Защитник монстров
Шрифт:
— Стоп, — справившись с удивлением, остановил я поток сознания артефактора, — а когда ты собирался рассказать мне о возможностях обручей?
— Да я только что сам понял, — попытался выкрутиться Богдан.
Зная, как этот шустрик умеет врать, я тут же повернулся к Нарине.
— Когда он тебе рассказал об обручах? В глаза смотреть! — прикрикнул я на попытавшуюся опустить взгляд девушку.
— Седмицу тому… — тихо прошептала девушка.
— Так, петух-террорист, — подогнал я земное выражение под местные реалии, — через два часа быть у меня, с подробным докладом о возможностях обручей и всех проектах, вплоть до тех, что только зарождаются
— А ты, — повернулся я к Нарине, — марш к матери и все ей расскажи. — Мавис — женщина мудрая, придумает, как все устроить.
На планерку Богдан явился с Гурдагом. Номинальный глава гномов все больше вливался в среду людей, проводя на верхних уровнях больше времени, чем внизу. И как он успевал делить свой день между работами внизу, пивными посиделками с Элбаном и работой с Богданом?
Посетители уселись в гостевые кресла перед моим каменным столом. Начал Гурдаг.
— Вы зря кричали на мальца, — кивнул он в сторону парня, ростом как минимум на голову выше самого гнома. — Он ведь прав, не очень разумно показывать старшим мастерам лишь заготовки будущих вещей.
— Мне прекрасно известно, что незаконченную работу дуракам и начальникам не показывают, но есть два нюанса. В некоторых вещах вы и сами не понимаете, к чему можно приложить ваши задумки, а еще этот красавец, — я открыто ткнул пальцем в Богдана, — часто забывает показать начальству даже завершенную работу.
— В обручах еще не все исследовано, — попытался вывернуться артефактор.
— Но ты же разобрался в том, как они работают и как их запустить?
— Да, но там еще много пока неизвестных возможностей.
— Богдан, ты же армейский артефактор и должен знать, что любое оружие имеет одну основную функцию и массу вспомогательных. И основная функция называется таковой, потому что иными можно временно пренебречь. Нашел ответ, так доложись, проконтролируй испытания и можешь разбираться с нюансами до посинения.
— А если в мелочах кроется угроза?
— Ты разобрался в том, для чего служат обручи?
— Да, для усиления способностей поводырей.
— Думаешь, там есть ловушки?
— Нет, все чисто, но если разобраться во всем, то польза от них может значительно увеличиться, — гнул свою линию артефактор.
Гном в это время лишь вертел головой, глядя то на меня, то на Богдана.
— Повторюсь, это военная разработка, так что бери пару молодых поводырей и начинай испытания. Кстати, пригласи Вогана. Элбан говорил, что у него есть слабые задатки поводыря. Заодно подружишься с ним: может, не оторвет голову за двоюродную сестру. Если успею, присоединюсь к вам, и посмотрим, что можно выжать из этих цацек. Так, теперь, раз уж собрались, хочу услышать: что успели сделать по моему заказу?
— Ты же сам говорил, что дуракам половину работы не… — попытался пошутить Гурдаг.
— Я говорил о начальстве, а еще успел убедиться, что вас нужно контролировать. Что по катапульте?
— Две пробные почти готовы.
— Зачем две? — удивился я. — С одной справились бы быстрее.
— У нас принято делать две пробные вещи, — упрямо мотнул головой гном. — Если не работают обе — значит, ошибка в конструкции. Если одна все же работает — значит, есть просчеты в сборке.
— Довольно разумно, — согласился я. С моей очень слабой технической подготовкой спорить с мастерами было бы глупо. — И как успехи?
За гнома ответил Богдан:
— По расчетам, они забросят болванку на шестьсот шагов.
Я в уме пересчитал в метры и получил приблизительно четыреста с хвостиком. В принципе неплохо. Местные лучники и арбалетчики не преодолевали даже трехсотметровый рубеж.
— Что с боеголовкой?
— Мне не нравится название, — в который раз возразил гном.
— Хорошо: с боеголовой, — вздохнул я, не желая спорить с непробиваемым упрямцем.
— Небольшие проблемы с разделением. А вот со взрывом артефактов все в порядке. Ну, ты и сам видел, — улыбнулся Богдан.
Да уж видел. С работой взрывного артефакта я был знаком не понаслышке, и этот факт вызвал дополнительный вопрос:
— Кстати, почему вас не вырубило?
— Я что, дурак — работать без амулетов защиты! — возмутился артефактор.
Оно-то, конечно, хорошо, но лаборатория все равно пострадала.
О безопасном полигоне для испытаний мне нужно было подумать еще тогда, когда пытался воплотить в этом мире идею ракеты с разделяющейся кассетной боеголовкой. В моей голове постоянно крутилась мысль, что в местной тактике магических боевых действий есть недочеты. Порох я для себя сразу перевел в раздел табу, а вот с уже известным оружием можно было поработать. Во время войн в этом мире маги-артефакторы сначала заряжали короткоживущими взрывными заклинаниями кристаллы-наконечники для стрел, а затем лучники пускали стрелы во врага. При всей технической малограмотности мой мозг все же родил идею — единая стрела-ракета с кассетной боеголовкой, которая, раскрывшись, разбрасывает кучу артефактов над врагом, а уже они взрываются, делая свое дело. Также я попросил Богдана сделать артефакты осколочными.
Сначала Богдан заявил, что идея с новомодным оружием является провальной. В полет снаряд могла отправить только катапульта. Да и силы магического взрыва не хватало для разброса осколочной рубашки. К тому же кристаллы для артефактов стоили очень дорого, чтобы разбрасывать их, как пшеницу в поле. И тут в дело вступил новый «вычислительный кластер» из очень разных по образованию и мышлению интеллектов — Богдана и Гурдага. Как они сошлись, для меня осталось тайной, но чудо свершилось, и многие казавшиеся неразрешимыми проблемы раскололись, как ореховая скорлупа. Кристаллы были заменены каленым гранитом, который после нанесения простеньких рун начал принимать в себя магические плетения человеческой школы. Металлических осколков не получилось, но взрывавшийся гранит давал не только оглушающую ударную волну, но и множество каменных осколков. Броню они не пробьют, но открытые участки тел простых воинов и лошадей изрядно попортят. Увы, забросить «ракету» магическим способом не получалось по той же причине, что и создать рой металлических осколков, — заклинание все же не порох. Зато все остальное работало прекрасно. Боеголовка разбрасывала артефактную начинку, и сложные плетения подрывали артефакты на заранее заданной высоте.
— Ты нас слушаешь? — вырвал меня из задумчивости голос Гурдага.
— А?
— Я говорю, что проводить испытания в глубине горы еще опаснее, чем на верхних уровнях.
— Тогда взрывайте снаружи, в земляных блиндажах.
— В чем? — дуэтом спросили оба моих собеседника.
— Копаете за пределами долины яму, накрываете ее бревнами и засыпаете землей. После этого взрывайте там что хотите. Только делайте потолок прочным, чтобы потом не пришлось откапывать результаты экспериментов.