Затерянные среди звезд
Шрифт:
— Кажется, пассажиры начинают понимать, что произошло, — пробормотал Ленц, старательно вжимаясь в стену, чтобы дать дорогу компании юнцов, тащивших упиравшегося пассажира.
— А ну посторонись! — сурово произнес Неверов, мимоходом задев кого-то из юнцов локтем, отчего тот, выпустив свою жертву, скорчился у стены. Остальные сразу же сориентировались, что в данном случае связываться не стоит, и молча расступились, освобождая дорогу. Это не слишком обнадежило Неверова, так как он точно знал, что на корабле есть по-настоящему опытные и опасные люди.
— На «Севастополе» находится
Все трое уже стояли перед дверьми каюты Неверова, замок сработал лишь с третьей попытки, электронную карточку упрямо выбрасывало обратно из поцарапанной щели.
— Кто-то здесь уже успел поработать.
— Думаете, это люди старпома?
— Вряд ли, дилетантская работа. Скорее кто-то из пассажиров практикуется в давно забытом ремесле.
— Быстро они очухались.
— Подождите. Настоящий цирк начнется, когда они поймут, что никаких спасателей не будет. Именно поэтому нам нужно спешить завербовать в свою группу как можно больше людей. Особенно тех, кто располагает оружием.
— Вы имеете в виду боевиков Тонино?
— Да. Думаю, среди них найдутся такие, кто не захочет присоединяться к Асохину, особенно если поймут, что сила на нашей стороне.
Боцман саркастически покачал головой.
— Скорее всего они будут выжидать. У них достаточно оружия, чтобы держаться независимо от остальной команды.
— Все же я хочу попробовать. Мне кажется, я знаю человека, который сумеет нам помочь.
— Что ж, вам виднее… Хотя связываться с людьми Тонино — дело опасное.
Наконец замок уступил усилиям Неверова. Он посторонился, вежливо пропуская гостей вперед, но боцман отрицательно покачал головой.
— Я, пожалуй, пойду — мне сейчас лучше всего быть с командой. Начнутся разные разговоры — знаете, как это бывает?
Соглашаясь, Неверов лишь молча кивнул и пожал огромную сухую ладонь, стараясь вложить в свое пожатие как можно больше дружеских чувств. Он все еще испытывал неловкость за инцидент в рубке. Вряд ли боцман заметил его старание. Повернувшись к Ленцу, он задал вопрос, который не давал покоя и самому Неверову:
— Как могло случиться, что мы потеряли координаты и оказались в незнакомом районе космоса? Почему вы это допустили?
— Что-то произошло с центральным компьютером. В этом нет вины навигаторов. Никто в рубке не имеет права прикасаться к компьютерному блоку. Но именно оттуда исходила опасность. Кто-то сумел испортить программу. Ошибки накапливались, программа обработки данных выдавала все более искаженные результаты. Наши поправки курса, вместо того чтобы улучшить ситуацию, только усугубляли ее. Перед последним броском мне уже стало ясно, что обратно мы не вернемся…
— Но вы все-таки отправили корабль в оверсайд? — спросил Неверов, с интересом разглядывая Ленца, словно увидел его впервые.
— Я не делал этого… Когда я отказался выполнить последнее распоряжение Асохина, меня арестовали. Видимо, он сам решил исправить курс, а когда понял, что окончательно потерял ориентировку, решил все свалить на меня.
— Ну и что теперь делать? Скажи-ка нам прямо, штурман, есть у нас надежда вернуться домой?
Ленц обреченно покачал головой:
— Ни одной знакомой звезды. Конечно, я проверил лишь ближайшие квадранты… Возможно, что-нибудь даст телеметрическая съемка, но на ее обработку понадобится не один месяц…
«Или не один год… — подумал Неверов. — Количество звезд, отмеченных в квадрантах окружающего их пространства, лавинообразно нарастает вместе с расстоянием. На обработку этих данных потребуются десятилетия, может быть, весь остаток жизни уйдет на бессмысленные спектрографические анализы миллиардов неизвестных звезд. Среди которых они напрасно будут искать хоть одно знакомое светило…»
Однако, вслух он этого не сказал. Он не хотел отнимать у своих новых товарищей последнюю надежду. Зато рассказал им историю про «Астор», стараясь, чтобы его голос звучал как можно естественней:
— Я знаю случаи, когда корабли возвращались даже из более серьезных передряг. Например, «Астор» вернулся из незнакомого района с поврежденной навигационной системой. Они повторяли броски, пока у них не кончилось горючее, а когда вышли из последнего, услышали сигналы навигационного маяка.
— Многое зависит от везения, — поддержал Степана штурман. — Однако шансов у нас мало.
Оба они, и Неверов и штурман, знали, что этих шансов практически нет совсем, но каждый решил держать свое мнение при себе. Хотя история с «Астором» и была чистейшей правдой — такое везение встречается не чаще, чем раз в столетие.
— Что вы собираетесь делать в первую очередь? — спросил Ленц, когда дверь каюты наконец закрылась за ними. — Будем препятствовать высадке на планету?
— Высадки нам в любом случае не избежать. На корабле не так уж много продуктов. Даже вместе с «НЗ», при самом строгом расходовании, их хватит не больше чем на полгода. Эта планета — наша единственная надежда.
— Вас беспокоит, что Асохин нам помешает?
— Да нет. Старпом всего лишь мелкий неудачник. Он всю жизнь мечтал покомандовать и всю жизнь оказывался на вторых ролях, а вот теперь решил воспользоваться представившимся случаем. С ним бы мы управились без особых хлопот. Все гораздо сложнее и страшнее… Тот, кто испортил навигационную программу, находился на корабле. И он знал, где окажется «Севастополь», потому и украл шлюпку. На планете, куда его программа привела наш корабль, у него есть сообщники. Он не мог в одиночку осуществить подобный план. «Севастополь» не первый корабль, который они похищают.
— Значит, теперь они будут ждать нас… — вздохнул Ленц.
— Конечно. Они знают, что у нас нет иного выхода, кроме высадки на любую подходящую планету. В ближайшем доступном нам пространстве окажется только эта. Район они выбирали заранее…
— Но для чего им все это? Для чего понадобилось организовать столь сложное и трудновыполнимое дело, как похищение звездного лайнера?
— Скоро мы это узнаем… Есть и еще кое-что… Вы слышали легенду о белой собаке?
— Конечно, слышал. Этой сказкой начинают пугать студентов звездного колледжа еще на первом курсе. Белая грайранская собака появляется перед большим несчастьем. Чаще всего перед гибелью корабля.