Затерянный мир
Шрифт:
– Вот именно. Майору Сулу известно лишь то, что ты следишь за подозреваемыми. Действовать тебе разрешено только в том случае, если возникнет прямая угроза огласки. При возникновении такой угрозы тебе приказано, я цитирую Сула, «выбрать наименее сложный и наиболее эффективный план действий».
– То есть уничтожить демона?
– Сул так не говорил, но несомненно подразумевал именно это.
С каждым ударом сердца Элфи презирала Сула все больше.
– Он не может отдать мне такой приказ! Убийство одного из своих противоречит всем законам Книги. Я этого не сделаю.
– Сул знает, что не имеет права
Мнение, которого придерживались все, высказал Артемис:
– Этого не произойдет. Похитители – не дилетанты. Мы имеем дело с организованной группой, которая прекрасно знает, что делает. Эти люди были в Барселоне, теперь оказались здесь. Они разработали план использования своего демона и, готов поспорить, собираются предать дело огласке за приличную сумму денег… Если, конечно, здесь не замешаны военные. Это будет грандиозная сенсация. Даже поимка лох-несского чудовища и снежного человека в придачу не наделала бы такого шума.
Жеребкинс вздохнул.
– Элфи, положение почти безвыходное. Сейчас тебе не помешало бы легкое неопасное ранение, которое позволило бы вывести тебя из игры.
Элфи вспомнила слова своего старого наставника: «Важно не то, как будет лучше для нас. Важно, как будет лучше для волшебного народца».
– Иногда приходится думать не только о себе, Жеребкинс. Как-нибудь справлюсь. Значит, мне будут помогать?
– Будут, – заверил ее кентавр. – Нам не впервой спасать волшебный мир.
Элфи почувствовала себя лучше, услышав уверенный голос Жеребкинса, хотя кентавр и находился очень далеко, в сотнях миль под землей.
В разговор вмешался Артемис.
– Думаю, сейчас не время делиться воспоминаниями о былых подвигах. Нельзя пропустить ни единого слова из разговоров этих людей. Мы можем получить некоторое преимущество, если окажемся в пункте назначения раньше их.
Артемис, конечно, был прав. Отвлекаться на лирику было некогда. Элфи быстро произвела системную проверку всех приборов шлема и направила забрало на сидевших внизу людей.
– Жеребкинс, есть сигнал? – спросила она.
– Чистый, как хрусталь. Я тебе рассказывал о своих новых газовых экранах?
От вздоха Артемиса в наушниках раздался оглушительный шорох.
– Да, рассказывал. А теперь, кентавр, помолчи. Мы выполняем задание, или ты уже забыл?
– Как скажешь, вершок. Эй, посмотри, твоя подружка что-то говорит.
В распоряжении Артемиса был целый ряд язвительных ответов, но ни один из них, по его мнению, не соответствовал тяжести оскорбления. Подружка, надо же! Впрочем, он не был уверен, что это было оскорблением. И если да, то для кого – для него или для незнакомки? Блондинка говорила по-французски, словно родилась и выросла во Франции.
– Формально, – говорила она, – нас можно обвинить только в одном правонарушении: безбилетном провозе пассажира, да и то вряд ли. С юридической точки зрения невозможно похитить того, кого, по общему мнению, не существует. Сомневаюсь, что кому-либо приходило в голову обвинить Марри Гелл-Мана [4] в похищении кварка, хотя
Никто не засмеялся, кроме юноши-ирландца, подслушивавшего разговор издалека, – Артемис находился в паре сотен миль от девочки, в международном аэропорту Фонтанаросса, чтобы на самолете компании «Алиталия» добраться до Рима. Он рассчитал, что в Риме у него будет больше возможностей, чем на Сицилии: куда бы ни повезли демона, из Рима можно будет добраться до пункта назначения гораздо быстрее.
4
Известный американский физик-теоретик.
– Неплохо, – заметил Артемис, пересказав шутку Дворецки. – Возможно, детали и недодуманы, но это настоящая шутка, а не лекция по квантовой физике.
Дворецки поднял похожую на подъемный мост левую бровь.
– Я как раз думал о непродуманных деталях.
В это время в сверхскоростном экспрессе один из сообщников блондинки, тот, у которого словно по волшебству зажила нога, заерзал на обитом кожзаменителем диване.
– Минерва, в котором часу мы будем в Ницце? – спросил он.
Для Артемиса эта единственная фраза была ценнейшим источником информации. Во-первых, он узнал имя незнакомки – Минерва. Предположительно ее назвали так в честь богини мудрости в римской мифологии. Пока девочка вполне оправдывала свое имя. Во-вторых, они направлялись в Ниццу, город на юге Франции. В-третьих, главной в группе и в самом деле была девочка. Поразительно.
Вопрос вывел ее из себя. Перестав улыбаться своей удачной шутке о кварках, Минерва набросилась на «китайца»:
– Никаких имен! Всюду уши. Все может пойти прахом, если кому-нибудь станет известна хотя бы мельчайшая деталь нашего плана.
«Слишком поздно, девочка, – подумала капитан Элфи Малой, лежа на багажной полке. – Артемис Фаул уже узнал о тебе слишком много. Не говоря уже о моем ангеле-хранителе Жеребкинсе».
Она крупным планом запечатлела лицо блондинки.
– У нас есть фотография и имя. Жеребкинс, этого достаточно?
– Надеюсь, – ответил кентавр. – У меня есть снимки мужчин. Потребуется некоторое время, чтобы я прогнал их через свою базу данных.
Второй спутник Минервы отстегнул от сумки ложный верх с обрубками клюшек.
– Хочу проверить клюшки, – сказал он. – Убедиться, что хорошо упакованы. Если сдвинулись, придется чем-нибудь их переложить. Все его слова прозвучали бы вполне невинно, если бы на него с багажной полки не была направлена камера.
Мужчина сунул руку в сумку, пошарил в ней, извлек маленькую лапку демона и сосчитал пульс.
– Отлично. Все в порядке.
– Хорошо, – сказала Минерва. – Вам необходимо поспать. Ехать еще долго. Я пока спать не буду, потому что хочу почитать. Следующий сможет почитать часа через четыре.
Трое мужчин кивнули, но ни один из них не лег. Они продолжали сидеть и смотреть на сумку для клюшек, словно внутри находился демон.
Артемису и Дворецки повезло – они быстро пересели на рейс «Эйр Франс» в Ниццу, к десяти часам сняли номера в отеле «Негреско» и скоро наслаждались кофе с круассанами на бульваре Променад Дез Англе.