Защита от дурака
Шрифт:
Усатый как глянет — ноздри, как у Лохматого, на птицу. Дедка ступнул назад.
— Ну, старикан, — говорит усатый, — благодари внучка, хорош у тебя, а то бы… Ты, пацан, его не слушай. Придет время, мы и тебя прощупаем, от нас не уйдешь. Но будет желание — приходи служить к нам, когда подрастешь. — И меня ласково по затылку. Слов бы знать, — чтобы как душа расцвела!! Как когда первую ложку меда!
Я долой с груши. Лохматый — куш! К дому.
Облака, как Фашка, когда я смотрю и смотрю на нее — мутно-серые, а красный сквозит. Обычное серое лицо Фашки умеет чего никто: красный сквозит на тугих щеках. Глаза у нее каких ни у кого: птичьи, круглые, вроде бы серые, но не серые. В поселке только у нее, да у дедки, да у Примечания такие глаза. У всех серые, а у них как бы серые, но вроде бы и серые.
— Деда! — с порога. — Я поеду в Агломерашку.
Бабушка за сердце. Дедка сурово. Исподлобья:
— Ну, бабка, настало время. Созрел пацан, теперь не удержишь… Одно, Бажан, хочу сказать: твои отец-мать просили, чтобы ты навеки остался в Аграрке. Стало быть, решай.
— Еду! Чего они меня отшвырнули! Их спрошу! Я их не видел даже! Отец-мать называются!
— Стало быть, завтра и поедешь?
— А хоть завтра.
Я думал: они крик, они палкой по голове. Нет. Выходит любили, любили, а теперь — катись?
В Агломерашке только однажды. На краешке. Дедки повезли на телегах арбузы. Я тайком завалил себя на дне. Едем. На ухабах хуже некуда. Мой дедка говорит Плешке: «Славные нынче арбузы, пусть агломераты полакомятся, небось наскучила синтетика.»
Приехали. Дедки пошли брать на складе всякие вещи
Как же? Они ведь на лакомство! Я взревнул от внезапа. Если который когда этот, тогда как? Работник ко мне — мчится. Я в него, бьюсь: гад, гад! — Пусти, олух, процесс утилизации аграрий не должен видеть! Я вырвался. Если который когда как этот, тогда как? Быстро на пост! Тут Дурак!
Выскочил. И точно: скоро серая пирамида — пост ЗОД. В Аграрке один пост на всю Зону, а в Агломерашке они на каждом шагу. Вбегаю. Сидит лиловый, смотрит ласкатель.
— Дяденька, там Дурак!
Он пружиной, ласкатель в карман: — Где? Кто?
— Мы арбузы привезли, растили их много проб, а он их на свалку!
Воитель обратно садится.
— Тебе сколько?
— Двенадцать.
— Остынь. Успеешь еще Дурака половить. А тот дяденька действует законно — нам от вонючей Аграрки ничего не нужно. Ты, агломерат, лучше не говори старшим, что видел. Впрочем, тебе не поверят.
Я здоровски струхнул в ту поездку с арбузами: значит, в жизни есть вещи, которых понять нельзя, есть мудрость выше моей, агломераты еще умней меня. Сейчас-то знаю: зеленый был, не допер тонкости. Если что теперь, так иначе — нынче я образованный. Я прочел «Послание Победившего Разума». Как мне тринадцать, тут праздник. Староста собрал взрослых, ребят и давай нас — меня и еще одного пацана — во взрослые. Цветы, песни, танцы, — что надо. Потом вручил мне пакет, а на нем мое имя, и говорит: наедине с собой один вскроешь. И второму пацану такой же пакет.
Прихожу к наедине, разорвал пакет. Там несколько страничек. А читать умею. Нас две пробы учили перед Праздником.
«Агломераш!
К тебе обращается Победивший Разум.
Сегодня ты удостоен чести приобщиться к условиям победившего разума и к той колоссальной гениальной системе ЗАЩИТЫ ОТ ДУРАКА, которая охраняет несчетные грандиозные завоевания Разума. Прочитав эти странички, вызубри их наизусть — и уничтожь. То, что здесь написано, предназначено только тебе. Если ты не запомнишь всего дословно или если эти странички попадут в руки Дурака, то Защита не обещает тебе ни жизни, ни счастья, ни спокойствия.
Агломераш!
Очень давно, три пролета назад — триста ступеней назад, — достигнув небывалого уровня технического и технологического развития, наше общество столкнулось с непреодолимыми трудностями. Бытие духовное до такой степени отстало от бытия материального, что каждый член общества и все оно в целом оказались на грани катастрофы. Между массой знаний и опыта, накопленных нашей цивилизацией, и глупостью большинства ее представителей расширилась пропасть, которая становилась все чудовищней по мере старения цивилизации. Глупость стала разрастаться на бескрайних полях ни с чем не сравнимого прогресса и материального изобилия, приводя к неисчислимым бедам. Если прежде последствия глупости были локальны, то теперь мелкая глупость угрожала благополучию всей планеты. И тогда ученым удалось изобрести препарат против глупости. Вакцину стали немедленно вводить всем жителям планеты, которые оставались живы в то смутное время. Началось строительство Агломерации — место жительства будущих разумных существ. Агломерация состояла из жилого ядра и промышленных окраин. Аграрная зона была создана позже как внешнее кольцо для элементов общества, не прижившихся или нежелательных в Агломерации. Еще позже возникло уродливое Охвостье — внутренняя рана Агломерации.
Агломерация с самого начала была задумана и сооружена как единый комплекс, систем Защиты От Дурака.
Ты, агломераш, наверно, решил, что мы создали самое счастливое во Вселенной общество? Да, это почти правда. Но трагедия в том, что ученые, которые изобрели вакцину против глупости, предупредили нас: раз в сто ступеней при данной постоянной численности населения среди многомиллионного населения будет появляться один Дурак. И этот Дурак способен совершить непоправимые преступления — вплоть до уничтожения всего общества, ибо его сила будет особенно велика, потому что глупость, обычно рассеянная по всем агломератам, будет сконцентрирована в нем одном, и Он нападет на тех, кто никогда не сталкивался с глупостью. Тогда, по предложению Предтечи (руководителя планеты в то время), была разработана система ЗОД. Она пронизывает все общество, не дает состояться ни одному глупому поступку. Она нацелена на выявление и обуздание Дурака. Дурак будет пойман в момент, когда попытается сделать свою первую глупость. Члены общества находятся в полной безопасности.
Жители Агломерации, их общественная и личная жизнь, их имущество, все средства и даже способы потребления надежнейшим образом защищены от глупого, несуразного, непродуманного, случайного поведения Дурака. Для этого:
— все орудия производства являются простыми, безопасными, огражденными от неосторожного или неумелого обращения;
— в связи с этим большая часть труда передана автоматам, в автоматы, в свою очередь, защищены тройной системой перестраховки от неправильного обращения с ними;
— улицы Агломерации, здания, все помещения, все замкнутые пространства, все шиманы находятся под контролем тысяч и тысяч систем и подсистем, дающих возможность не допустить или парализовать деятельность Дурака;
— все разомкнутые пространства круглосуточно патрулируются лиловыми воителями, специальной службой, занятой поисками Дурака;
— лиловая служба контролируется оранжевой службой, которая отвечает также за безошибочное и бесперебойное функционирование всех систем ЗОД;
— оранжевая служба контролируется выборными 999 президентами, которые контролируются всеми жителями Агло;
— все контролируют всех и следят за всеми; ни одно решение не может быть принято менее чем тремя жителями Агло; ни одно действие в общественной жизни или на производстве не может выполняться, кроме как при участии или с согласия нескольких агломератов (желательно более трех);
— в частной жизни допускаются бесконтрольные действия только в тех случаях, когда вмешательство посторонних представляется невозможным или оскорбительным для достоинства заинтересованных агломератов;
— средством выявления Дурака является периодическое тестирование жителей Агло и Аграрной Зоны, а также их взаимная, не прекращающаяся проверка, ибо в скорейшем выявлении Дурака заинтересованы все и каждый. Эти меры не гарантируют обнаружения Его, но способствуют случайному выявлению;
— лица, заподозренные в глупости, в нарушении одного из условий Победившего Разума, направляются на ГЛУБОКИЙ АНАЛИЗ. Г/А — это комплекс биологического вмешательства в сущность живого существа с целью стопроцентного выяснения, не Дурак ли оно. К глубокому сожалению, Г/А нарушает работу организма необратимо, и подвергшийся живет ровно вдвое меньше обычного. Если обычный агломерат проживает 80 ступеней и становится агломеруном, стремительно дряхлея лишь в последние недели жизни, то после Г/А продолжительность жизни составляет 40 ступеней, и агломерат теряет большую часть своих способностей;
— любой житель Агло может направить на Г/А любого жителя, заподозренного им в глупости; преимущественное право на это у лилово-оранжевых воителей; посылка
Ни один агломерат, кроме Дурака, не может совершить глупость. Чтобы он ни делал, все несет печать ума. Стоит ему попытаться совершить глупость, как ЗОД поднимет тревогу и остановит его таким образом, а в Агло осуществлена полная свобода, ибо несвобода есть средство предупреждать глупые поступки. За неимением таковых поступков, нет нужды и в несвободе, власти и государстве. 999 президентов лишь координируют производственную деятельность миллионов работников.
Наш девиз — «ни одной кнопки, которую может бесконтрольно нажать Он!» Под кнопкой имеется в виду все разнообразие жизненных явлений. Мы не можем допустить, чтобы Он нажал Черную Кнопку мгновенного отключения Координатора — гигантской системы, создающей климат на планете после того, как накануне Духовной Революции была полностью уничтожена атмосфера. Но в равной степени мы не можем допустить, чтобы Он испортил механизм любого прибора, хотя бы и кофемолки, или причинил вред или нанес убытки обществу, другому живому существу, самому себе или своему здоровью. Не можем допустить, чтобы Дурак попрал святое, потакал низменному и так далее.
Если раньше нескольким умным агломератам доводилось вести борьбу с бесчисленным множеством дураков, то теперь наоборот — море умных ополчилось на каплю: единственного Дурака.
Как это ни прискорбно, появление Дурака раз в сто ступеней — явление статистическое, и поэтому возможно прожить и сто, и двести, и даже больше ступеней без появления Дурака (как нам повезло жить до сих пор со дня Духовной Революции, то есть с момента последней прививки последнему агломерату), но потом он неизбежно появится, а значит, мы не имеем права расслабляться ни на одну ступень. За ликвидацией одного Дурака может последовать по теории вероятности неожиданно скорое появление следующего и уж только потом — целые пробы спокойной жизни.
Запомни правила для ежечасной жизни.
Если агломерат ошибся и понял свою ошибку или ему указали на его ошибку, то он должен немедленно признать свою неправоту и произнести: «Вина моя и только моя, воистину вина». В противном случае его следует направить на Г/А. Дурак никогда не признает своей ошибки.
Каждый отрезок от рассвета до рассвета — это лишь попытка принести как можно больше пользы обществу. Пятьдесят попыток складываются в пробу стать лучше, умнее и полезнее. Десять проб, или пятьсот попыток, образуют ступень, на которую агломерат и все общество поднимаются в результате своих усилий. Сто ступеней складываются в пролет лестницы к совершенству. Это и есть лестница в будущее. Ты проживешь 80 ступеней (если не попадешь на Г/А). Из агломераша ты превратишься в агломера, потом в агломерата, а за несколько недель до переставания быть — в агломеруна, и твоя голова станет черной от старости. Твое детство, юность, зрелость и короткая старость должны пройти в лояльности, в подчинении установлениям Защиты, и тогда твоя жизнь сложится счастливо, а твое спокойствие будет незыблемо.
Если ты станешь нарушать семь условий Победившего Разума, тебя ждет Г/А. Если ты станешь сомневаться хоть в чем-нибудь, то тебя ожидает позорное изгнание в Аграрную Зону. Лишь твои дети смогут вернуться в Агломерацию.
Агломераш! Запомни это назубок. Вряд ли ты сейчас поймешь даже половину послания. Но рано или поздно ты поймешь и одобришь все. Жизнь в Агло, — куда ты несомненно переедешь, ибо Аграрная Зона — это место прозябания, там нет даже ЗОД и жители брошены на произвол Дурака, — пояснит тебе то, что ты недопоймешь.
Для того, чтобы ты был лично вооружен против Дурака, ты должен пройти курс самообороны против Дурака, как только переедешь жить в Агломерацию — вершину, предел достижимого Победившим Разумом.
А пока мы открываем тебе три «экстренных выхода» — три средства защиты, которые кроме тебя будут принадлежать еще трем-четырем агломератам во всей Агло (что исключает статистически ваше столкновение). Твои «экинвы»:
1. В обуви каждого жителя Агло на левой туфле справа есть выступ, ударив по которому дважды, ты парализуешь хозяина ударом тока на четыре дольки времени.
2. В любой шимане слева от Напоминающего Время есть треугольник, после нажатия на который все внутреннее пространство наполняется газом, скрывая все от глаз. Через три дольки времени шимана распадается на куски.
3. В любом помещении есть «темная горошина», тронув которую, ты включишь автоматическую оборону от Дурака.
Эти экинвы ты, в своих же интересах, не должен никому открывать».
Хочу в Агло. А то тут скучища. Ближайший хутор целую попытку на телеге трястись. Я в Агло не пропаду. Я грамотный. Перед Праздником наезжал учитель — заикистый такой.
Мы его бы крысу за воротник, но удивил — и полюбили. На первом же уроке читал букварь да как вдруг вскочит, как заорет, забрызжет слюной, глаза дурные, как у навалерьяненного кота:
— Первое условие Победившего Разума гениально! Глубже и высокоумнее ничего человек не производил! Так, агломераши! Именно так! Слушайте первые и остальные условия — куда тянешься, скот! — запомните этот момент вашей жизни, потому что отребье, которое вы называете своими родителями и родственниками, наверняка скрыло от вас великие истины, провозглашенные Предтечей! — Ты, носастый, еще раз вякнешь, знаешь, что будет? Внемлите условиям Победившего Разума, по которым мы будем учиться грамоте:
Вы несомненно, безвозвратно, безызъянно умны.
Прежде поступка — «зачем?» и «к чему приведет?».
Если «зачем?» смутно, поступок не рождается.
Если «к чему приведет?» смутно, поступок не рождается.
Сокрытие ошибки страшнее наказания за него.
Невнимание к чужой ошибке — ошибка.
Не отвечает этим условиям только одно живое существо — Дурак.
Тут он упал на стул и несколько долек времени отдыхал. Потом говорит:
— Вот ваша азбука, другой не надо.
Семь условий мы зубрили из попытки в попытку, пока они не стали сниться. В моем прошлом меня смущало одно: что я не сказал лиловым о крамольных речах Примечания.
Это тягчайшая ошибка, которая страшнее наказания? Но он был так ласков со мной, болтал, никто, кроме него, не дарил мне удочек и не обещал сеть… в будущем нужно быть более жестоким.
Возле ближней рощи, поодаль от поселка, стоит заброшенный было красный домик. Его когда-то спроворил покойный Бирюк — лишь бы не жить рядом с другими, а теперь там живет Примечание. Меня всегда оторопь берет, когда я начинаю связно выражать свои мысли. Это редко случается. Не знаю, почему Примечание назвали Примечанием. А теперь вона какие фанерки. Но он классный, хотя мерзавец. У меня есть старший брат, но его я никогда не видел, как и сестренку. Брат родился и вырос в Агло, дедка на все мои расспросы тяжело вздыхает и молчит. Почему Примечанию прилепили эту кличку, не знаю, он — что надо, но пилит сук под собой. Бабка говорит, что он проходимец — пилит сук под собой. Дедка вполголоса о нем: «Шут его знает, может он и нонфуист». Они ссорятся, но как-то ласково ссорятся. Всякий раз, когда мы режем свинью, дедка отбирает связку колбас: «Пискун, снеси-ка Примечанию.» Бабка ворчит. Дедка толкает меня в спину: «Иди… Надо уважать — агломерат бесхозяйственный… Вдруг он нонфуист. Чужая душа — потемки.» Бабка мягчает: «Может, и впрямь нонфуист, кто знает. Беги, Пискун.»
Примечание — особняком. Красный домик. Ветхий, крыша протекает, он взял да и прикрыл корытом. Переспорил дождь. Мы с ним часто рыбу. Он меня по голове, как бабка:
— Ты славный агломераш. Сметливым тебя не назовешь, но есть что-то в тебе… Ты злой, подлый, тупой, и все-таки…
После Праздника позвал к себе. Говорит: прочел? — Да.
— То, что там написано, агломераш, вовсе не… как бы это …в общем, не совсем… Словом, ты лучше то не запоминай, а запомни, как я тебе расскажу.
И давай рассказывать. Час, два. Задремал я. Он такую чушь порет. Проснулся. Гля: он плачет, рассказывает, не видит, что я дрыхну, и плачет. Ну, я ему спасибо. А потом вышел от него, набрал камней и все окна перебил. Пусть знает, как разные слова про Послание Разума говорить!