Защитник
Шрифт:
Во время нападения Дома Архарц, а тем более Самеди, у нас в закромах имелось не так уж много техники. Сейчас ситуация совершенно иная. Всё, что можно починить, оттаскивали в цепкие руки МакГайвера. Кроме того, он и сам ваял много такого, что придётся «по душе» нашим гостям.
Выйдя к городским стенам, я вижу протянувшуюся вдоль них новую линию обороны — плазменные турели. Мощные пушки способны вести интенсивный огонь по большой площади, уничтожая живую силу и легкобронированную технику, а также подавляя тяжелобронированную технику противника. Эти массивные агрегаты должны сдержать первую волну атаки чужаков. Кселари заплатят по полной за каждую пядь нашей
Я переговорил с главами крупных фракций, но ведь кроме них есть и масса самых обычных людей, чьи жизни сегодня также находятся под угрозой. Им страшно, а неопределённость лишь усугубляет их положение. При этом битву невозможно выиграть в одиночку. Каждому из нас нужен крепкий тыл и собрат, готовый встать с тобой плечом к плечу, а не пуститься в бегство.
Могу ли я как-то изменить ситуацию? Попытаться достучаться до них и наполнить решимостью. Убедить взяться за оружие, а не прятаться? Не знаю, но я должен хотя бы попробовать.
Одним прыжком я взлетаю на ближайшую крышу, после чего открываю мировой чат и включаю прямую трансляцию. Любой человек, имеющий Трансивер, способен присоединиться к ней. На фоне серого морозного неба мелькает только моё лицо, и больше ничего. Начинаю говорить негромко, вкладывая всю свою уверенность и мужество в каждое слово:
— Меня зовут Егерь, и вы видели моё имя в Топе рейтинга. Я обращаюсь к вам, потому что того требует ситуация. Многие из вас уже слышали о том, что прямо сейчас на нас движется вражеская армия. Их зовут кселари, и они идут за нашими жизнями. Я не знаю, почему они оказались неспособны ужиться с нами. Не знаю, что их ведёт, зато знаю кое-что другое. Человеческие инстинкты кричат вам: сражайся или беги! И первый животный инстинкт у многих — бежать. Потому что враг непонятен, и оттого страшен. Потому что у него какая-то ядрёная хреновина, а у тебя винтовка ступени F. Верно?
Количество сообщений в чате утраивается, а через несколько секунд они летят одной сплошной стенной.
— Так же, как знаю, что многие из вас хотят сбежать, я знаю, что ВЫ не побежите. Потому что это не даст вам ничего. Лишь отсрочит неизбежное. Если падут последние города, всё погрузится во мрак. Только стоя бок о бок со своими товарищами, можно изменить будущее. Сегодня решается судьба не только каждого из нас. Решается судьба всего человечества! Вы скажете, что у Егеря опять поехала крыша, и он бросается громкими лозунгами. Однако, я говорю правду, и вы это знаете.
Постепенно повышаю голос, в нём нет ничего кроме стали и огня.
— Да, враг жесток и многочислен. Плевать! Да, у врага хорошее оружие. Похер! Люди, услышьте меня! В наших жилах течёт кровь выживших! Тех, кто прошёл сквозь ужасы Сопряжения и не сломался. Мы — воины по натуре своей! И мы докажем, что этот мир — наш! Мне безразлично, сколько планет они покорили, потому что они никогда не сталкивались с такими, как мы! Мне абсолютно плевать, сколько у них Войдов, Квазов и Нов, потому что они никогда не встречали такого, как я. И я буду биться вместе с вами и за вас!
Сжимаю правую руку в кулак.
— Слишком долго мы боролись за выживание в этом суровом мире. Слишком многих потеряли, чтобы теперь опустить руки. Я знаю, у каждого из вас есть семьи. Есть любимые и близкие, которыми дорожите. Есть мечты и надежды на лучшее будущее. Всё это обратится пылью, если сегодня вы поддадитесь страху. Если не сделаете то, что должно. Всё это хотят отнять у нас чужаки! Но мы не отдадим им ничего! НИЧЕГО!
Чат взрывается ворохом криков.
— Поднимите головы, люди Земли! Сегодня наш час! Смело смотрите в глаза судьбе! Мы — хозяева этого мира по праву. Мы не сдадимся на милость врага, потому что милости не будет. Либо мы разобьём его, либо умрём. Вот какой выбор стоит перед вами. Стоит ли его бояться? Никогда!
Мой голос становится тише.
Откуда-то из глубины памяти приходят древние строки, встреченные в позабытой книге. Немного переиначив их, я говорю:
— Рано или поздно смерть придёт за каждым из нас, но что может быть достойней, чем пасть в бою со страшным врагом за своих любимых, за пепел своих предков и храмы своих богов?
Тихонько свистит ветер. Со скрипом падает снег, опускаясь на город, раскинувшийся вокруг меня.
В последний раз кричу, срывая голос:
— Я клянусь вам всем, что для меня дорого. Когда ослепительное Солнце взойдёт завтра над нашими землями, их кости будут усеивать снежные поля. Их, а не ваши! Потому что в их сердцах заносчивая самонадеянность, а в наших непоколебимая решимость защитить родных. Потому что они сражаются за чужое, а мы бьёмся за свой дом! И им его не отнять! За Землю! В БОЙ! К ПОБЕДЕ!
Когда я заканчиваю выступать, осознаю, что к моему голосу добавились сотни других. Все вместе мы рвём тишину в клочья, заставляя ворон с карканьем сорваться в воздух. Вокруг здания собрались сотни людей, которые смотрят на меня снизу и орут во всю глотку.
— В БОЙ! К ПОБЕДЕ!
Ещё долго толпа скандирует, и ей вторят люди в мировом чате. Ещё долго меня потряхивает от накопленных эмоций. Постепенно все расходятся на заранее подготовленные позиции, а я всё так же стою на крыше и жду прибытия врага.
Тишину нарушает Трансивер, и я подсознательно жду звонка Шелкопряда, но это не он.
Входящий вызов поступает от совсем другого существа.
Сильфир «Танцор» Шейли — гласит окно интерфейса.
Глава 25
Зан’Дар «Неумолимый» Ремму лениво изучает поступающие данные разведки об обстановке на выделенной в его ведение планете. Его рука в гермоперчатке неспешно листает голограммы, транслируемые из тактического центра.
В эту минуту он испытывает что-то похожее на счастье. Самоотверженный труд последних недель должен принести свои плоды. Даже несмотря на унизительную пощёчину, полученную от местных аборигенов, Империя продолжит своё расширение. Сопротивление будет сломлено, очередной мир займёт своё место по праву в драгоценной коллекции под властью его народа.
Никто не мог предсказать, что тщательно подготовленная операция по ликвидации оставшейся верхушки туземцев приведёт к провалу и столь значительным потерям. Мало того, что их Легион лишился больше 60% своих боеспособных Квазаров, так ещё и потерял свою Нову…
Зан’Дар весьма неплохо относился к дяде, пока тот был жив. Однако после проигрыша последнего в поединке другой Нове — изгою, не мог воспринимать своего родственника иначе, как Бездарного, а не Бездушного.
А ведь когда-то покойный Ра’Кар получил своё прозвище за то, что пожертвовал своими супругами и всеми тремя детьми, но не поддался на шантаж своего соперника, захватившего их в заложники. Вполне уважаемый способ подняться в должности внутри Империи, пусть и порицаемый более новым поколением.