Затерянные экспедиции (Школьникам об истории географических открытий)
Шрифт:
В куртке нашлись две записные книжки, но одна из них полуистлела.
Еще один скелет норвежцы нашли в расщелине между скалами. Золотое кольцо на одной из костей кисти сохранилось, на нем было выгравировано "Стриндберг".
Норвежцы спешили: шхуна должна была продолжать путь к Земле Франца-Иосифа. Был наскоро составлен план последнего лагеря Андрэ, собранные вещи и останки Андрэ и Стриндберга моряки бережно перенесли на "Братвог".
Три недели спустя об этой находке знал весь мир. Тотчас же на остров Белый была снаряжена специальная шведская экспедиция.
Это
Были найдены и останки Френкеля - всего в каком-нибудь метре от того места, где нашли останки Андрэ. В куртке Френкеля лежали его записные книжки.
Экспедиция работала на острове довольно долго. Были собраны все предметы, а их собралось достаточно: лыжи, кусок оболочки воздушного шара с частями одежды, походная аптечка, примус, коробка с принадлежностями для шитья и деньгами, кастрюли, чашки, бумажник Френкеля. Все находки были подробно описаны. Наверное, самой ценной находкой после записных книжек оказались металлические ящики, в которых лежали кассеты с фотопластинками и фотоаппаратом. Если пластинки не пострадали от воды, они могли многое рассказать о разыгравшейся когда-то трагедии.
Находки были тщательно изучены. Эксперты бережно высушили страницы дневников и записных книжек. Особой осторожности требовала обработка фотопластинок. Они были в плохом состоянии, эмульсия разбухла от воды, но все-таки их удалось проявить. Специалист, взявшийся за обработку, нашел в ящиках и неэкспонированные кассеты. Он проявлял их одну за другой, пробуя различные проявители. И лишь подобрав самый подходящий, стал проявлять пластинки.
Так появились контуры событий, произошедших тридцать с лишним лет назад...
Снимки дополняли дневники воздухоплавателей. Одна из записных книжек Андрэ оказалась почти неиспорченной. Инженер вел в ней записи с 11 июля по 2 октября 1897 года. Из другой книжки удалось восстановить лишь четыре с половиной страницы, на которых были записи с 3 по 7 октября.
Удалось прочитать и дневники Стриндберга. А в записной книжке Френкеля были лишь одни метеорологические заметки.
И, сопоставляя эти заметки, изучая фотографии, можно было узнать наконец, что произошло после того, как воздушный шар "Орел" навсегда скрылся из глаз наблюдателей 11 июля 1897 года.
...Потеряв из вида Шпицберген, воздушный шар, подгоняемый попутным ветром, полетел к северо-востоку. Под ним лежали пустынные дрейфующие льды. Изредка шар проходил сквозь области тумана. Небо постепенно вновь стало облачным, но изредка сквозь разрывы в облаках выглядывало солнце, и тогда становилось даже тепло.
К вечеру шар начал медленно снижаться, воздухоплаватели стали понемногу выбрасывать балласт. Все больше и больше шар под действием ветра отклонялся к востоку.
В ночь с 11 на 12 июля направление полета изменилось - шар стал медленно двигаться к западу. Туман к этому времени сгустился настолько, что вокруг почти ничего не было видно. Иногда ветер стихал, и тогда шар застывал на одном месте.
На вторые сутки полета сквозь туман выглянуло солнце, ветер вновь поднялся. Нагревшись в солнечных лучах, шар немного поднялся вверх, но потом снова попал в полосу тумана. К тому же вскоре начался мелкий, неприятный дождь. Под тяжестью капель дождя и тумана летательный аппарат стал тяжелее и спускался все ниже. Однажды гондола его даже ударилась об лед. Тогда Андрэ распорядился выбросить остатки балласта, но и это не помогло: шар летел на высоте лишь нескольких метров над неровной поверхностью льда. За борт полетели и веревки, железный якорь, тяжелый нож для резки канатов.
В 10 часов вечера 12 июля "Орел" опустился так низко, что гондола коснулась льда и остановилась. В этот момент в своем дневнике Андрэ написал: "Довольно-таки странное чувство парить вот так над полярным морем, первым пролетать здесь на воздушном шаре. Скоро ли появятся у нас последователи? Сочтут ли нас сумасшедшими или последуют нашему примеру? Не стану отрицать, что все трое мы испытываем горделивое чувство..."
Около 11 часов утра 13 июля "Орел" подпрыгнул - иного слова не подберешь - вверх и вновь полетел на северо-северо-восток. Но когда стало холоднее, на канатах и на оболочке появилась корка льда. Шар вновь опустился очень низко, и гондола снова стала ударяться об лед.
В довершение всех бед в гондоле от неосторожности вспыхнул пожар, но его быстро погасили.
К вечеру, когда туман несколько рассеялся, воздухоплаватели сбросили на лед почти все, что только можно было выбросить, в том числе около двух центнеров продовольствия. Воздушный шар вновь приподнялся и полетел, но, увы, ненадолго. Туман вскоре вновь сгустился, и снова вокруг почти ничего не было видно.
Утром 14 июля шар медленно двигался на восток, а гондола непрерывно ударялась о поверхность льда, словно утрамбовывая его. К этому моменту Андрэ уже стало ясно, что дальнейший полет на "Орле" невозможен. Оболочка шара обледенела и промерзла насквозь. Вот этого, к сожалению, не смог предусмотреть Андрэ, продумывая до мелочей все детали своей будущей экспедиции.
Около 7 часов утра Андрэ открыл клапаны воздушного шара, и некоторое время спустя воздухоплаватели высадились на лед.
Стриндберг определил координаты: 82°56' с. ш. и 29°52' в. д. Отсюда до ближайшей суши было около 350 километров: на таком расстоянии, примерно одинаковом, лежали и Шпицберген к западу, и Земля Франца-Иосифа к востоку. И там и здесь для участников экспедиции были приготовлены запасные базы продовольствия: планируя экспедицию, Андрэ предусмотрел, что участникам ее, может быть, придется, потерпев аварию, добираться до ближайшей суши. На этот случай в гондоле шара были лыжи, лодка и трое небольших саней.
К пешему походу готовились неделю. Решили идти к востоку, к Земле Франца-Иосифа. О том, как начинался пеший поход, рассказал в своем дневнике Стриндберг.
"При выступлении нас постигла маленькая неудача. Когда мы стали перебираться с нашей льдины с первыми санями, они накренились и упали в воду. С большим трудом нам удалось их вытащить. Я стоял по колено в вода и держал сани, чтобы они не затонули. Андрэ и Френкель перебрались на другую льдину. И вдруг мы как-то ухитрились сразу поднять сани, но мой мешок, лежащий на санях, промок насквозь...