Заснувший детектив

Незнанский Фридрих Евсеевич

— Слушай.

Послышался какой-то треск и шорох, после чего раздался голос Пенгертона:

— Борис, ты согласился на их условия?

— Конечно, Джордж. Не понимаю только, зачем тебя было похищать для этого. Как ты?

— Вроде все в норме. Бывали и похуже переделки. Я беспокоюсь, не будет ли у тебя проблем с властями, если ты станешь публиковать дневники сепаратистов.

— Жора, да я тебя умоляю, у меня всю сознательную жизнь проблемы с властями! Ты там держись только. С твоей семьей все будет в порядке, я об этом позабочусь.

Несчастная

Катя разразилась слезами, услышав голос мужа. Похоже, его слова немного ее успокоили. Борис снова схватил трубку:

— Когда и как вы передадите нам материалы?

— Поезжай в офис, найдешь все, что нужно, у себя на столе.

Ванштейн проследил, чтобы жена Пенгертона выпила снотворное. Задернул шторы в ее спальне и рванул на работу.

— Деточка, ко мне в кабинет никто не входил? — спросил он секретаршу.

— Нет, только утром уборщица убиралась.

— Почта есть какая-нибудь?

— Вот приглашение на благотворительный бал, письмо из Союза журналистов, вот пакет из Общества защиты гласности…

— А что-нибудь серьезное?

— Нет, только обычный спам — всякий мусор компьютерный.

— Хорошо, ко мне никого не пускай.

Борис сел за свой рабочий стол. Где же эти чертовы дневники? Зазвонил мобильный.

— Ты в сейфе посмотри и все найдешь, — произнес уже знакомый голос «чеченца». — И кстати, можешь сообщить в своих газетенках, что Пенгертон пропал.

— Черт! Как вы могли узнать мой код?!

В ответ раздался противный смешок.

— И я прекрасно помню, что закрывал сейф вчера вечером…

В сейфе лежал увесистый пакет, похожий на обычную почтовую бандероль. Ванштейн сорвал обертку.

— Ну что, нашел? — спросил по телефону кавказец.

— Ага, вот эти материалы. Зверства федералов в Чечне. Изнасилованная чеченская девочка. Убитый горем отец, не нашедший зашиты в суде. Военные хроники глазами полевых командиров. Правильно?

— Да. Будь здоров, дорогой.

Раздались короткие гудки.

Борис нажал кнопку селектора:

— Всех главных редакторов ко мне! Экстренное совещание. Верстку завтрашних номеров приостановить.

На следующее утро все газеты, принадлежащие Ванштейну, вышли с заголовками на первой полосе:

«Похищен глава издательского дома «Товарищ либерал» Джордж Пенгертон. Его будут держать в заложниках, пока не станет известна вся правда о Чечне. Первый такой материал мы предлагаем вашему вниманию в сегодняшнем выпуске газеты «Товарищ либерал».

Продажи газет с сенсационными материалами, как обычно, поднялись втрое. Террористы позвонили Ванштейну и высказали свое одобрение. Кате дали поговорить с мужем, который держался довольно бодро. Борис был в приподнятом настроении и не чувствовал надвигающейся опасности с другой стороны.

После обеда в здание «Товарища либерала» ворвались люди в камуфляже и масках. Оказалось, что вновь возбуждено старое дело о приватизации того здания, где находился издательский дом. Ванштейн был уверен, что дело о приватизации окончательно

замято, так как суд по этому поводу уже был и тогда ему удалось благополучно доказать, что передача здания в собственность издательского дома была произведена абсолютно законно. Тогда Ванштейн и выступал всего лишь в качестве свидетеля, ни о каких обвинениях ему лично речи не шло. После трехчасового обыска в офисе работа всех СМИ Ванштейна была приостановлена, а сам Борис взят под стражу в качестве основного подозреваемого по старому делу. Обвинение ему предъявили подозрительно быстро. Очевидно, что это была реакция властей на сотрудничество Ванштейна с боевиками. Тот факт, что медиамагната шантажировали, похитив его лучшего сотрудника, власти проигнорировали.

Осиротевшие сотрудники редакций ванштейновских СМИ еще не успели как следует испугаться после разгрома в офисе и ареста своего предводителя, как их созвали на внеочередное общее собрание.

Представитель Министерства печати елейным голосом произнес:

— Уважаемые господа, вы должны понимать, что в современной России главное — это диктатура закона. Как только будет проведено дополнительное расследование по делу о приватизации данного здания, все встанет на круги своя. Разумеется, если у прокуратуры не будет претензий к господину Ван-штейну. Никакой политической подоплеки в этом деле нет. Всего лишь спор хозяйствующих субъектов.

Журналисты мрачно переглянулись. Уже не одно издание было закрыто подобным образом.

— А чтобы работа издательского дома «Товарищ либерал» ни на секунду не прерывалась, мы назначаем временного управляющего. Прошу любить и жаловать — Виктор Алексашин, известный радиожурналист, последнее место работы — заместитель генерального директора ВГТРК. Уверен, вы сработаетесь.

После собрания новый управляющий вызвал в свой кабинет главных редакторов. Все выходили от него без особой радости в глазах. В новых выпусках газет и журналов не было ни слова о похищении Пенгертона, не говоря уже о дневниках полевых командиров.

Все сотрудники «Глории» были на своих местах. Демидыч, Коля Щербак, Сева Голованов, Филя Агеев. Макс копошился с компьютерами, пытаясь их реанимировать к жизни, но пока не восстанавливая всю рабочую информацию.

— Ребята, кто-нибудь заметил с утра за собой слежку? — спросил Щербак.

— Меня пасли двое. Похоже, фээсбэшники. Совершенно в открытую, даже не пытались маскироваться, — сказал Сева Голованов.

— У меня та же картина, — поддакнул Демидыч.

— И у меня то же самое, — кивнул Филя.

— Ага, значит, мы под колпаком все. Что делать будем? — продолжил Щербак.

— Начнем с того, что переберемся на свежий воздух. Как ты думаешь, сколько они «жучков» здесь наставили во время обыска? — предусмотрительно заметил Сева.

— Интересно, если мы вчетвером пойдем на прогулку, то эти топтуны тоже шеренгой за нами выстроятся?

— Ну, это уже их дело. Солдат спит, служба идет. Пойдем, попробуем оторваться, — сказал Филя.