
– Ты в одном прав, дело твоего парня судебной перспективы не имеет. Офицера, орденоносца, героя Афгана за хранение оружия не осудят. Но человек он крайне опасный, чем дольше просидит, тем людям спокойнее. Слушай, Лева, – Драч заговорил доверительно, – признайся, как ты познакомился с Тулиным?
Весной Тулина наняли для ликвидации Гурова, между ними произошла жестокая рукопашная схватка, которую сыщик при всей своей силе и ловкости проиграл. Тулин оказался и сильнее, и моложе, да и подготовлен был лучше. Гурова спас случай, сыщик был уже
– Ты чего молчишь или память отшибло? – опять же ласково спросил Драч.
– Федул Иванович, мы же с вами люди взрослые, все понимаем, – осторожно ответил Гуров и посмотрел чиновнику в глаза. – Вы занимаете определенный пост, обязаны соответствовать. Допустим, я расскажу вам правду. Георгий Тулин получит срок, через пару лет выйдет на волю злой, прекрасно обученный убийца. Допустим, я молчу, вы не изменяете Тулину меру пресечения, держите в тюрьме, после суда освобождаете опять же злого и хорошо обученного… Кому от этого польза?
– Заговорил, я знал, что ты в деле темнишь, – довольно произнес Драч. – До меня дошли слухи, что ты крепко повздорил с Петром и ушел в отпуск. Верно?
– Допустим.
– И я в такую дурь поверил?
– Это вряд ли, – Гуров усмехнулся.
– Значит, ты взялся за старое, решил наводить в России порядок не законным образом, а своими руками. И тебе понадобился боевик – «афганец», который тебе кое-что должен.
– Дорогой Федул Иванович, я всегда считал вас проницательным человеком, – улыбнулся Гуров.
– Я тебе, мент, не дорогой, а господин советник юстиции… Я закон блюду и не позволю… – Драч неожиданно прервал себя на полуслове, вздохнул. – И что мне с тобой, чертяка, делать?
– Со мной ничего, пока не виноват, – ответил Гуров, сдерживая улыбку, понимая, что победил. – Георгию Тулину измените меру пресечения на подписку о невыезде. Я гарантирую, на суд парень явится.
– Ничего ты не можешь гарантировать, – ворчливо произнес Драч, развернул кулечек, расправил рапорт Гурова. – Знаю ваши оперативные шуры-муры. Он гарантирует! – Прокурорский хохотнул.
Гуров встал, поклонился, заставил себя улыбнуться благодарно.
– Спасибо, Федул Иванович.
– Не скалься, овечки из тебя не получается. Желаю успеха.
Георгий Тулин вышел из тюрьмы, прикрыл за собой железную дверь, смотрел на деловитых прохожих, большинство из которых и не подозревало, что находится за железным забором и узкой, словно щель, проходной. Рядом остановилась иномарка, гуднула, дверь приоткрылась. Тулин непроизвольно заглянул в машину, увидел голубые глаза скупо улыбающегося Гурова.
– Садись, Георгий, подвезу, – полковник перегнулся через переднее сиденье, толкнул дверь.
– Я Москву знаю, доберусь, – сердито ответил Тулин, но в машину сел. – Благодетель, мать твою. – Он закурил. – Я гадаю, чего вдруг меру изменили, оказывается, крестный побеспокоился.
– Кому ты, кроме меня, нужен? – Гуров припарковался у салона-парикмахерской. – Ты вроде как недоволен?
– Терплю, крестный. Чего встали?
– Иди, приведи себя в порядок. – Гуров протянул Тулину пятьдесят тысяч. – Побреешься дома, теперь в парикмахерской не бреют.
Когда Тулин вышел из парикмахерской, Гуров взглянул на его мощную статную фигуру, подумал: никогда на Руси человеков не ценили, такого парня в распыл пустить – и никто не в ответе.
– Мне после встречи с тобой два шва на башке наложили, девица стригла, ахала, пришлось на Афган списать. А теперь куда?
– Одевать тебя будем. – Гуров повернулся, взглянул Тулину в глаза. – А ты почему мне «тыкаешь»? Мы с тобой в одном окопе сидели?
– Нет, но вроде как… – Тулин смешался, тут же огрызнулся: – А вы мне почему «ты» говорите?
– Законно. Я полковник, а ты лишь капитан запаса. Давай, чтобы все было в рамках приличия. Меня зовут Лев Иванович, если сердишься, можешь называть господин полковник. А я тебя называю как хочу.
– А не лишнее?
– В самый раз, – отрезал Гуров. – И учти, тебя в прокуратуре не любят, я слово офицера дал, что ты не сбежишь, на суд явишься.
– Ей-богу, сызмальства, после отца с матерью, никто обо мне не пекся. Закурить разрешите, господин полковник?
– Кури.
– Так у меня нет.
– Оно и к лучшему. – Гуров припарковался у большого супермаркета. – Купим тебе прикид. – Он осмотрел затертую одежонку недавнего арестанта.
Вещи отбирал и покупал Гуров, отставной капитан лишь мерил да помалкивал. Они вышли из магазина с двумя большими пакетами и одним свертком, в котором лежала старая одежда и обувь Тулина.
– Можно выбросить? – Он остановился около урны.
– А работать ты в чем собираешься? – Гуров оценивающе оглядел спутника.
Серая водолазка под горло, кожаная куртка с бесчисленными карманами, высокие ботинки на толстой подошве.
– Дешево, конечно, – подвел итог Гуров. – Заработаешь, купишь получше. Но для капитана-отставника смотришься нормально, на бандита слегка мажешь, но это от сути твоей, а не от одежды.
– Простите, а ваша фамилия случайно не Макаренко? – язвительно спросил капитан.
– У меня совсем другая фамилия, ты ее очень скоро хорошо запомнишь.
Они ходили по двухкомнатной конспиративной квартире. Гуров провел пальцем по телевизору, оставляя след на пыльной поверхности.