Шрифт:
Часть первая
Тиббетов Ручей
318–319 ПВ (После Возвращения)
Глава 1
Последствия
И прозвучал великий рог.
Арлен приостановил работу и посмотрел на бледно-лиловое предрассветное небо. По земле все еще стелется туман, в воздухе стоит хорошо знакомый острый запах. Тихий ужас охватил мальчика. Он ждал в утренней тишине, надеясь, что у него всего лишь разыгралось воображение. Ему одиннадцать лет.
Последовала пауза,
Открылась дверь дома за спиной Арлена. Вышла мама.
Арлен вернулся к работе. Его не нужно подгонять. Главное — накормить скот и подоить коров, остальное подождет. Он оставил животных в сарае и отпер сеновал. Налил пойло свиньям и побежал за деревянным ведром для молока. Мать уже сидела на корточках возле первой коровы. Арлен схватил свободную табуретку. Работа закипела. В ней ощущался особый ритм — молоко било по дереву, выстукивая мелодию похоронного марша.
Когда они перешли к другой паре стоящих в ряд коров, Арлен увидел отца, с мрачным видом запрягавшего в тележку самую сильную лошадь — пятилетнюю гнедую кобылицу по кличке Мисси.
Что ждет их сегодня?
Вскоре они уже катили в тележке к Поселению у леса. Место, до которого приходится добираться около часа, небезопасно, но им нужен строевой лес. Мать, закутанная в видавшую виды шаль, крепко держала Арлена.
— Я уже большой мальчик, — жаловался он. — Не надо обнимать меня, как маленького. Мне вовсе не страшно. — Арлену не хотелось, чтобы другие дети видели, как он прижимается к матери. Ох и посмеются они над ним!
— Зато я боюсь, — проговорила мать. — Меня-то и нужно держать.
Сразу испытав прилив гордости, Арлен теснее подвинулся к матери. Ей не обмануть его, только она всегда находит нужные слова.
Столб маслянистого дыма сообщил все задолго до того, как они добрались до места назначения. Там жгут мертвых. Костер развели рано, не дождавшись прибытия остальных для молитв.
Значит, мертвецов очень много и нет времени совершать ритуал над каждым, поскольку нужно закончить церемонию до темноты.
От фермы отца Арлена до Поселения у леса более пяти миль. Прибыв туда, они увидели, что все пятнадцать домов сгорели дотла.
— Тоже дрова. — Отец Арлена, сплевывая, указал подбородком на почерневшие обгоревшие деревья, оставшиеся после сезонной вырубки.
Арлен поморщился при мысли о шатком заборе, окружавшем загон для скота. Еще год ему не простоять. И тотчас испытал чувство вины. Ведь это всего лишь дерево.
К остановившейся тележке приблизилась старейшина Поселения, Селия, которую мать всегда называла Селией Бесплодной. Суровая женщина. Высокая, худая, с выдубленной временем кожей. Длинные седые волосы забраны в тугой узел. Шаль носит, словно символ власти. Она не терпит глупостей. Арлен уже не раз попробовал ее палки, однако сегодня присутствие Селии успокаивает мальчика. Подобно отцу, она вселяет чувство надежности. Своих детей у нее нет, но Селия по-матерински относится ко всем детям в Тиббетовом Ручье. Мало кто может сравниться с ней в мудрости, а еще меньше — в упорстве. Под крылом Селии чувствуешь себя в полной безопасности.
— Хорошо, что ты приехал, Джеф, — обратилась Селия к отцу Арлена. — И привез Сильви да юного Арлена, — добавила она, кивнув детям. — Нам очень нужны люди. Даже мальчик может чем-то помочь.
Отец Арлена что-то пробормотал, слезая с тележки.
— Я прихватил инструменты, — сказал он. — Укажи, где нам работать.
Арлен собрал ценные вещи, лежащие в задней части тележки. Изделия из металла весьма редки в Ручье, и отец очень гордится двумя лопатами, киркой и пилой.
— Каково число потерь? — спросил Джеф.
— Двадцать семь человек, — ответила Селия.
Сильви вскрикнула и закрыла рот руками. На глаза ее навернулись слезы.
Джеф вновь сплюнул.
— Кто-то выжил?
— Несколько человек, — ответила Селия. — Мэйни, — она указала палкой на мальчика который пристально смотрел на погребальный костер, — прибежал к моему дому под покровом темноты.
Сильви от удивления открыла рот. Еще никому не удавалось пробежать такое расстояние ночью.
— Охранные знаки на доме Брайна Каттера продержались почти до самого утра, — продолжала Селия. — Он и его семья все видели. К ним прибежали соседи, спасшиеся от корелингов, и оставались там, пока не загорелась крыша. Они пребывали в горящем доме до последнего, а когда стали трещать балки, рискнули перед самым рассветом выскочить на улицу. Корелинги убили жену Брайна, Мину, и их сына, Поула, однако остальным удалось спастись. Ожоги заживут, и дети со временем поправятся, но взрослые…
Ей не пришлось заканчивать фразу. Спасшиеся от нападения демонов люди вскоре умирали. Не все, но многие. Некоторые кончали с собой, а другие просто сидели, уставившись в одну точку. Они отказывались есть и пить, постепенно сходили на нет. Говорили, что по-настоящему может спастись лишь тот, кто проживет год и один день после нападения.
— Многие пропали без вести, — промолвила Селия без особой надежды в голосе.
— Мы разыщем их, — мрачно заверил ее Джеф, глядя на рухнувшие постройки.
Каттеры строили дома в основном из камня, чтобы защитить от огня. Однако даже камень горит, если обереги не в состоянии сдержать атаку множества демонов.
Джеф присоединился к мужчинам и нескольким сильным женщинам, которые расчищали мусор и отвозили мертвых к погребальному костру. Тела, конечно, надо сжигать. Никто не хочет покоиться в той же земле, откуда ночью восстают демоны. Пастырь Харрал, закатав рукава рясы и обнажив мускулистые руки, клал трупы в костер. Шептал над ними молитвы и рисовал в воздухе охранительные знаки, пока пламя пожирало мертвецов.
Сильви вместе с другими женщинами занимала детей и ухаживала за ранеными под внимательным взором Собирателя лечебных трав Ручья, Колайна Трига. Только никакие травы не могли облегчить страдания спасшихся людей. Брайн Каттер, известный также под именем Брайн Широкоплечий, походил на веселого медведя; он со смехом подбрасывал Арлена вверх, когда мальчик с отцом приезжал за лесом. Теперь Брайн сидел у пепелища своего дома, монотонно бился головой о почерневшую стену, что-то бормотал и ежился, как будто ему холодно.