Застава
Шрифт:
Главврач поднял ошарашенный взгляд на хирурга.
– Вы в своём уме?
– Я готов сам выехать на место и провести необходимые процедуры. Более того, оплатить все материалы и препараты. Эти анализы должны быть сделаны. Я уверен, большинство сельских жителей в той или иной степени подвержены действию диоксина. А это означает, что их нервная и иммунная системы, липидный обмен, кроветворные и половые органы постепенно разрушаются. Посмотрите на процент билирубина в крови моего пациента. Его печень просто разлагается. И так будет через год у каждого второго его соседа. Люди погибают.
– Нет.
– Я думал обратиться в вышестоящие инстанции, – сказал Всеволод Полозов. – Однако первое, что потребуют там, это прямых доказательств наличия угрозы. А доказательства – анализы, которые необходимо собрать. Замкнутый круг, не правда ли? Поэтому я прошу вашей помощи.
– Я не могу взять на себя подобную ответственность, – собеседник поднялся из кресла и нетерпеливо прошёлся по кабинету.
Всеволод Полозов тоже встал, стараясь не упускать из виду выражение лица главврача. Тот продолжал:
– Доктор, поймите, то, что вы хотите предпринять, это не операция ребенку на дому, в которой вы победили. Не «пан или пропал»! Это акция, по крайней мере, районного масштаба. Всё, чем я могу помочь, это позвонить в облздрав и передать копию истории болезни. А решение будет принимать руководство области.
Тур понял, что пора разыгрывать козырную карту. Имя-отчество, произнесённое особо призывно, заставило главврача поднять глаза на собеседника.
– Я был на свалке, – заговорил Всеволод Полозов. – Я видел, как токсичные отходы растекаются по округе. Там всюду ручьи и болота. А в восьми километрах – водозаборные сооружения города. Это всё, – он указал на стол, где жизнерадостно блестели глянцем портреты рукотворной смерти, – идёт сюда, в наши квартиры, в наши семьи, в больницы, детские сады, в родильные дома. Люди будут болеть, не ведая о причинах. Диоксины разрушают ДНК. Значит, через несколько лет чаще и чаще будут рождаться младенцы-уроды.
– Вы сгущаете краски, – торопливо отсёк главврач. – Но я позвоню в облздрав. Вас это устроит?
– Нет. Я достаточно хорошо знаком с бюрократической машиной. Звонок не решит ровным счётом ничего. Дайте мне санкцию на проведение исследований, а потом уже звоните во все колокола.
– Я же сказал! У меня нет таких полномочий! – реплика прозвучала не столько сердито, сколько отчаянно.
– Вы и ваши дети будете пить эту воду! – Всеволод Полозов повысил голос. – Неужели вы этого не понимаете? Катастрофа не заставит себя ждать.
Кровь стучала в висках Тура, руки без перчаток горели, источая едва заметный огненный ореол, а за спиной виток за витком разворачивалась невидимая человеческому глазу холодная тень, подобная телу гигантской змеи. Тур застыл, когда влажный дух болота коснулся плеч. Замер Ворон где-то во дворе больницы, пристально глядя в пустоту. Оцепенел и человек в кабинете. Секундная стрелка на настенных часах замедлила свой бег и остановилась в наступившем безвременье.
Разорван круг, мосты наведены. Былое зрит остывшими очами На мир живых. На тех, кто за плечами Без страха слышит голос старины.Духи прошлого и грядущего. Они поднимались из распахнувшихся врат запредельного царства и шли, шли, шли вперёд по незримому мосту сквозь живые тела, предметы и стены. Голоса их таяли в тишине, лица и образы стекались в единый абрис, а след растворялся в человеческой памяти. И казалось, нет этому потоку конца…
Мерно тикали часы. Главврач задумчиво смотрел на фотографии, разложенные на столе.
– Наверное, вы правы, доктор Полозов, – медленно, со вздохом произнёс он. – Мы слишком поздно замечаем, что катастрофа случилась. И примеров тому множество. Взять хотя бы печально известные Уфу и Чапаевск с их химическими производствами. Это не Чернобыль, конечно, но смертей там предостаточно. Да-да, я иногда заглядываю в прессу, – он мрачно усмехнулся. – Слава Богу, гербициды у нас в области не производят. Откуда, по-вашему, тут взялась эта свалка?
– Из Европы, – ответил Всеволод Полозов и сделал шаг к стульям.
В голове шумело так, будто вокруг шипели сотни змей. Ворон только что плюхнулся на скамейку, благо такая возможность у него имелась.
– Вы полагаете, это произвол? – руководитель клиники резко выпрямился.
– На определённом уровне, – Всеволод Полозов многозначительно взглянул на собеседника.
Главврач медлил с решением. Тур более не настаивал. От руководителя требовалась немалая смелость, чтобы выйти за рамки отведённых ему полномочий. Ему предоставили всю имеющуюся информацию и с этого, и… с того света. Выбор оставался за человеком.
– Когда вы намерены выехать на место? – тихо уточнил главврач.
– Завтра утром.
– Я поговорю с главврачом Медновской больницы и отдам распоряжение нашей лаборатории, чтобы снабдили вас всем необходимым и затем провели исследования в кратчайшие сроки. Машина будет ждать вас на стоянке. А как быть с медперсоналом, ума не приложу. Слишком деликатное получается мероприятие.
– Я справлюсь один.
– Ну что ж, не будем афишировать то, что ещё не подтверждено фактически. А в одиночку работать всё-таки не удобно, – главврач задумчиво постучал пальцами по столу.
– В клинике есть практикантки из медучилища, – вспомнил Всеволод Полозов. – С вашего разрешения я бы привлёк к работе одну из них. Девушка толковая и, что важно, испытанная. Она помогала пострадавшим на месте крушения поезда.
– Да-да, вы ведь и там побывать успели, насколько мне известно. Доктор Полозов, – главврач неожиданно улыбнулся, и мягкие морщинки разрисовали его лицо забавным орнаментом, – что-то в последнее время вы часто попадаете в интересные истории.
– Каждый человек до определённого момента живёт в собственном благоустроенном коконе. Но приходит время выбора: оставаться вечной личинкой или вылететь в мир, полный волнений, опасностей и неординарных решений. Для меня этот момент наступил совсем недавно.