Затерянная улица
Шрифт:
Жанр рассказа получил несколько большее распространение в англо-канадской прозе, чем в литературе на французском языке.
В послевоенной литературе психологическая проникновенность, форма и стиль канадского рассказа претерпели благотворные изменения. До этого рассказы носили в большинстве своем провинциальный характер и представляли интерес лишь для отдельных территориально обособленных групп населения. Теперь сюжетная занимательность уступает место анализу характера, бытописательство — изображению внутреннего мира героя. Для рассказа, как и для жанровой канадской прозы, характерны мотивы одиночества и затерянности простого человека в огромном современном городе, вечного страха крестьянина и фермера перед силами природы и разорением, безнадежности и стремления спрятаться от жизни. В рассказах, пожалуй, чисто канадское начало сильнее, чем в романах, — последние теснее связаны с англо-американской традицией и больше тяготеют к модернистским влияниям и формалистским
Отцом англо-канадского рассказа можно считать Морли Кэллехена, о первых опытах которого в этом жанре положительно отозвался Э. Хемингуэй еще в 1923 году. Читатель может более подробно познакомиться с творчеством этого писателя, прочитав выпущенный в 1966 году издательством «Прогресс» сборник рассказов Кэллехена «Подвенечное платье». Кэллехен — мастер психологически-бытового рассказа без острых ситуаций и необычных событий. Подчеркнуто спокойным тоном рисует он сцены жизни простого канадца, внешне незначительные, но существенные для человека. Это рассказы о несправедливости и душевной боли, одиночестве и растерянности, подавленных желаниях и вечном страхе «маленького» человека. Писатель питает к нему искреннее сочувствие и жалость, но не может ничего посоветовать, не видит иного выхода, кроме христианской любви к ближнему, которой он иногда пытается успокоить себя и своих читателей. Морли Кэллехену свойственна острая ирония, особенно когда дело касается церковников и самодовольных в своем благополучии обывателей.
Во франко-канадской литературе трудно назвать писателя, который работал бы в жанре рассказа так последовательно, как Кэллехен. Однако и франко-канадский рассказ обладает самобытностью, своим особым юмором и трагизмом и отнюдь не уступает англо-канадскому ни по глубине, ни по форме.
Рассказы, вошедшие в настоящий сборник, принадлежат очень разным по интересам, стилю и известности современным канадским писателям (троих — М. Лаури, Л. Барнарда и Ринге — нет в живых) и написаны в период с 1945 по 1965 год.
Читая их, можно четко определить круг тем, интересующих канадских писателей. Люди труда — рыбаки, рабочие, мелкие фермеры со свойственными им человеческим достоинством, нравственной чистотой, смелостью в борьбе со стихией — герои рассказов У. Берда («В Галл-Пойнт приезжает кино»), С. Янга («Белый маскинонг»), Х. Гарнера («Ханки»), Покорение природы на благо человека — один из основных мотивов канадской литературы романтического периода. В современном рассказе мы видим не столько воспевание природы, сколько прославление силы и находчивости человека, его нравственного совершенства и любви к людям. Если в «Ханки» конец трагичен, то в новеллах У. Берда и С. Янга торжествует храбрость и прямодушие здоровых, душевно чистых людей. Рыбакам из рассказа У. Берда «В Галл-Пойнт приезжает кино» чуждо чувство зависти к чужой роскоши, но они полны восторга перед мужеством человека и страха за жизнь героев фильма, хотя сами подвергли себя смертельной опасности, добираясь на утлом суденышке в соседний поселок, чтобы посмотреть на экране чужую жизнь. Вместе с тем эти авторы заставляют почувствовать, как велика пропасть между образом жизни, знаниями и культурным багажом рабочего люда и стяжательскими нравами благополучных буржуа. Грубоватый ирландский юмор помогает рыбаку из рассказа С. Янга защитить достоинство своего труда.
«Маленький» человек — герой многих произведений в обеих канадских литературах. Это обычно горожанин, задерганный трудной и однообразной жизнью, униженный и оскорбленный, тщетно пытающийся найти выход из своего жалкого существования. Герои романов и рассказов М. Кэллехена, Х. Гарнера, Г. Руа наделены разными характерами — они бывают добрыми и злыми, умными и недалекими, гордыми и боязливыми, но большинство из них в своих горестях сохраняет человеческое достоинство и сочувствие друг к другу, а их недостатки канадские писатели склонны объяснять не внутренними причинами, а пороками окружающей действительности.
В рассказах П. Уодингтона «Затерянная улица», Х. Худа «Запуск красного змея» и «Да он ее просто обожает!», Ж. Амлена «Письмо», Ринге «Счастье» людей непохожих объединяет неприкаянность, усталость и растерянность в безумном мире, где деньги определяют все. Если герои Х. Худа находят спасение в скудной природе пригорода или в верной любви, то скромная мечта героя рассказа «Письмо» так и не осуществляется из-за людской черствости, а для героя «Счастья» прибежищем становится безумие (мотив, часто встречающийся во франко-канадском романе). Очень показательным представляется рассказ малоизвестного еще писателя П. Уодингтона «Затерянная улица», в котором исход из безумного мира носит фантастическую окраску, а тот рай, куда уходит герой, — невероятная случайность, плод мечты духовно уязвленного и непритязательного человека.
Мрачные краски, к которым пристрастны многие канадские писатели, отчетливо проступают в рассказах С. Росса «Окрашенная дверь», Ринге «Наследство», посвященных жизни в деревне. Духовно нищая жизнь, суеверия, страх перед силами природы, интеллектуальная отсталость
С традициями романтизма связаны рассказы М. Лаури, своеобразного писателя, стоящего несколько особняком в истории англо-канадской литературы, М. Гранбуа, Л. Барнарда. Благородство человека, который, погибая, думает о спасении жизни товарищей, придает рассказу Л. Барнарда «Четверо несли ящик» редкое для канадской литературы оптимистическое звучание. Ненавистью к городу-молоху, «пожирающему целые леса», полон рассказ М. Лаури «Самая храбрая лодка». Автор мастерски передает контрасты между цивилизацией и природой, роскошью и бедностью. Обездоленных людей он наделяет богатой душой, способной радоваться чужой молодости и любви. Повествование каждый раз прерывается гимнами природе, морю, любви. Весь рассказ — песнь торжествующей любви, но найти ее так же трудно, как игрушечной лодочке переплыть бурный океан. Рассказы М. Гранбуа, написанные под явным влиянием Мопассана, рисуют характеры, детали быта, суеверия, дающие представление о франко-канадской деревне.
Рассказы англо-канадцев М. Кэллехена и Л. Кеннеди и франко-канадцев Р. Лемелена и Ж. Феррона представляют в сборнике юмористический жанр. Их объединяет общность темы — антиклерикализм, насмешка над служителями католической церкви, над ханжеством. Юмор в англо-канадской литературе имеет давние (учитывая временные масштабы ее истории) традиции и проявился особенно убедительно в творчестве таких писателей, как Т. Халибертон (1796–1865), С. Ликок (1869–1944) и современных писателей П. Бертона, Р. Дэвиса и др. Во франко-канадской литературе наиболее плодотворно работает в этом жанре Р. Лемелен. Следует помнить, что высшее католическое духовенство Канады всячески препятствовало появлению книг, которые способствовали бы потрясению религиозных основ. Л. Кеннеди показывает, как национальные предрассудки берут верх над принадлежностью к религии, а М. Кэллехен, как и во всех своих юмористических рассказах, ограничивается мягкой усмешкой над религиозными условностями и скудомыслием священнослужителей. Современно и остро звучит рассказ Р. Лемелена «Страсти Господни». По поводу одного из романов этого писателя архиепископ Квебекский заявил, что автор «продал свое перо дьяволу». Открытый антиклерикализм, критика церковного ханжества и обывательской тупости — сравнительно новое явление во франко-канадской литературе, знаменующее собой ее освобождение от пут католицизма. Специфически французский оттенок свойствен рассказам Ж. Феррона, предельно лаконичным, похожим на анекдоты, и не только антиклерикальным, но и антирелигиозным.
В 1959 году М. Кэллехен писал в предисловии к сборнику своих рассказов: «Меня интересуют проблемы, связанные с самыми разными людьми, но только не с очень богатыми». Этими словами можно охарактеризовать творчество большинства канадских писателей-реалистов последних десятилетий. Острый интерес к социальным проблемам, осуждение несправедливости, борьба с национальной рознью, стремление к всесторонней независимости Канады, совершенствование писательского мастерства — все это способствует росту популярности канадской литературы как в самой Канаде, так и за ее рубежами. Еще в 1956 году писатель и активный деятель в области культуры Р. Дэвис писал в статье «Писатель в Канаде» [2] : «…Канада страстно жаждет национальной самостоятельности, которая подразумевает, конечно, и национальную культуру; нам надоело пренебрежительное отношение Англии и США. Но время работает на нас, в Канаде уже есть прекрасные писатели, принадлежащие, несомненно, только нам». Есть все основания считать, что канадская литература, создаваемая на двух государственных языках страны, выходит на мировую арену и что лучшие произведения прогрессивных канадских писателей будут переведены на русский язык и станут доступны советскому читателю. Настоящий сборник лишь скромный почин.
2
Журнал «Паблишера уикли», 15 октября 1956 г., № 16, стр. 186.
Жан Амлен
Письмо
В девять часов семнадцать минут господин Мило, с трудом сдерживая волнение, подошел к окну. Его жена, оторвавшись от работы, спросила:
— Что ты там делаешь?
— Я жду почтальона, ты же знаешь, — ответил господин Мило.
— Почтальона? — переспросила госпожа Мило, словно не желая понять мужа.