Завещание Джеффри
Шрифт:
Это был дождь. Таннер никогда в жизни не видел простого, чистого дождя… Он стоял и смотрел.
Дождь падал непривычно тихо, чуть шелестя. Потекли ручейки, появились лужи. В лицо ударил резкий порыв влажного ветра, и Таннер непроизвольно слизнул холодные капельки. Он подобрал щепку и бросил ее в лужу у ног; щепка упала с легким всплеском и поплыла. Из-под крыши раздавалось птичье щебетанье, в воздухе разливался сладковатый запах гниющей соломы. В тени справа виднелась ржавая молотилка. Сверху, покачиваясь, проплыло перышко, и Таннер подставил ладонь, — легкое, темное, пушистое… Никогда раньше не обращал он внимания на такую чепуху. Таннер отпустил перышко, и его тут же подхватил ветер.
В такую погоду можно было бы ехать, но сил не осталось. Таннер нашел бочонок, сел и снова закурил. Пока все шло нормально. Его беспокоил последний отрезок пути, так как он все еще не мог доверять Грегу. Надо заехать так далеко, чтобы исключить возможность отступления. Тогда они станут необходимы друг другу, и Грега можно будет освободить. Если он не окончательно лишился ума… Кто знает, какие еще сюрпризы приготовила им Долина? Хорошо, если бури отныне будут не такими яростными.
Он сидел еще очень долго, и холодный влажный ветер обдувал его лицо. Через некоторое время дождь утих, и Таннер вернулся в машину, отметив дурной признак — Грег оставался без сознания.
Таннер проглотил тонизирующую таблетку и, держа руль одной рукой, сжевал бутерброд. Тихо падал дождь. Он шел по всему Огайо, и небо застилали тучи. У Парке — берга машина пересекла границу Западной Виргинии, и Таннер взял немного севернее. Серый день перешел в темную ночь, а он продолжал ехать.
Летучие мыши не доставляли больше хлопот. Однако нередко встречались кратеры, и тогда снова подскакивала радиация. Где-то по дороге за машиной увязалась стая огромных диких собак. Они лаяли и выли, преследуя автомобиль и пытаясь ухватить зубами шины, но наконец отстали. Гора слева с громовыми раскатами начала извергать клубы светлого дыма. Земля задрожала, стал падать пепел. От внезапно налетевших водяных шквалов двигатель трижды захлебывался и глох. Таннер запускал его и снова упорно двигался вперед по чавкающей и хлюпающей жиже. Потом он выбрался на сухую возвышенность, и там его обстреляли из винтовок какие-то люди, пытавшиеся перекрыть дорогу. Он ответил пулеметным огнем, швырнул гранату и проскочил мимо. Когда на небо взобралась тусклая луна, на машину стали пикировать крупные черные птицы, но вскоре и они отстали.
Таннер вел автомобиль, пока снова не навалилась усталость. Тогда он поел и принял еще одну таблетку. Если б только Грег очнулся, его можно было бы развязать и посадить за руль.
Таннер то и дело подергивал золотое кольцо в левом ухе, покусывал бороду и нервно чесался; дважды останавливал машину и лез в туалет. Когда он проезжал по очередному мертвому городу, опять заморосило, словно опустилась пелена — холодная, мерцающая… Таннер остановился посреди дороги, едва не наехав на то, что он сначала принял за полосы в небе. Очень уж неожиданно они появились…
Это была паутина. Нити толщиной с руку были натянуты между двумя зданиями с обеих сторон улицы.
Таннер включил фронтальный огнемет. Когда пламя потухло, он увидел бесформенное создание, спускающееся откуда-то сверху.
Гигантский паук, величиной с человека, спешил проверить свои сети.
Таннер нацелил пусковую установку и пронзил его одной раскаленной добела ракетой. Паук задергался и повис на паутине.
Таннер снова включил огнемет. Секунд десять он поливал все огнем, а затем устремился вперед, стараясь забыть стоящую перед глазами картину.
Далеко справа дымилась гора, но пепла почти не было. Сварив и выпив чашку кофе, Таннер на полной скорости понесся навстречу утру.
8
Он застрял в грязи где-то в Восточной Пенсильвании и ругался на чем свет стоит. Солнце поднялось к зениту. Грег был очень бледен. Таннер закрыл воспаленные глаза и откинулся на спинку. Сил не оставалось.
Он заснул.
Его разбудил стук в дверцу машины. Руки сами собой потянулись к пульту управления огнем и кнопке выпуска «крыльев», а глаза обшарили экраны.
Таннер увидел пожилого мужчину и двух молодых парней. Они были вооружены, но стояли перед левым «крылом». Их можно было перерезать пополам в одно мгновение.
Таннер включил наружные динамик и микрофон.
— Чего вы хотите? — спросил он надтреснутым голосом.
— Застряли? — окликнул его пожилой мужчина.
— Вроде того.
— У меня есть упряжка мулов. Может, вытащат. Но раньше завтрашнего утра их сюда не пригнать.
— Отлично! — сказал Таннер.
— Откуда вы?
— Из Лос-Анджелеса.
Они удивленно зашептались.
— Далеко ж вы забрались, мистер.
— Будто я не знаю… Послушайте, если вы серьезно насчет мулов, это просто здорово. Положение чрезвычайное.
— А что стряслось?
— Слыхали о Бостоне?
— Ну.
— Там мор, гибнут люди. Я везу лекарство, которое должно их спасти.
Они снова зашептались.
— Мы поможем вам. Пойдете с нами?
— Куда? И кто вы такие?
— Меня зовут Самуэль Поттер, а это мои сыновья — Родерик и Калибан. Наша ферма милях в шести отсюда.
— Не подумайте, что я вам не верю, — сказал Таннер. — Просто я вообще никому не доверяю. В меня слишком часто палили, не хочется лишний раз рисковать.
— Вы ведь наверняка можете стрелять изнутри?
— Да.
— Выходит, нам рискованно даже разговаривать с вами. И все же вам надо помочь. Мы многого лишимся, если бостонские торговцы перестанут приезжать в Олбани.
— Подождите, — проговорил Таннер и вышел из машины.
Пожилой мужчина первым протянул руку, и Таннер пожал руки ему и его сыновьям.
— У вас здесь есть доктор?
— В поселке — милях в тридцати к северу.
— Мой напарник ранен. — Таннер махнул в сторону машины.
Сэм шагнул вперед и заглянул внутрь.
— А чего он повязан, как сноп?
— Спятил. Пришлось его стукнуть. На всякий случай и связал. Но теперь ему совсем худо.
— Мы смастерим носилки, и ребята отнесут его домой, а там пошлем кого-нибудь за доком. Вы и сами не бог весть как выглядите. Спорю, что не откажетесь побриться, принять ванну и лечь в чистую постель.