Затмение
Шрифт:
– Пожалуйста, послушай меня, – начала я, не сводя глаз с его рук. – Это не просто дурацкий каприз – хочу повидать старого друга и все тут! Джейку сейчас очень больно. – Мой голос дрогнул. – Я никак не могу оставить его в беде, не могу отказаться от него сейчас, когда он во мне нуждается. Даже если он не всегда человек… Ведь он не оставил меня, когда я… когда я сама была не совсем человеком. Ты представить себе не можешь, каково мне пришлось…
Я заколебалась. Обнимавшие меня руки окаменели; пальцы сжались в кулаки, и под кожей
– Если бы не Джейк… Не знаю, что бы со мной было к тому времени, как ты вернулся. Эдвард, я многим ему обязана.
Я настороженно посмотрела на Эдварда: глаза закрыты, зубы стиснуты.
– Никогда не прощу себе, что оставил тебя, – прошептал он. – Никогда.
Я положила ладонь на его холодное лицо и держала, пока он не вздохнул и не открыл глаза.
– Ты просто хотел как лучше. Так и получилось бы, не будь я такой ненормальной. Главное, сейчас ты здесь, остальное неважно.
– Если бы я не уехал, ты бы не чувствовала себя обязанной рисковать жизнью, чтобы утешить пса.
Меня передернуло. К Джейку я привыкла и не обращала особого внимания на его презрительные словечки: «кровосос», «пиявка», «паразит»… Бархатный голос Эдварда почему-то делал оскорбительное слово еще обиднее.
– Даже не знаю, как тебе это сказать, – уныло начал Эдвард. – Все равно выйдет жестоко. Я уже чуть не потерял тебя один раз. И не потерплю, чтобы тебе грозила хотя бы малейшая опасность.
– Доверься мне. Все будет хорошо.
Его лицо опять исказилось от боли.
– Пожалуйста, Белла, – прошептал он.
Я посмотрела во внезапно вспыхнувшие золотистые глаза.
– Что «пожалуйста»?
– Пожалуйста, ради меня. Пожалуйста, постарайся быть осторожна. Я сделаю все, что в моих силах, но мне понадобится помощь.
– Постараюсь, – пробормотала я.
– Ты хоть понимаешь, что ты на самом деле для меня значишь? Как сильно я люблю тебя? – Эдвард прижал меня к твердой груди, положив подбородок мне на макушку.
Я поцеловала ледяную шею.
– Я знаю, как сильно я люблю тебя, – ответила я.
– Ты сравниваешь одно маленькое деревце с целым лесом… – Эдвард поцеловал меня в макушку и вздохнул. – Никаких оборотней.
– Не пойдет. Я должна повидаться с Джейком.
– Тогда мне придется тебе помешать.
В его голосе прозвучала несокрушимая уверенность.
Я не сомневалась, что уверенность полностью обоснована.
– Это мы еще посмотрим, – не сдавалась я. – Он по-прежнему мой друг.
Записка Джейка внезапно стала оттягивать карман. Мне даже послышался голос Джейка: он будто соглашался с Эдвардом, чего в реальности ждать не приходится.
«Это ничего не меняет. Извини».
Глава вторая
Уловка
После испанского я шла в столовую в необычно приподнятом настроении – и не только потому, что держала за руку лучшего человека на свете, хотя и это, конечно, тоже.
Может, дело было в том, что я «отсидела свой срок» и опять вышла на свободу.
А может, дело вовсе даже не во мне: просто во всей школе царила атмосфера свободы. Учебный год заканчивался, и в воздухе чувствовалось возбуждение – особенно в выпускном классе.
Все говорило о том, что до свободы рукой подать: плакаты, сплошь покрывшие стены столовой; разноцветные объявления, не вмещающиеся в мусорные баки; яркие рекламные брошюрки; зловещие объявления о выпускном бале, украшенные розовыми венками. Большой бал должен состояться в следующие выходные, но Эдвард железно пообещал, что мне это не грозит. В конце концов, эту часть человеческой жизни я уже попробовала.
Нет, все же именно ощущение личной свободы так кружит голову. Окончание учебного года радует меня вовсе не так сильно, как остальных. Вообще-то, стоит об этом подумать, и я начинаю нервничать до тошноты. Уж лучше не думать.
Но куда же денешься от разговоров о выпускном?
– А вы разослали извещения? – поинтересовалась Анжела, когда мы с Эдвардом сели за наш столик.
Анжела собрала каштановые волосы в неряшливый хвостик, глаза у нее нервно поблескивали.
Элис и Бен сидели по обе стороны от Анжелы. Бен зачарованно уставился в комикс – даже очки сползли на кончик тонкого носа. Элис осмотрела мой невзрачный наряд – джинсы и футболка – с таким видом, что мне стало неловко. Наверное, планирует очередное превращение Золушки в принцессу. Я вздохнула. Элис все никак не смирится с моим безразличием к моде. Дай ей волю, и она будет переодевать меня каждый день – а то и несколько раз в день, – как какую-нибудь куклу-переростка.
– Нет, – ответила я на вопрос Анжелы. – Кому посылать-то? Рене и так знает о выпускном, а больше и некому.
– А ты, Элис?
Элис улыбнулась.
– Уже все разослала.
– Везет, – вздохнула Анжела. – А у моей матушки полно родственников, и она хочет, чтобы я им всем от руки написала. У меня рука отвалится!.. Больше тянуть нельзя, и я заранее в ужасе.
– Давай помогу, – предложила я. – Правда, пишу я, как курица лапой.
Чарли будет в восторге. Краем глаза я заметила улыбку Эдварда. Ему тоже наверняка понравилась эта идея: можно выполнить условия Чарли, не связываясь с оборотнями.
У Анжелы гора с плеч свалилась.
– Ой, спасибо огромное! Я могу прийти к тебе, когда скажешь.
– Лучше уж я к тебе: надоело дома сидеть. Вчера Чарли меня на волю выпустил, – ухмыльнулась я, сообщая хорошие новости.
– Правда? – В добродушных карих глазах Анжелы загорелся восторг. – Ты вроде говорила, что у тебя пожизненное заключение.
– Ну!.. Я-то думала, что сидеть мне дома, по крайней мере, до самого выпускного.
– Белла, здорово! Надо это отпраздновать.
– Категорически «за»!