Шрифт:
Пролог
– На Дунай с нами пойдешь? – спросил Радя. Вообще, конечно, Радомир, но так его называли лишь родители.
Огнян отрицательно кивнул и махнул на друга рукой, мол, потом, не сейчас. И чуть ли не бегом отправился домой.
Нет, обычно Огнян любил ходить с пацанами на реку, смотреть на проплывающие баржи, курить дешевые сигареты и играть в карты. Батко даже украл у отца старые игральные карты с голыми женщинами. Затертые, с ломаными краями, но по понятным причинам невероятно ценившиеся среди мальчишек.
Однако сегодня Огнян
Семьдесят шесть гигабайт! Интернет у них был так себе. В Steame значилось, что через пять часов загрузка будет завершена. Как же Огнян извелся за это время. Никогда прежде уроки не длились так долго. Да что там, даже перемены словно растянулись в вечность!
И вот теперь он бежал, нет, скорее, летел домой, предвкушая погружение в самую интересную игру всех времен. Проскочил монастырь святых Петра и Павла, за ним выбрался на улицу им. Тридцать третьего свиштовского полка. Теперь только дорогу перейти – и до дома рукой подать.
Городок у них небольшой, численностью всего сорок тысяч. Не чета даже Русе или Стара-Загоре. Про Варну и говорить нечего. К тому же не слишком богатый. Потому и светофоров здесь почти нет.
Огнян на ходу мотнул головой, и мимоходом убедившись в отсутствии машин, бросился вперед. Откуда взялся тот самый грузовик, он даже понять не успел. Вывернул из-за ближайшего поворота, наверное? Причем невероятно быстро, почти не сбавляя скорости, так что мальчишка и испугаться забыл.
Оглушительно заскрипели тормоза, качнуло кабину, впрочем, стало совершенно понятно, что полностью остановиться старенький Mitsubishi Canter не успеет. Все произошло необыкновенно быстро, и в то же время – медленно.
К примеру, Огнян понял, что столкновения не избежать. Сейчас его собьют. Скорость высокая, поэтому тело, скорее всего, отбросит далеко на дорогу. Там ему переломает кости, а если совсем не повезет, то сломанное ребро проткнет легкое. Почему-то мальчик был уверен, что все произойдет именно так. К ним недавно в школу приходил офицер из КАТ и долго рассказывал о всяких авариях и их последствиях.
Еще Огнян осознал, что ничего не успеет. Ни отпрыгнуть в сторону, ни сгруппироваться. Вообще, мальчишка на удивление много о чем успел подумать. В том числе, о загруженной «Legacy of Killers 6», которая ожидала его. На мгновение стало так обидно, что захотелось плакать. Так долго он ждал этого дня, и так все глупо закончилось.
А уже затем все случилось. Огнян услышал жуткий скрежет сминаемого металла, увидел испуганного небритого водителя, который от удара подался вперед и полетел в лобовое стекло, почувствовал приятный запах каких-то непонятных цветов, внезапно возникший в воздухе.
Кабина Mitsubishi Canter превратилась в подобие банки из под Pepsi, на которую наступили. Водителя спас ремень безопасности, пусть о руль он и приложился здорово, зато хотя бы не вылетел. Только сознание потерял. Машина медленно стала откатываться назад, словно врезалась в невидимую стену. Стену, которая в короткий миг возникла между Огняном и грузовиком.
Мальчишка стоял, испуганный, но вместе с тем целый и невредимый. Остановившееся, казалось, время теперь текло вполне нормально, даже, возможно, быстрее. Лишь слабый цветочный запах по-прежнему кружил голову.
– Фрау Бок, у меня неутешительные прогнозы, – присел на край дивана доктор. – Прошло достаточно много времени, однако до сих пор никаких положительных сдвигов не случилось. Боюсь, у меня нет права давать Вам ложную надежду. Он так и останется в вегетативном состоянии.
– Неужели ничего нельзя сделать, герр Клаус? – спросила высокая худощавая блондинка лет сорока.
– Ничего, – пожал плечами доктор. – Можно поддерживать в нем жизнь и дальше. Кормить через трубку, выносить утки, делать массажи, однако сознание к нему вряд ли вернется.
Герр Клаусу было искренне жаль эту женщину. Когда к нему два года назад обратились для лечения национальной гордости, знаменитого гонщика, который ударился головой при катании на лыжах, доктор искренне считал, что это его шанс. Как только он поставит на ноги герр Бека, то станет еще более знаменитым. Да и дело было не в популярности. Ему действительно хотелось помочь.
Однако, чем больше проходило времени, чем больше методов лечения они пробовали, включая экспериментальные, а порой и просто запрещенные в большинстве стран, тем явственнее герр Клаусу становилось понятно, здесь уже вряд ли что-то решительно изменишь. Помочь Петеру Боку могло лишь чудо. Медицина тут бессильна.
И еще доктору было искренне жаль жену знаменитого гонщика. Фрау Бок, несмотря на двадцать четыре года совместной жизни, до сих пор любила мужа (герр Клаус относил подобное явление также к разряду чудес, которые невозможно объяснить), и не жалела денег в попытке поставить супруга на ноги. Да что там, хотя бы добиться какого-то осознанного взгляда.
Уже были проданы две машины представительского класса, один спорткар и особняк в Марбелье. Деньги будто улетали в черную дыру, однако никакого существенного результата не приносили. И доктору Клаусу, как человеку честному и весьма обеспеченному, было неудобно продолжать тянуть немалые деньги из фрау Бок, понимая, что едва ли это что-нибудь изменит.
К тому же если говорить совсем начистоту, то Марта нравилась доктору. И не только как человек, заинтересованный в скорейшем излечении его пациента. К своему огромному стыду, герр Клаус желал ее как женщину. Причем с каждым днем все больше. И решительно ничего не мог с собой поделать.
– Есть неплохие европейские клиники, где за ним будут ухаживать должным образом, – продолжал он гнуть свою линию.
– Но перестанут лечить, – нахмурилась фрау Бок.
– Марта, – доктор впервые назвал ее по имени. Более того, положил свою ладонь ей на руку. – Я скажу Вам откровенно. У него нет никаких шансов. Вся его дальнейшая жизнь – это жизнь овоща. Я понимаю, что это очень резкие слова. И их довольно тяжело принять, но…