Затворник
Шрифт:
– Тогда так и надо сделать: - предложил Свирепый - Потребуем от кагана, чтобы семь наших выборных съездили в Острог и взглянули на город. Чтобы с гражданами поговорили. Если там все без обмана, тогда сдадимся.
– Согласны?
– спросил Рокот.
Никто не возразил.
Песка в часах за воротами тем временем не высыпалось и трети. Рокот с забрала сообщил послу, что решил совет.
– Вы не должны ставить условия кагану.
– Объяснил ответные слова ыкуна-тысячника переводчик - Вы можете принять его волю, или не принять!
– Ну, ты тоже не говори, чего мы должны, чего не должны.
– ответил Рокот - А наш ответ передай
С тем посланник и уехал.
– Хорошо ли мы делаем?
– спросил Рокот Молния, спускаясь с забрала.
– Вдруг каган с послом сказал всю правду, а мы его разозлим лишний раз?
– Это небу известно, воевода. Что оно положило, того нам все одно не избежать.
Не прошло и часа, как молодой посыльный прибежал от ворот, донести Рокоту о новом посланнике.
– Кто там еще?
– спросил боярин.
– Приехал боярин какой-то, сам наш, ратай, и с ним ыкунов человек десять, да они под валом остались, а к воротам он один подъехал.
– ответил паренек - Говорит, что из Острога-Степного, и тебя, воевода, называет по имени. Велел позвать. Сказал, что тебя знает.
– Да что сегодня, гости, как поганки, один на одном!
– проворчал воевода - Ладно. Беги. Передай, что сейчас иду.
– Я с тобой.
– сказал Молний.
Рокот покосился на него, как на чуть надоевшую няньку.
– Зачем?
– На всякий случай. Не было бы какого-нибудь подвоха
– Так если он меня знает, то и я его узнаю. Какой подвох?
– А я тебе мешать не буду - ты говори с ним сам, я в сторонке постою, послушаю.
Вместе они снова приехали к воротам и поднялись на забрало. Молний, всходя по лестнице, наверху чуть пригнулся, и присел у бойницы на одно колено, не показавшись наружу.
За воротами сидел в седле воевода Острога-Степного большой боярин Сотник. Рокот с ним и правда были старыми знакомыми. Оба бывали по разным делам в соседних городах, да и в поле вместе ходили.
– Здравствуй, Рокот!
– сказал острожец.
– Здравствуй! Ты какими судьбами?
– А я с ними.
– кивнул Сотник на ыканский лагерь - Я заложником у кагана - я, да еще семеро наших бояр.
– Стало быть, вы и правда сдали ыкунам город?
– спросил Рокот.
– Да, сдали. И вы сдавайте. Посол от Ыласы сейчас был у тебя, так ты ему зря не веришь.
– Так...
– Ну что "так"... То, что не веришь на слово - может, это и правильно. Мы тоже не верили, совещались долго. Но ыкунов с каганом пришла такая сила, что нам было, если биться с ними, то все равно всем помирать. Он ведь и тебе тележную ось прислал?
– Да, вон она, валяется.
– сказал Рокот.
– Вот и у нас так было. Мы и решили: битва - это заведомо смерть всему городу. А если сдаться по-хорошему, то может, и не обманет.
– Значит, не обманул вас каган?
– спросил Рокот.
– Нет.
– сказал посол - Не обманул, и при этом сдаться нам велел очень по-доброму. Приказал дать дани: со всего города пятьдесят коней и тысячу денег, с двора по мешку зерна. И заложников - меня, воеводу, и семерых бояр вместе с семействами. Нас теперь возит с собой, а жен с детьми отправили в степь - не как пленников, а как дорогих гостей - с почетом, с прислугой и со стражей. А в городе и жердочки не сломали.
– Добрый, значит, каган?
– спросил Рокот - А здесь про него другое слышали.
– Вы слышали - от кого?
– спросил Сотник - От тех, что ли, кто к вам бежал из Дикого Поля? Так это - его враги. От Ыласы бегут те, кто сначала сам с ним мирно не хочет жить, а потом здесь плачется, да рассказывает какой он изверг! Ыласы суровый, это правда. С побежденными он беспощаден, но войной ни на кого зря не идет. А прежде чем за дело идти воевать, всегда пытается договориться по-доброму. Последнюю рубаху отдать а самому к Морю идти в колодках, он ни от кого не требует, условия ставит всегда хорошие. А уж давши слово - держит крепко! Но и угрозы свои тоже выполняет, но без этого как правителю!
– А тех наших, которых здесь мучили вчера на глазах всего города, кого тут убивали - это тоже от большой доброты кагана?
– Это не кагана дело.
– ответил Сотник - Это его воины развлекались с пленниками, которых в бою взяли на щит. По ыканским обычаям могут с ними делать, что хотят. Но если каган прикажет - никого в городе и пальцем не тронут.
– Значит, можно верить ему, и если сдадимся, он город пощадит?
– Клянусь!
– сказал Сотник - Землей - ткнул он пальцем на дорогу - и Небом!
– воздел руку кверху - Все, что говорят его послы, чистая правда - и доброе, и злое! Чем обещает наградить за покорность - тем каган наградит, как грозит покарать - так покарает!
– А почему тогда, если он честный, и добрый с покорными, - сказал Рокот - почему тогда ему по-нашему не сделать? Мы ведь тоже ему ничего позорного не предлагаем. Просим доказательства его словам - и все.
– Ты, Рокот, подумай сам! То, что ты доказательства у него просишь, это его каганской чести - ущерб. Его слово - камень, на этом все и стоит теперь в Степи, а ты посмел сомневаться! Да еще и условия ему ставишь! Ыласы в Диком Поле полный владыка, ему там все покорно. И если он говорит, чтобы так было, то так и должно быть. А если ему кто, вот вроде тебя сейчас, скажет, мол будет так, но по-моему - с тем у него разговор короткий! Свои "если да кабы" ему в Степи давно никто не говорит. Только как он велит, а кто рассуждать станет - тот кагану враг и мятежник. И он когда узнал, что ты ему тут свои условия назначаешь, то рассвирепел как змей, и хотел тот час же сжечь город дотла. И ты, не думай, Рокот, что это одна его прихоть: Задержка большая будет. До Острога-Степного три дня пути. Пока ваши посланники туда доберутся, пока назад, да пока там - сколько времени пройдет. А в деле кагана сейчас даже один лишний день - большая потеря! С его силами проще и быстрее город сейчас взять приступом, чтобы потом не ждать укола в спину. Ему это - только рукой махнуть.
– Почему не махнул тогда?
– спросил Рокот.
– Потому только, что я при этом был, и успел за вас вступиться. Я кагана уговорил подождать с его гневом, и вызвался сюда съездить. Сказал ему, что уговорю вас мне поверить, а нет - пусть и с меня голову снимает.
– И он тебя послушал?
– спросил Рокот.
– Он же не волк, Рокот, не зверь. Нам, острожским боярам, он оказал честь. Меня принял в своем шатре, и за обедом отвел мне место с его воеводами. Крови лишней он не хочет - Сам знаешь, князю Мудрому он предлагал мир и братство. А когда мы без боя ворота отворили, то они и пальцем никого не тронули в городе. Вечным Небом клянусь: даже в город его воины не стали входить. Въехал только один воевода со стражей, припасы и коней забрал, что каган велел приготовить, да и выехал обратно. Сверх установленного даже зернышка не взял. И наши люди после из города выходили, брали воду с табунщиками из одной реки, торговали с ними, никто их не трогал.