Затерянные во времени (Авторский сборник)
Шрифт:
— Брошенный! Но разве на Марсе больше нет жителей?
— Есть — несколько тысяч, наверно.
— И они оставили нас лежать в подвале... Бросили нас, надеясь, что мы никогда не проснемся! Мы, которые уснули добровольно, чтобы их предки могли выжить!
Он долго стоял неподвижно, глядя на красные пески за окном. Плотвинов с опасением посматривал на него, испуганный этой внезапной вспышкой ярости. Но марсианин хорошо владел собой. Вскоре его лицо стало суровым и холодным. Затем он глубоко вздохнул и сказал с едва заметной горечью:
— Расскажите все, что вы знаете об
— Мне совершенно ясно, что тут произошло,— сказал Плотвинов немного позднее. Марсианин Яодин спал в соседней комнате — ему все еще был необходим покой, и доктор сделал ему инъекцию успокаивающего.
— Да? — спросил Гордонов.— Вам, может, и понятно, но не мне. Так что здесь случилось?
— Ну, похоже, все произошло именно так, как рассказал этот юноша, с самыми честными и благородными намерениями с обеих сторон. Прошло время, каналы были построены — жизнь должна была стать легче и наступить эпоха изобилия. И что же случилось? Они поняли, что земля не стала плодородней, что огромные работы были проведены впустую! Может быть, марсиане снова столкнулись с угрозой перенаселения. И как вы думаете — много ли внимания при этих обстоятельствах они могли уделить обещанию, данному их далеким праотцам? Я думаю, очень мало. Наш друг Яодин и прочие были все равно что мертвы — ну и пусть остаются мертвыми, решили их потомки.
Так оно и продолжалось много столетий. С каждым годом почва становилась все менее плодородной, и пробуждение спящих откладывалось и откладывалось. А возможно, о них просто забыли. В любом случае, проснуться им не суждено — для них теперь нет места на Марсе. Они останутся спать в своих стеклянных ящиках до тех пор, пока Марс не превратится в глыбу льда, а Солнце не остынет. Они уснули счастливыми, надеясь проснуться в новом мире. Нового мира никогда не будет, но они об этом уже не узнают.
— Кроме бедняги Яодина,— сказал Винский.
— Похоже, он воспринял ситуацию довольно спокойно,— заметил Гордонов.
— Спокойно?! — воскликнул Жаткин.— Да я ни разу не видел человека, разъяренного до такой степени! Это ясно любому, кто способен видеть чуть дальше своего носа! Идиот!
Гордонов с ругательством вскочил на ноги.
— Ты, косоглазый уродец! Как ты посмел назвать меня идиотом...
— Заткнитесь оба! — рявкнул Винский, вставая между ними.— Успокойтесь и научитесь следить за своим языком...
Жаткин пожал плечами.
— Только идиот может назвать спокойным человека, который кипит, как вулкан. Он не просто зол — он самый обозленный человек, которого я встречал. И на вашем месте, Винский, я бы его убил.
Все изумленно уставились на киргиза.
— Что вы хотите этим сказать? — спросил Винский.
— То, что сказал. Пойдите и убейте его прямо сейчас, пока он спит. Тому есть две причины. Во-первых, это будет гуманный поступок. Пробуждение уже заставило его страдать, а дальнейшая жизнь только углубит его страдание. А вторая причина в том, что он очень, очень опасный человек.
— Почему это опасный? — поинтересовался Плотвинов.
— Не могу сказать. Просто когда я вижу
— Допустим,— медленно произнес Винский.— Пойдите и убейте его сами.
— Я не могу.
— Я тоже.
Темные глаза Жаткина обратились на доктора.
— Но вы, Плотвинов, вы можете. Вы лишили его мира и спокойствия, пробудив. Одна небольшая инъекция, и все будет кончено.
Плотвинов сурово взглянул на него.
— Вы не понимаете, что предлагаете, Жаткин. Убийство всегда убийство, что здесь, что на Земле.
— Разбудить его было еще худшим преступлением.
— Какие глупости! Я готов признать, что марсианин получил удар и что этот удар оказался тяжелее, чем я предвидел. Но в любом случае он предпочтет быть скорее живым, чем мертвым. А насчет ваших слов, что он опасен,— я не понимаю, о чем вы говорите. Он не вооружен; допустим, он расстроен, но не более безумен, чем мы.
— Ну, хорошо,— сказал Жаткин.— Если вы не хотите его убить, то что собираетесь делать с ним дальше? Взять с собой на Землю? Мне почему-то кажется, что в Ханно его появление никого не порадует. Или бросим его здесь, в этом городе, а сами улетим?
— Мы решим этот вопрос позднее. Надо будет узнать, чего хочет сам марсианин.
— Это уж точно не помешает.
— Кончайте ваши намеки. Что вы имели в виду, когда...
Маленький переносной экран вдруг издал мелодичный звон. Плотвинов наклонился и включил его. На экране появилось знакомое лицо Соантина. Доктор приветствовал его, и завязался оживленный разговор. Остальные напряженно слушали.
— Хорошие новости — сказал наконец Плотвинов, выключая экран.— Ремонт корабля почти завершен. Завтра его заправят топливом, и около полудня мы можем отправляться домой. Точное время он сообщит позднее.
— Наконец-то! — воскликнул Гордонов.— Я так и думал, что они уже скоро закончат. Они не особенно торопились.
— Чем раньше мы уберемся отсюда, тем счастливее я буду,— добавил Винский.
— Жалко, что нет шампанского, чтобы отпраздновать наше избавление,— заявил Гордонов.— Ради такого случая я бы даже водки смог выпить.
Глава 8
Пробуждение спящих
Следующее утро внешне ничем не отличалось от предыдущих. Взошло Солнце в безоблачном небе, как оно всходило много тысячелетий назад. Но для землян это был особый день — день их избавления. Конечно, им предстояло еще путешествие обратно — не меньше двенадцати недель — но то был путь домой. В покинутом городе им оставалось провести всего одну ночь.
Гордонов первым вышел в центральную комнату и сразу включил экран. Увидев прямой силуэт «Товарища», он почувствовал, что смутные страхи, терзавшие его всю ночь, отступили. Ракету уже привели в вертикальное положение, и машины занимались заправкой топлива. Входной люк был открыт, и из него свисала веревочная лестница до самой земли.
Гордонов позвал остальных. Глаза космонавтов впились в экран, и на лице Винского появилась торжествующая улыбка.
— Теперь я наконец поверил, что мы улетим,— ска-зад он.