Заставьте меня, Сэр

Синклер Шериз

– Хм. Да, я помню его.

Что он здесь делает? В груди болезненно заныло, как будто сердце съежилось и замерло. Покосившись на коридор, что вел к ее спальне, Габи уже хотела было убежать, но матушка определенно пришла бы в ужас от такой выходки. Поэтому даже не надейся - придется быть вежливой.

Она рухнула на диван, игнорируя недоуменный взгляд матери на отсутствие такта у дочери.

– Что привело вас в Орландо, Маркус?

И как ты узнал о моем местоположении? Разве ты не получил мое письмо?

Прошествовав мимо пустующего кресла, он присоединился

к ней на диване, усевшись так близко, что она смогла почувствовать тепло его бедра рядом со своим - достаточно близко, чтобы стало очевидным, что они больше, чем просто друзья. Мама подняла брови.

– Я пришел, чтобы пригласить тебя на ланч, сладкая.
– Он взял ее за руку, затем улыбнулся ее родителям.
– Прошу прощения, что так неучтиво пришел в гости без приглашения.

Габи попыталась незаметно для родителей вытащить свою руку, и его глаза блеснули весельем. Она сердито посмотрела на него.

– Вы встречались с Вэнсом и Галеном?

Удерживающая ее рука заиграла мускулами, напоминая о его силе.

– Встречался. Они передали мне твое послание и поведали, как сильно ты ожидаешь возможности снова увидеться со мной.

Не может быть. Они бы не стали. Или нет? Она вспомнила выражение лица Галена, когда она выдавила из себя, что не хочет общаться с Маркусом.

– Он заслужил большего, - отчеканил агент.

Это несправедливо.

Маркус наблюдал, как лицо его маленькой сабы вспыхнуло ярко-розовым. Когда она увидела его, эти большие карие глаза вспыхнули от радости, теперь же они метали искры. Задушив смех, он повернулся к ее родителям. Как же такая холодная пара сотворила кого-то столь светлого и сердечного, как Габи? Он знал других, подобных Ренардам; в его старейшей юридической фирме было полно подобных типов. До сегодняшнего дня он не осознавал, до какой степени успешно справлялся с тем, чтобы держаться подальше от напыщенных задниц.

Мгновение он рассматривал Габи, вынужденный сдерживать свой гнев при виде синяков у нее на лбу, на щеке, на челюсти. Ее запястья повреждены — некоторое время ему придется избегать прикосновений к ним, чтобы не причинить ей боль. Несмотря на это, от одного ее вида его переполнило удовольствием.

– Мистер Ренард.
– Он встал обменяться рукопожатием с ее отцом.
– Я уверен, кто-то упоминал, что вы работаете в Томпсон и Данн? В сфере юриспруденции?

Грудь хозяина слегка раздулась.

– Да, я специализируюсь в области корпоративного права.

– Многообещающая сфера деятельности.
– Улыбнулся Маркус и добавил, - Я помощник окружного прокурора в Тампе.

– Как это мило, - проворковала ее мама. Одобрительный взгляд, полученный Габи от родителей, согрел сердце Маркуса, и, видимо, свел к нулю его шансы с ней.

– Могу я предложить вам что-нибудь выпить, Мистер Атертон?

– Нет. Но благодарю.
– Он улыбнулся.
– У меня не было намерения нарушить ваши утренние планы.
– Глядя на родителей Габи, язык их тел и выражение лиц, Маркус мог отчетливо уловить их отношение к собственной дочери, словно пара раздражительных сиамских котов столкнулась нос к носу с задорным щенком.

Его сердце разрывалось от обиды за нее. Такая восприимчивая и живая девушка, какой была Габи... Интересно, они также неодобрительно относились к ней, когда она была ребенком? Неудивительно, что она сбежала. Он бы последовал ее примеру.

Если после сегодняшнего дня она по-прежнему будет считать его хоть сколько-нибудь похожим на ее отца, Маркус отшлепает ее по заднице.

– Мы будем рады, если вы присоединитесь к нам за ланчем, - пригласила Миссис Ренард.

– Он не может остаться, - заявила Габи демонстративно грубым тоном. Она неодобрительно смотрела на него.
– Мне жаль, Маркус, но сегодня я занята. Жаль, что вы не позвонили перед тем, как зря потратить время.

Ее мать открыла от изумления рот, а в лице отца появилась твердость.

Маркус рассмеялся. Вот и моя маленькая негодница. Ну, теперь пора дать ей понять, что ее выходка ему до лампочки.

– Ты можешь, сколько твоей душе угодно проявлять враждебность ко мне, дорогая, - высказался он, обхватывая ладонью ее щеку, и вынуждая встретиться с ним глазами.
– Но имей в виду, что я ежедневно сталкиваюсь с наркодилерами, убийцами - и с худшим из всего возможного - полицейскими. Сомневаюсь, что тебе удастся шокировать меня своим поведением.

– Ты не хочешь…

– Я не хочу.
– Он взял Габи за руку, переместил свой захват на неповрежденное предплечье, напоминая, кто здесь главный, и поднял ее на ноги.
– Я высоко ценю предоставленную вами возможность прервать ваши утренние дела, мэм, сэр.
– Не выпуская Габи, предвидя, что она может сбежать от него, Маркус вежливо пожал руку ее остолбеневшему отцу.

Затем он попросту выволок свою непокорную сабу за пределы родительского дома.

Габи снова попыталась возмутиться, когда он открыл для нее дверцу автомобиля.

– Послушай, это не… Я не хочу…

– Габриэлла.
– Он обхватил ладонью ее щеку, и вгляделся в бархатистые карие глаза.
– Быстро. В машину.

Пока Маркус проезжал через город, Габи потирала ладонями о джинсы, стараясь создать видимость бесстрастного лица. Разве он не понимает, что это не сработает? Он был подобен... подобен хищнику, преследующему убегающую добычу.

– Если ты так и будешь удерживать внутри все эти мысли, твой мозг взорвется, - лениво отозвался он. Он припарковал машину у обочины, и взял ее ручку в свою.
– Мы можем обсудить это прямо сейчас, или вернуться к разговору после обеда. Твоя единственная свобода выбора – решить когда.

Господи, почему решимость в его глубоком голосе превратила ее внутренности в желе? Она сглотнула. Ну, только посмотрите на него. Как всегда в костюме.

Хотя с другой стороны, его поведение в родительском доме... Он держал себя с ними грубо. Он нисколько не похож на них. Я в растерянности.

– Позже. Пожалуйста.

– Согласен, дорогая.
– Он прикоснулся к ее губам нежным поцелуем, заставляя желать большего. После чего, вытащив из своего пиджака сотовый телефон, набрал номер, и спустя секунду произнес, - Мы уложимся в тридцать минут.