Затерянные в истории

Пересвет Александр Анатольевич

Это и было её фатальной ошибкой. Когда ящер вломился в цепь врагов, те просто расступились. А затем сразу двое из них прыгнули ему на спину, вонзив в неё свои страшные когти-кинжалы. Третий "казак", обогнав ещё рвущегося вперед динозавра, прыгнул, как кошка, сбоку ему на шею и как кошка же начал задними ногами раздирать пупырчатую кожу на горле. Вот для чего нужны были эти необычные когти!

Затем на жертву запрыгнули другие охотники…

Что было дальше, ребята уже не видели — стало достаточно далеко, да и спасительные кусты опушки заслонили

сцену этой необычной облавы. Собственно, и смотреть не хотелось — наверняка те же жадно отрываемые с ещё бьющегося тела куски мяса, кровь, ошмётки кожи. Это они уже видели в самом начале своего пребывания в этом мире. Постойте, когда же это было? Неужели только вчера? Господи, кажется — месяц прошёл!

Под защитой опушки они мгновенно повалились на землю, шумно, судорожно дыша. Антон опять ухватился за ногу.

— Больно? — участливо спросила Алина.

Антон поморщился:

— Пока бежали, вроде не чувствовал. А сейчас как прихлынуло…

— Да уж, — отозвался отдышавшийся Гуся. — Здорово ты чесал, как ничего и не ранил. Я всегда говорил: если человек по-настоящему хочет жить, то медицина бессильна…

Посмеялись.

— Что дальше? — спросил Антон, как-то непривычно и, похоже, незаметно для себя уступая лидерство в их маленькой компании Саше.

Тот подумал немного.

— Надо валить вдоль опушки к горам, — наконец, сказал он. — Ночью в лесу невесть какие звери могут водиться, а так мы — вроде как на границе. Если снаружи опасность — в лесу спрячемся, если из лесу — на равнину убежим…

Антон хмыкнул.

— Они чего — партизаны? С чего бы им побояться за нами тоже на равнину потрюхать?

Сашка вновь задумался.

— Да, — проговорил он наконец. — И от камня удаляться не стоило бы. До сих пор нам везло, но если мы его хотя бы завтра не найдем, нам крышка.

Да, уйти с этого места почти наверняка значило больше никогда не вырваться из этого мира. Они и так закружились в хороводе всех этих битв, погонь и охот, и, пожалуй, уже трудно будет отыскать камень. А если убраться от места потери ещё дальше, то был риск больше уже не найти его никогда. И местность дикая, незнакомая, можно заблудиться, и живность здешняя вряд ли позволит спокойно ориентироваться и искать потерю. Вон как их гоняли — а ведь их именно гоняли, это можно было признать честно…

— У меня идея, — вдруг пришло Алине озарение. — Костёр!

Мальчишки с недоумением посмотрели на неё.

— Все звери боятся огня, — быстро заговорила девочка. — Ящеры там, крокодилы тупые, "крокозяблики" всякие, — она не могла удержаться, чтобы вновь не хихикнуть, — они всё равно должны бояться огня! Это же инстинкт! Он и будет нам главной защитой! Мы должны развести такой громадный костёр или… — она запнулась, потом продолжила, — или даже несколько, чтобы оградить нашу стоянку… Тогда если кто и полезет, то повернёт назад.

— Да, — с восторгом подхватил мысль Саша. — И головни надо разжечь такие большие, чтобы, если кто всё равно бросится, то ему, как в "Затерянном мире", — горящий

огонь в морду, чтобы навсегда запомнил!

Подумав, на этом решили и остановиться. Конечно, и в этом плане была своя опасность — но разве они хоть один час здесь находились вне её?

Но придумать оказалось легче, чем сделать. Лес был довольно сырой, и всё то, что лежало на земле — что в нормальном мире называлось валежником, — здесь находилось в сгнившем или полусгнившем состоянии. А найти что-либо сухое надо было до ночи — не только из-за темноты, но и из-за того, что в ночи быстро отсыреет и то пока сухое, что можно использовать для разжигания костра. И для больших головней нужны были прежде всего большие ветки — а откуда их взять? Не ножичком же Антошкиным, перочисткой этой, пилить! Хоть там и есть пилка — но не для этих деревьев!

Зато в одном им повезло сильно. Перемещаясь — точнее, из-за антоновой ноги ковыляя, — в глубь леса и левее, чтобы срезать путь к тому месту, где они оказались впервые, ребята наткнулись на заросли чего-то, очень похожего на бамбук. И прошли было стороной, потому как сквозь такие заросли протиснуться было положительно невозможно, но тут Саша хлопнул себя по лбу. Была у него такая привычка.

— Антоха, мы дураки! — воскликнул он. — Вот же готовое оружие!

И он указал рукой на бамбук.

Антон сообразил тут же:

— Бамбуковые дубинки!

— Точно! — победоносно воскликнул Гуся. — Давай свой нож, мы его сейчас пилочкой надрежем! И будет у нас хоть какое-то оружие. Лёгкое и прочное. От тираннозаврика, может, и не поможет, а от всякой мелкой швали — вполне!

Трудясь над бамбуком неудобной — маленькая всё же! — пилочкой, он и при этом не терял настроения, как обычно при тяжёлой работе, а даже весело напевал:

— Пустили в действие дубинки из бамбука…

Тюк прямо в темя — и нету Кука…

…Выступали они оттуда прямо героями… Правда, трудиться пришлось — непонятно сколько по времени, ибо часов ни у кого не было, но — долго.

Буквально "своего" места — этого места они не нашли. Но начинало смеркаться, потому, рассчитав, что они всё равно где-то недалеко, а камень по-всякому лучше искать с утра, дети решили остановиться на маленькой полянке. Да в чаще оно и надёжнее, заключил Гуся. Крупные твари сюда не протиснутся между громадных деревьев, а от мелких мы теперь бамбуками отобьемся!

Тем более, что место было удобно и для разжигания костра: здесь имелся полуповаленный ствол дерева, лежавшего как бы на земле, но так опиравшегося об неё ветвями, что большая его часть почвы не касалась. Зато пожухлая листва и поникшие ветви представляли собой естественную кучу валежника. Тем не менее ребята решили до темноты дополнительно набрать-наломать как можно больше веток, травы и вообще всего, что могло гореть. Наученные горьким опытом, они теперь держались вместе, цепко оглядывая землю не только в поисках дров, но и в опасении змей. Тем более, что напоминать об этой опасности не надо было — Антон по-прежнему хромал…