Защитник Дворянок

Хорнин Сентай

— Уже уходите, девушки? Даже на службу не останетесь? — все таки нашелся седой старец в черной одежде, покрытой бесчисленным количество текста на глаголице. Я, конечно, теперь умел на ней нормально читать, вот только там была сплошная архаика. Понял дай бог два слова и то сомневаюсь в этом.

— А это будет долго? — поинтересовалась Мария. Надо же, решила позаботиться о времени в кои-то веки!

— Нет-нет, днем службы короткие, немногие могут себе позволить оторваться от работы, чтобы посвятить больше времени богочеловеку. Мы их понимаем и принимаем.

Так я навязался послушать песнопения в честь

Арги, богочеловека, принесшего после избранному народу словян свои практики, что получил он от бога. Многих обучил он, многие вторжения в земли избранного народа отразил и, когда пришел его час, пробудил фиолетовую аргу, смешав воедино все цвета и смог вознестись на небеса, откуда и ждет достойнейших из сынов словянских.

Пересказ вышел коротеньким. Они же завывали об этом ровно положенные пятнадцать минут. В конце все клялись сделать все возможное, чтобы не посрамить его учений. Я же скептически молчал. Значит сила бога не фиолетовый. Скорее это сила полубога. Хотя девушка рядом со мной все равно максимум на ангела тянет, да и то по красоте.

Но вот что странно. Я же уже привык подавлять аргу девушки, поскольку со мной она перестала сдерживать свои эмоции. Чисто на автомате создаю щит под одеждой. Как будто бронежилет. Так здесь, во время быстрого богослужения вообще не было ничего. Я видел интерес в глазах Марии ко всему, что здесь происходило. Но никакого давления. Даже само оно отступило куда подальше. Нет, я конечно слышал бога. Но неужели он незримо присутствует и здесь?

Но все скоро решилось. В довольно большую толпу прихожан внесли чашу из белого золота, покрытую самоцветами, повторяющими цвета радуги, по одной линии на цвет. В ней было налито нечто странное, не похожее на воду. Что-то черное.

— Смешав цвета, получите лишь два результата. Белый и черный. Но они равнозначны. Различается лишь яркость. Чистое сердце Арги вознесло его на небеса, где стал он богочеловеком и нашим покровителем. Лишь наша внимательность хранит нас от появления беса надо всеми бесами, что опустится в твердь земную, зажжя сердце черным свое, откуда и начнет завоевательный поход на наш мир. Это крест словян перед всей планетой. Мы жертвуем возможной божественностью, чтобы не привести в этот мир погибель!

Странная жидкость, а это точно было ее дело, впитывала в себя излишки арги. Интересно, сколько туда уже поместилось? В любом случае. На прикасание к священной чаше мы уже времени не тратили.

Как вообще возможно сочетание фиолетового цвета как ассоциации с великой силой и порицания его со стороны церкви. Хотя, задумавшись, я понял, что все на самом деле проще. Ведь нужно смешать все цвета. Беляна говорила кажется, что перепрыгнувшие никогда не смогут пробудить цвет, что они пропустили. То есть абсолютно все официальное дворянство соблюдает церковные заветы. И как апофеоз этого — Мария. Только один цвет на всю жизнь.

Ладно, пора бы уже идти к себе. Снова смотря квартиру по бумашке, я постоянно теперь отбивался от вопросов Марии о том, какая у меня сестра. Мне бы самому еще узнать, Казимировские воспоминания неполны и рваны. Еще предложила ей переехать в поместье на должность младшей горничной. Ну уж нет, в семье уже горничных вполне достаточно. Пусть смотрит за настоящим моим домом а не временным явлением в виде дворянского особняка.

Я не думал о том, что она может быть в школе. Поскольку шли мы достаточно долго, ведь Мария отказалась пользоваться общественным транспортом, у которого тоже отстутсвовали колеса. Но все же он держался у земли, видимо летать имеют право только дворяне и приближенные. Остальные, конечно, пользуйтесь, только держитесь у земной тверди, где вам самое место.

Ну вот и нужное здание. Красивое по сравнению со старым. Небольшой четырехэтажный домик, как этакий компромисс между частным и многоквартирным домом. С увитыми плющом балконами, небольшой аркой у входа в единственный подъезд. Даже домофон есть, вот так чудо техники. Так, где там нужная квартира.

Гудки шли очень долго, пока, наконец, не послышался чуть обеспокоенный такой знакомый и одновременно нет голос.

— Кто там?

— Послание от Казимира. Передать на словах.

И ведь пустила! Обязательно обговорю это с ней. Так может любой к ней войти, только имя мое упомяни. Нужно быть бдительнее! Этак без меня могут и квартиру обнести а то и переписать! Ну и Анну похитить, да.

— А почему ты сказала что от Казимира? А это вообще кто? — ожидаемо появились у Марии вопросы. Скормил байку что мы с ней крайне не ладим, единственное что нас объединяет это новости от брата.

Боже мой, здесь даже на первом этаже вахтер сидит. Попросил расписаться кто мы такие, куда идем, с какой целью и до скольки часов. Мужик, мы не в участке, хватит устраивать допросы серьезней чем там.

Ладно, претензии про слишком большую доверчивость Анны снимаю. С этим мужиком тут хрен кто пройдет. Если, кончено, не будет владеющим. Но кто сказал, что у вахтера у самого нет арги? Все же показывать ее просто так считалось очень нехорошим и опасным. Могу понять. Это как будто бы я шел по улице, размахивая пистолетом. Тоже всем бы было приятного мало.

Стальная, выглядящая очень надежной дверь, такая же как и остальные парочка на этаже. Хотел было попросить Марию подождать за дверью но понял, что этим легко вырублю Анну, даже не смотря на толстенную стену. Для арги это ничего не значило. Да и мужик внизу точно всполошиться. Черт, сколько же хлопот. Никакого счастливого воссоединения семьи. Анна точно хоть раз да назовет меня не так, как надо.

Хотя бы упросил Марию вообще не лезть в разговор, что бы не происходила. Получив кивок, осторожно нажал на кнопку звонка.

Вскоре открыла Анна. Она не раскрыла дверь полностью, только на цепочку, и из-за нее требовала передать, что же там хочет сказать ее «братец-предатель, что обещал что мы всегда будем вместе». Господи, только этого не хватало.

Ну, значит форсирую события. Встал так, чтобы видеть лицо сестры а она мое.

— Помнишь этот шрам? — протянул я ей руку, где линию жизни наискосок пересекала малозаметная белая линия. — Мы тогда ловили в реке ракушки и решили открыть их, надеясь найти жемчуг, чтобы купить на него конфет. Сейчас ничего не говори. Казимир жалеет что все вышло как вышло, но только так можно было обеспечить наше будущее. Береги дом, однажды он вернется сильным и богатым и больше никогда не покинет тебя. — выпалил я почти скороговоркой, просто не давая ей время опомниться сразу. Я здесь пока только за тем, чтобы вбросить ей информацию к размышлению.