Застава
Шрифт:
– Ваша дочь – прекрасный человек, Виктор. Но Борис ещё так молод.
– Они научат друг друга быть взрослыми… Позвольте совет, Всеволод.
– Всегда рад, коллега.
– Доверяйте младшему брату. Он уравнивает на чаше весов жизнь и смерть, коим испокон веков служит ваш род. Из пятнадцати поколений ваше – первое, установившее потерянный баланс.
– Вы знаете нашу семью?
– Память велика, а мир тесен. Судьбы зачастую переплетаются в глубоких корнях. Вы помните свою первую самостоятельную операцию,
– Я подумал тогда, что готов быть хирургом. Разрушить здоровую ткань ради уничтожения больной.
– О, да! Я думал так же. А ваш брат и моя дочь – они готовы разрушить удобное спокойствие ради истины и добра.
– Им будет нелегко в жизни.
– Как многим… Всеволод, прошу вас, возьмите Ольгу в ученики. У неё есть способность вести за собой благо. Научите её охранять жизнь и здоровье людей.
– Научу. Всё, что она отважится принять от меня, будет принадлежать ей.
– Благодарю вас, Всеволод… Позвольте мне повидаться с дочерью прежде, чем я уйду.
– Вы встретите её сегодня вечером на заставе, Виктор.
– Спасибо…
Тур посмотрел на свои руки. Контакт с потусторонней средой длился в его представлении достаточно долго, чтобы индикатор указал на «двойное гражданство». Но ожидаемой печати на коже не оказалось.
«Переход был закрыт, когда я общался с ним. Он – заложный, – запоздало вспомнил Тур. – Равно как император Павел, создавший здесь собственный очаг знаний. Они влияют на живой мир. А мы слышим их, но принадлежим людям. Быть может, в этом и есть назначение рождённых смертью – оставаться с людьми живой памятью?..»
День тридцать второй
Пробуждение Ворона и Лиса получилось несколько сумбурным, поскольку никто не предполагал, что охрана музея имеет указание проверять помещения после того, как объект снимается с сигнализации. С другой стороны, появление заспанного дежурного пришлось кстати: под прикрытием огненного взгляда Полозовы успешно покинули апартаменты Павла Первого, а спустя полчаса выбрались из Михайловского замка на улицы утреннего Петербурга.
– Вроде бы не наследили, – подытожил Ворон, придирчиво оглядев издали парадный вход. – Сколько гнать до Бологое? Часа два?
Тур улыбнулся. Он не успел рассказать братьям о своём ночном открытии. Близнецу устная форма повествования уже не требовалась. Зато Лис проявил непростительную инертность.
– Зачем нам в Бологое? – удивился он. – Довольно с нас путешествий. Давайте лучше домой… Чего вы на меня уставились?
Ему не ответили, лишь хитро следили за выражением веснушчатого лица.
– Я опять что-то проспал? – насторожился Лис.
В роли подопытного кролика он чувствовал себя совершенно неуютно.
– Ну, хватит комедию ломать! Терпеть не могу, когда вы оба такие одинаковые! Колитесь, что ещё стряслось…
Он осёкся, напряжённо помолчал и вдруг просветлел.
– Дошло, – объявил Ворон.
– Сработало, – почти в один голос с близнецом произнёс Тур.
Лис остался стоять перед братьями, растерянно разинув рот. Ворон развернул его за плечо в направлении автостоянки и зашагал вперёд. Тур слегка хлопнул по спине и тем самым подтолкнул за братом.
– Если поторопимся, будем на месте к девяти утра.
– Тур, а как? Ворон, почему? Как это получилось? Да погодите вы! Почему я знаю то, чего не слышал и не видел?
– Потому, что благодаря Павлу Петровичу мы избавились от влияния одного вредного постулата, – объяснил Тур. – «Этого не может быть, потому что не может быть никогда» для нас больше не работает.
– Ух! – задохнулся Лис и просветлел, озарённый новой догадкой. – Эй, Ворон! Я понял, что делает твой взгляд с человеческим сознанием! Ты подменяешь информацию, которую воспринимает человек!
– Ага. Это называется «внушение» и старо как мир, – откликнулся Ворон.
– Слушай, – не унимался Лис, – а компьютерную информацию ты можешь подменить?
Ворон приостановился и кисло глянул на младшего брата.
– Я что, киборг, по-твоему?
– Нет, конечно.
– Тогда не путай божий дар с яичницей. Лучше постарайся сообщить Кикиморе, что мы с часу на час будем в Бологое. Пусть Оля не торопится на вокзал.
Лис старался выполнить поставленную задачу на протяжении всей Ленинградской и большей части Новгородской области. После того, как позади осталось Чудово, он сдался.
– Она собрала сумку и вышла из дома, – в отчаянии сообщил он братьям.
– Кикимора? – Ворон изобразил удивление.
– Оля! – в нынешнем состоянии Лис шуток не воспринимал. – Её дом в десяти минутах ходьбы от вокзальной площади. А Ки я вообще не вижу!
– Мы ищем форму, а не информацию, – произнёс Тур.
Парень лишь сейчас заметил, что старший брат также занят поиском контакта с домашним духом.
– Братцы, варианта два: либо мы долбим информационное пространство втроём дружно, либо я увеличиваю скорость, – сказал Ворон. – Предупреждаю, выполнить эти действия одновременно я не способен.
Лис посмотрел на спидометр. БМВ нёсся по трассе на ста восьмидесяти.
Тур достал мобильник, несколько раз набрал номер и, когда абонент ответил, осведомился о графике электричек.
– Ворон, не гони. Ближайший электропоезд будет через три с лишнем часа. Предыдущий, на который спешит Оля, отменён.
Скорость свалилась на сто сорок, и Ворон за рулём заметно расслабился.
– Тур, – Лис подозрительно покосился на брата, – ты же мог получить эти данные другими путями.
– Какими «другими»? – откровенно изумился брат.