Затмение
Шрифт:
— Д-д-д-джейк, ты замерзнешь, — попыталась возразить я.
— Только не я, — весело заметил он. — У меня температура тела 42 градуса. Я тебя запросто заставлю вспотеть.
Эдвард зарычал, но Джейкоб даже не посмотрел на него. Вместо этого, он подобрался ко мне, и принялся расстегивать молнию моего спального мешка.
Твердая рука Эдварда остановила его, ухватив за плечо. Джейкоб сжал челюсти, раздул ноздри, его тело передернулось от холодного прикосновения. Длинные мускулы машинально напряглись на его руках.
— Убери от
— Держи свои лапы подальше от нее, — мрачно ответил Эдвард.
— Н-н-е с-сорьтесь, — взмолилась я. Меня снова била дрожь. Казалось, еще немного и у меня выпадут зубы, так громко они стучали.
— Уверен, она скажет тебе спасибо, когда у нее почернеют и отвалятся пальцы на ногах, — резко сказал Джейкоб.
Эдвард заколебался, потом убрал руку и понуро пошел в свой угол.
Его голос был бесцветный. — Веди себя прилично, — пригрозил он.
Джейкоб усмехнулся.
— Ну-ка, Белла, подвинься, — сказал он, открывая шире молнию спального мешка.
Я ошеломленно уставилась на него. Теперь понятно, почему Эдвард так среагировал.
— Н-н-н-нет, — попыталась я протестовать.
— Не будь дурой, — сердито буркнул он. — Тебя не устраивает 10 пальцев на ногах?
Он протиснулся в спальный мешок, застегивая за собой молнию.
И потом, я не могла больше возражать — не хотела. Он был такой теплый. Его руки сжали меня, уютно прижав к голой груди. Я не могла сопротивляться теплу, словно воздуху после длительного погружения в воду. Он поежился, когда я нетерпеливо прижала свои ледяные пальцы к его коже.
— Боже, ты как ледышка, Белла, — пожаловался он.
— П-п-п-рости, — заикаясь, произнесла я.
— Постарайся расслабиться, — предложил он, когда очередная волна дрожи накрыла меня. — Через минуту ты согреешься. Если скинешь одежду, согреешься еще быстрее.
Из угла, где сидел Эдвард, раздалось злое рычание.
— Да, это просто элементарный факт, — парировал Джейк. — Азы выживания.
— П-перестань, Джейк, — зло сказала я, хотя мое тело отказывалось отодвигаться от него. — Д-д-десять п-п-пальцев на н-ногах, на самом д-деле никому не нужны.
— Да не волнуйся ты, за своего кровососа, — самодовольно, заявил Джейкоб. — Он просто ревнует.
— Конечно, я ревную. — голос Эдварда снова приобрел свою обычную бархатистость, и музыкально прозвучал в темноте. — Ты не имеешь ни малейшего представления, насколько сильно я хочу быть на твоем месте, дворняжка.
— Это тебя и тормозит, — легко заметил Джейкоб, но потом добавил кисло. — По крайней мере, будь уверен — она мечтает, чтоб ты оказался на моем месте.
— Именно, — согласился Эдвард.
Пока они пререкались, моя жуткая дрожь понемногу стихла.
— Видишь, — довольно, заметил Джейкоб. — Чувствуешь себя лучше?
Наконец-то я смогла произнести не заикаясь:
— Да.
— Губы у тебя все еще синие, — заметил он. — Хочешь, разогрею? Только попроси.
Эдвард
— Веди себя прилично, — проговорила я, прижимаясь лицом к его плечу. От прикосновения моей холодной кожи, он снова вздрогнул, и я мстительно улыбнулась.
Внутри спального мешка было тепло и уютно. Тело Джейкоба излучало огромное количество тепла, может потому, что пространство было такое маленькое, а он такой большой. Я скинула ботинки, и прижала ступни к его ногам. Он чуть не подскочил, а затем склонил голову и прижался своей щекой к моему онемевшему от холода уху.
Я отметила, что кожа Джейкоба пахла лесом, мускусный запах — и он очень подходил обстоятельствам, здесь, посредине леса. Приятный запах. Я размышляла, наверно Каллены и Квилеты просто из-за своих предрассудков, «воняли» друг для друга. По мне, так все они пахли приятно.
Буря завывала, будто зверь, накидываясь на палатку, но больше меня это не волновало. Джейкоб был в палатке, ему не грозила смерть от холода, и мне тоже было тепло и хорошо. К тому же, я слишком устала, чтобы переживать из-за чего-нибудь. Начала сказываться нехватка сна, и мучения от мышечных спазмов. Тело медленно расслаблялось, я по чуть-чуть начала таять, и мне захотелось спать.
— Джейк? — сонно пробормотала я. — Можно спросить тебя? Я не прикалываюсь над тобой, просто мне, правда, любопытно. — те же самые слова он сказал на моей кухне… как давно это было?
— Конечно, — он тоже вспомнил и улыбнулся.
— Почему ты мохнатее, чем твои друзья? Можешь не отвечать, если я хамлю. — этикета оборотней я не знала.
— Потому что, у меня волосы длиннее, — весело ответил он. — хорошо, хоть не обиделся на мой вопрос. Он тряхнул головой и его нечесаные волосы, отросшие уже до подбородка, защекотали мне щеку.
— Ах, поэтому. — я была удивлена, но это имело смысл. Так вот почему, в начале, только присоединившись к стае, они коротко подстриглись. — Тогда, почему ты не подстрижешь волосы? Тебе нравиться быть таким лохматым?
Он не стал сразу же отвечать, и Эдвард тихо засмеялся.
— Прости, — сказала я, зевнув. — Я не хотела быть излишне любопытной. Ты не обязан мне рассказывать.
Джейкоб ответил с досадой:
— Ну, он все равно тебе расскажет, так что уж лучше я сам… Я отращиваю волосы, потому что… мне кажется, тебе нравиться, когда они длинные.
— О. — я почувствовала неловкость. — Мне…хм… нравиться и короткие и длинные, Джейк. Тебе не стоит… создавать себе неудобства.
Он пожал плечами. — Как оказалось, сегодня это было весьма удобно, так что не переживай.
Я не знала, что ответить. Молчание затянулось, мои веки потяжелели и закрылись, дыхание замедлилось, стало ровнее.
— Правильно, милая, засыпай, — прошептал Джейкоб.
Я спокойно вздохнула, уже почти теряя сознание.
— Сэт пришел, — прошептал Эдвард Джейкобу, и до меня дошел смысл громкого воя.