Затопить Германию
Шрифт:
Взрыв сотрясет конструкцию, но недостаточно. Чтобы оказаться решающим фактором, ударная волна должна идти через более плотную среду. Какая—то клеточка в мозгу Уоллиса беспокойно замерцала, вытаскивая на божий свет полузабытое знание. Он чувствовал, что знает нечто важное об ударных волнах, но не может вспомнить, что именно. Чем усерднее он пытался вспомнить, тем дальше прятались воспоминания. Память может так скверно подшутить. Он думал об этом весь день, раздраженно пытаясь сосредоточиться, но бесполезно. Память — она, как женщина: стоит только позабыть о ней, и она сама
Это было нечто, что он читал. Нечто о бетоне. И тут он вспомнил. Мост Ватерлоо! Бетонные сваи, загнанные в ложе Темзы! Это было много лет назад. Бетонные сваи таинственным образом крошились, и было проведено расследование. Он начал рыться на книжных полках и через 15 минут нашел то, что искал. Статью в журнале Института гражданских инженеров за 1935. Огромные бабы заколачивали сваи в ложе реки, и вершины свай взрывались вверх.
Исследования открыли, что причиной были ударные волны. Резкие удары посылали волну вниз по свае. На дне она встречала упругое сопротивление глины и катилась назад по свае со скоростью 15000 фт/сек, достигая вершины, как только молот оторвался от нее. Остановить волну было нечему, и она вызывала на вершине сваи растяжение. Сначала сжатие, а потом почти немедленно растяжение. Этого было достаточно, чтобы расколоть сваю.
Бетон, проницательно завершала статья, хорошо противостоит сжатию, но плохо реагирует на растяжение. Уоллис постарался запомнить это, размышляя о дамбах.
Тебе нужна твердая среда, чтобы создать разрушительную ударную волну!
Конечно, если бы удалось закопать бомбу ПОГЛУБЖЕ… Но тебе не удастся воткнуть тяжелую бомбу в железобетон. Но ведь ее можно забить и в менее твердую почву перед взрывом. Там и родятся ударные волны. Эффект расширения газов тоже будет значительным. Им придется прорываться сквозь окружающие камни.
Он хорошо знал, что бомбы и снаряды до взрыва углубляются на 3–4 фута в почву, но этого было недостаточно. Взрыв легко прорывался наружу, создавая маленький кратер, и ударные волны безвредно рассеивались в воздухе. Это было даже менее эффективно, чем взрыв на поверхности, так как газы и ударная волна шли вверх, а не в стороны.
Но если ему удастся запереть взрыв ПОД землей, откуда он не сможет вырваться, то получится что—то вроде сейсмических волн… землетрясение! Бомба, вызывающая землетрясение!
Идея медленно формировалась у него в голове, пока он сидел в глубоком кресле у себя дома в Эффингеме. Обстановка была совершенно неподходящей для рождения столь потрясающего оружия.
Но как загнать бомбу глубоко в сопротивляющуюся почву? Ее нельзя воткнуть глубоко в бетонную дамбу. Но дамба стоит в воде!
Вода! Она не может передать ударную волну так же хорошо, как грунт, но все равно гораздо лучше, чем воздух. Водная среда создаст эффект забивки камуфлета и нанесет мощный удар. Уоллис начал чувствовать, что сможет придумать еще что—то.
А как утопить бомбу в грунте? Школьник знает 2 принципа. Более тяжелая бомба и более высокая скорость падения. Уоллис помнил классический школьный пример. Бросьте в колодец мышь, она уцелеет, выберется оттуда и удерет.
Решение было следующим: как можно более тяжелая бомба (и как можно более тонкая), сброшенная с максимально возможной высоты.
Уоллис просмотрел еще несколько книг, уделив внимание распространению волн в почве, эффектам глубинных взрывов, и даже нашел несколько страниц, посвященных проникающей способности снарядов и легких бомб. Нашлось описание взрыва чудовищной мины, заложенной в годы Первой Мировой войны под удерживаемый немцами Мессинский кряж (во Фландрии). Огромный заряд создал волны, раскатившиеся по земле. Холм был уничтожен, а сотрясение ощутили даже в Касселе — в 300 милях от места взрыва.
Уоллис взял блокнот, карандаш и проработал целую неделю, покрывая страницы вычислениями, эскизами, формулами — ускорение, сопротивление, кинетическая энергия, напряжения, трение, соотношение вес/заряд — и нашел принципиальный ответ. 10–тонная бомба с 7 тоннами взрывчатки, обтекаемой формы, сделанная из специальной стали и сброшенная с высоты 40000 футов достигает скорости 1440 фут/сек, или 982 мили/час. Это значительно больше скорости звука. В этом случае она уйдет в средний грунт на глубину 135 футов.
Заряд такой величины теоретически сработает как камуфлет (то есть не прорвется на поверхность) с глубины 130 футов. Он ДОЛЖЕН вызвать серьезные подвижки земных пластов, сработав наподобие землетрясения.
«Такие подвижки способны вызвать значительные разрушения на большом расстоянии», — сухо констатировала научная статья.
Было похоже, что Уоллис нашел ответ. Или часть его.
Глава 2. … И отвергнуто
Уоллис рассчитывал на бумаге эффект такой бомбы, покрывая цифрами многие страницы. Наконец он решил, что 10–тонная бомба, взорвавшись в воде, проделает в дамбе дыру диаметром около 1000 футов.
Но уйдет ли бомба в грунт так глубоко, как предсказывают вычисления? Уоллис рассчитал эффект взрыва 10–тонной бомбы на глубине 40 футов. В теории она должна выбросить около 12000 тонн грунта, оставив кратер глубиной 70 футов и диаметром 250 футов. Он попытался рассчитать, сколько понадобится людей и техники, чтобы заровнять такую воронку. Оказалось, что при круглосуточной работе это займет не меньше 14 дней! И представьте себе, что такая бомба попадет на сортировочную станцию! Или на важную железнодорожную линию, канал или шоссе!
Однако Уоллис не слишком восторгался. Ни один бомбардировщик в мире не мог поднять бомбу весом 10 тонн. А бомбы по 5 тонн были слишком малы, чтобы уничтожать такие цели.
Он снова взялся за карандаш и бумагу. Ему были известны ограничения в конструкции самолетов 1940 года, и через пару недель Уоллис выяснил, что можно построить 50–тонный бомбардировщик, который будет нести бомбу в 10 тонн на расстояние 4000 миль со скоростью 320 миль/час на высоте 45000 футов. Он набросал примерную спецификацию и назвал его «Бомбардировщик Победы».