Затерянный в Нью-Йорке
Шрифт:
— Нужно непременно вернуться, — решил он, — и извиниться за несдержанность.
Наверное, он здорово обидел женщину. Вероятно, ей сейчас тоже одиноко и скучно, раз она одна в такое время в парке.
Кевин медленно поплелся назад, размышляя, как лучше объяснить причину его странного поведения.
Старуха стояла на том же месте. Ее голову, руки, плечи облепили голуби. Она ласково разглаживала их крылья, и те мирно дремали, склонив свои смешные головы, прямо на ее лохмотьях.
Это была трогательная картина загадок
— Послушайте, мне очень жаль, что я закричал.
Старуха обернулась, посмотрела на него, но не проронила ни слова. Ее плотно поджатый рот ясно говорил о том, что она далеко не любитель болтать. Было видно, что это человек очень замкнутый и одинокий.
— Вы ведь только хотели мне помочь. Я понимаю. Просто я здесь один и поэтому очень испугался. Меня зовут Кевин Маккальстер. У вас очень хорошие птицы. Я вас и раньше видел. На вас сидели голуби. Знаете, я, конечно, немного испугался, но потом подумал, что раз они сидят на вас, они вас любят.
Старуха молча возилась с голубями, угрюмо исподлобья поглядывая на Кевина.
Наверное, он кажется странным. Кевин почувствовал неловкость.
— Если я вам мешаю, то могу уйти. Я вам мешаю?
— Нет.
Вокруг порхали голуби, громко хлопая крыльями.
— Вы должны их звать или они сами прилетают к вам? — спросил Кевин.
Вместо ответа она подошла к нему, взяла его за руку. Достала из своего кармана горсть зерна и высыпала ему на ладонь.
— А теперь подбрось.
Не успели зернышки рассыпаться на заледенелой земле, как в одну секунду слетелась огромная стая голубей и начала усердно клевать.
— Они слышат, — сказала старуха.
— Вот здорово! — с восхищением произнес Кевин.
Оказывается, в природе существуют невероятные вещи, о которых он даже не догадывался ранее.
Он заметил, как сердитое, хмурое лицо старухи вдруг посветлело. В глазах появился живой блеск. Она улыбалась. И больше не выглядела такой старой. Кевин внимательнее присмотрелся. Да ей от силы было пятьдесят лет.
— Что-то похолодало, — сказал Кевин. — Может быть, чашечку горячего шоколада? Вы не возражаете? Я угощаю.
Улыбнувшись, она кивнула. Вместе они медленно шли по широкой аллее.
— Не хотел я проводить канун Рождества в этом парке, — сказал Кевин. — Пойдемте куда-нибудь согреемся?
— Пойдем, я знаю одно местечко.
Она привела его в филармонию. Пройдя с черного хода, Кевин очутился в темной служебной каморке, где лежали поломанные музыкальные инструменты: трубы, саксофоны, скрипки… Из маленького окошка Кевин видел концертный зал. Оркестр играл замечательную рождественскую музыку.
Здесь было тепло. Кевину стало спокойней на душе. Он чувствовал облегчение оттого, что избавился от привидений и чудовищ.
— Прекрасная
Кевин осматривал каморку.
— Отсюда я слушала самую замечательную музыку. Апоффи Джейтр-Кимбейзи, Фрэнк Синатра…
Старуху звали Джуди. Она не была такой безобразной и угрюмой, как показалась Кевину сначала.
Она искренне любила все живое, нежно заботилась о своих птицах и быстро вызывала симпатию у Кевина.
— Вы приводите сюда своих друзей? — спросил Кевин, разглядывая старинный ксилофон, покрытый толстым слоем пыли от долгого лежания без дела.
— У меня нет друзей, — тяжело вздохнула Джуди.
— Очень жаль.
— Люди проходят мимо меня на улице. Они видят, но делают вид, что я не часть их города.
В глазах мелькнули грустные искорки. Она страдала от своего одиночества, хотя сама же и провоцировала его. Неопрятный вид, жалкие лохмотья, сердито поджатые губы отталкивали людей. Ведь и с Кевином произошло также. Сначала он боялся ее.
— Это чувство мне знакомо, — сказал Кевин.
С ним такое случалось, когда он ссорился со своими родными. Тогда ему объявляли бойкот, и в течении нескольких дней его никто не замечал. Вернее, делали вид, что не замечали.
— Все борются за место под солнцем, — задумчиво произнесла Джуди.
— Я иногда огрызаюсь, и меня за это посылают на чердак, — рассказывал Кевин о семейных проблемах.
Ему было жаль Джуди, и он искренне сочувствовал ее одиночеству. К тому же она была очень замкнутой и нелюдимой, несмотря на доброе сердце. Она не любила людей. Но почему? Кевин не мог этого понять, и она рассказала ему свою грустную историю.
— Я не всегда была такой. Все обстояло не так много лет назад.
Джуди была обычной земной женщиной. Имела работу, дом, семью. К тому же в молодости довольно неплохо выглядела, многие считали ее привлекательной и милой. Первые годы замужества были безоблачными и счастливыми. Но потом она узнала, что муж разлюбил ее и давно живет с другой женщиной. Для нее это было жестоким ударом. Такие вещи она не умела ни забывать, ни прощать. Измена навсегда поселила тоску в ее сердце, больно ранив его. Жизнь сразу повернулась черной стороной, обнажив свои трещины и острые углы: горькое разочарование в людях, в самой жизни прочно поселилась в душе.
Она ушла из дома, стало бродяжничать. Из цветущей женщины превратилась в жуткую старуху в лохмотьях, вызывающую ужас у окружающих.
— У вас были дети? — спросил Кевин.
— Нет. Но я очень хотела их иметь. К сожалению, Бог лишил меня этого счастья. Как и другого, впрочем. Когда у меня появилась возможность вновь любить, я уже не могла доверять людям. Все казалось гнусным и лживым. И я отвергла ее.
— Я не хочу вас обижать, но, по-моему, это довольно глупо, — сказал Кевин.