Заскар. Забытое княжество на окраине Гималаев
Шрифт:
Я не стал возражать. Спорить с Майклом — заведомо безнадёжная затея: в искусстве риторики ему нет соперников, причём он любит выступать в роли «адвоката дьявола». Думаю, он и сам прекрасно знал, что не техника повинна в деградации природы, а люди, неразумно и бесконтрольно её использующие.
Мы решили провести пробную поездку на одном аэроглиссере. Эта честь выпала мне. Моему судну предстояло пройти вверх по течению и вернуться назад. Тем временем носильщики с частью груза и несколько мулов с запасом горючего должны были двигаться к месту будущего базового лагеря у слияния Сун-Коси с Аруном. Это была удобная развилка, откуда легко было взять курс на север и на юг.
Первая проба сил. Застрекотали моторы, заглушив шум реки. Аэроглиссер легко сошёл с берега. Вода мчалась на меня фронтом шириной сто метров, низвергаясь из горловины, находившейся в четырёх-пяти километрах впереди. Подпрыгивая на волнах, я направил судно против течения. За круглым поворотом открылся первый перекат. Он производил гораздо более внушительное впечатление, чем я думал. Тугие струи били в резиновый борт. Машина задрала нос и начала… отползать назад! Вокруг летела пена, сильный ветер и течение сносили судно к береговому утёсу. Что, если заглохнет мотор? Отчаяние от собственного бессилия охватило душу. Правильно мне твердили — это безумная затея.
Машина отползла на более спокойное место, потом дёрнулась вперёд и с грацией газели перескочила трудное место. Короткий разбег — новый поворот и новый перекат. Я понял, насколько недооценил в Европе серьёзность будущих препятствий: ведь мы ещё не добрались до порогов. Гималайские реки были мне знакомы прежде только как наблюдателю; сейчас предстояло познакомиться с ними «изнутри»… Едва я прошёл второй перекат, как впереди, буквально в нескольких метрах, заметил низко провисший металлический трос. Скорость была слишком велика, чтобы останавливаться. Я вжался в аэроглиссер и поднырнул под трос, просвистевший над головой.
Это был урок: опасности могли возникнуть с самой неожиданной стороны, не только снизу, но и сверху. Аэроглиссер между тем бодро продолжал путь в ущелье. Было всего четыре часа пополудни, но в ущелье уже стало темнеть. Слева обозначилось место впадения притока. Значит, я добрался до расчётной точки, где мы собирались устроить базовый лагерь.
Подняв облако пыли и мелких камней, я выскочил на низкий берег. Что ж, первую прикидку можно было считать удачной. Я откинулся на сиденье. Ко мне робко приблизились несколько местных жителей; они явно не знали, чему изумляться больше — моей персоне в мотоциклетном шлеме, гидрокостюме и спасательном надувном жилете или необычной прыгающей машине. Глаза их расширились ещё пуще после того, как я поздоровался с ними и спросил, далеко ли до селения. Они ответили, что оно за рекой. Это меня озадачило. Значит, где-то недалеко есть переправа, а я не заметил.
Пошёл взглянуть на место слияния двух гималайских рек. Эту картину можно описать лишь словом «неистовство». Вода кипела. В воздухе стояла водяная пыль. Грохот закладывал уши. Пытаться одолевать это буйство природы на наших судёнышках? Об этом нечего было и мечтать.
В ущелье упала густая тьма. Надо было располагаться на ночлег…
Я проснулся в пять часов утра. Рокот реки казался ещё более угрожающим. Стылый рассвет покрыл всё вокруг изморосью. Я надел спасательный жилет, шлем, погрузил в аэроглиссер спальный мешок и дёрнул за шнур запуска.
Вниз по течению лететь было приятнее. Я старательно вспоминал, где по пути сюда мне встретились «острые углы». Берега расступались, горы стали приземистее. Теперь можно было немного расслабиться и полюбоваться пейзажем. Солнце ярко освещало джунгли. Двое людей на берегу приветливо махали мне: Майкл и Боб.
Я подробно изложил им диспозицию. Обсудив все детали, мы решили пуститься в путь, но при пробном запуске выяснилось, что в машине Майкла барахлит мотор. Починка заняла почти четыре часа. Солнце прицельно било в макушку, и каждые полчаса приходилось окунаться в ледяную воду, чтобы не изжариться. Горло пересохло, голос охрип. Наконец мотор завёлся. Мы ничего не ели, поскольку все припасы унесли носильщики, не было сил шевельнуть рукой — и это в тот самый момент, когда первый серьёзный старт требовал предельной собранности.
Майкл двинулся первым. Я последовал за ним, но, оглянувшись, увидел, что Боб бессильно болтается у берега. Пришлось развернуться и выяснить, в чём дело. Минут через пять Боб отладил карбюратор, и мы поплыли вместе. Тем временем Майкл успел исчезнуть из виду. Река, достигавшая в месте старта стометровой ширины, постепенно сужалась перед ущельем. Мы благополучно одолели первый перекат. Всё шло нормально, если не считать того, что Майкла не было видно.
Оказалось, что на это были серьёзные причины. Я предупредил друзей о протянутом через реку тросе, но в пылу азарта Майкл забыл о нём и увидел ржавый трос буквально перед самым носом. Ещё мгновение, и Майкл остался бы без головы. Он сумел всё же пригнуться, но трос чиркнул по кожуху тягового двигателя; Майкл так разволновался, что круто свернул к берегу и остановился в маленькой бухточке, поджидая нас.
Первый привал на воде. Мы обсудили ситуацию. Итоги выглядели следующим образом: удалось пройти двадцать восемь километров. Это было далеко от намеченного графика (в своих наполеоновских замыслах мы мечтали проходить за день до сотни километров!), но всё же движение на аэроглиссерах было возможно.
Усталость оказалась настолько сильной, что вытеснила голод. Когда я поставил палатку и гостеприимным жестом хотел пригласить в неё своих спутников, Майкл и Боб уже спали на песке, положив головы на надувные спасательные жилеты…
На рассвете стали готовиться к продолжению путешествия. Неприятности первого дня заставили нас как следует обследовать моторы. Ведь предстояло преодолеть бурное место слияния двух рек. Мы находились в нескольких километрах от того района, где Хиллари потерял один из своих водомётных судов. Закончив с механикой, Майкл взял спиннинг и отправился «добывать обед». Он надеялся поймать крупного «массира», местную разновидность осетра, иногда доходящего по весу до сорока килограммов. Не принимайте эту цифру за классическую гиперболу рыбацкого рассказа: мы собственными глазами видели эту рыбу в сетях у местных жителей. Майкл забрёл по пояс в воду и стал деловито крутить катушку спиннинга. Мы с Бобом в ожидании улова решили провести разведку течения реки.
К северу от лагеря крутые волны перекатывались через невидимые камни. Серая масса Аруна вырывалась из глубокого каньона и сталкивалась с зелёными струями Сун-Коси.
Теоретически наши суда отрывались от поверхности, но движение их при этом замедлялось из-за трения воды о нижнюю часть «юбок». Особенно это чувствовалось на перекатах. Преодолев ближайший из них, мы собирались нырнуть в глубокую горловину Аруна. Стиснутая скалами река должна была быть очень глубокой.