Завет

Се Эн

— А третья группа?

— Я возьму с собой Каина и Кальфу, попробуем договориться.

— После того как Младший слетел с катушек и решил убрать нашу… хм… делегацию?

— Если не выйдет, то вы уложите всех мордами в пол. На Младшего не смотри, у наркоманов нервы часто сдают, так что не удивительно. На будущее — Бео к Младшему подпускать нельзя, а то опять попытается провернуть свой трюк с бомбой.

— В этот раз сработало, — ответил пикси. — Ты бы рожу этого идиота видел.

— Придумай что-нибудь новое,

а то эту схему скоро раскусят. Иначе придётся перевести тебя в Стоки, регулировать движение грузовых гондол в канализации.

— Нашёл чем напугать.

— Это ты ещё сами Стоки не видел.

Бео достал пейджер и начал читать очередное сообщение, потеряв всякий интерес к происходящему.

— Ты вообще здесь? — на всякий случай уточнил Виктор.

— Да. Можешь продолжать.

— Лучше возьми с собой Сицеро и Девятку, — предложила Альма.

— Зачем?

— Для представительности. Пара амбалов выглядит серьёзно.

— Мой выбор лучше, — отрезал Виктор. — Из Каина сделали настоящую машину для уничтожения врагов церкви, не ведающую ни пощады, ни логики. А Кальфу мне просто нравится.

Виктор осторожно взял её за руку, поклонился и поцеловал тонкие пальцы.

— У ваших ног, мадемуазель.

Кальфу слегка покраснела.

— А те двое одним своим видом всех девок распугают. Ты только посмотри на них — они даже паприкаш[2] со сметаной едят, как цислейтанские коммуняки завещали. И как их только земля носит?

— А ты всё надеешься кого-нибудь склеить?

Виктор мечтательно закатил глаза.

— Разве что какую-нибудь горячую сочную старлетку…

— Или толстого бородатого мужика с вот такенным шлангом.

Альма развела руки, будто показывая размер пойманной рыбы. Виктор смерил её презрительным взглядом.

— Да, в общем, и ты сойдёшь. Но только если крепко припрёт, а других вариантов не останется.

— Расслабься, Вик, тебя даже последняя курва братом назовёт и по головке погладит.

Виктор мечтательно закатил глаза.

— Хоть так.

— По другой головке, ты не путай.

— Ладно, отставить шутки. Ты новую форму получила?

— Да, сейчас покажу.

— Даже не верится, — сказал Девятка. — У нас обновки добывали так — ждёшь, пока кого-нибудь шлёпнут, и несёшься к меду. И пока труповозка пакует клиентов, ты по-быстрому тыришь оставшееся барахло. А за пару сотен форинтов санитары могли чего поинтереснее подогнать. Они и сами не брезговали перепродажей.

— Узнаю доблестную транслейтанскую армию, — заявил Виктор. — Воюет тем, что награбить смогла. Если пограбить не дали, то затачивает пехотные лопатки и идёт в бой с ними. Отребье дранозадое, чисто банда коммунистов.

Орк хмуро покосился на него.

— Ну да, до снабжения натовских наёмников мы в то время не дотягивали, — признал он. — Нечасто доводилось погонять в новенькой форме.

— Армия и сейчас выглядит

удручающе, чего уж там.

— Ты вот что скажи — это вы тогда из Балатона[3] подлодку спёрли? — спросил Девятка. — А то мы так и не поняли, куда она делась.

— Это не мы, — ответил Виктор. — Её цыгане угнали, наверное.

— Из озера?

— Из озера.

— Хм…

— И что тебя удивляет?

— Разве что сам факт присутствия подводной лодки в озере.

— Цыгане всё что угодно могут угнать. И откуда угодно.

Вернувшаяся Альма бросила на стол запечатанный пакет. Виктор разорвал его и достал чёрную форменную куртку.

— Шикарно, — сказал он. — Даже шеврон «Сабатины» пришить додумались.

Виктор передал куртку Скарту.

— Наряжайтесь. На эту операцию пойдём под новым знаменем. Пусть знают, с кем связались.

— Эх, — протянул Девятка. — А я так привык к шевронам «Дельты».

— Так перешей, — предложил Виктор. — На правом плече как раз место есть. Знаки различий других подразделений допускаются.

— Тогда стоит перешить всем, — сказала Альма.

— Точно. Сохраним славное наследие разведвзвода второй роты, величайшего взвода в рамках одной отдельно взятой казармы и прилегающего к ней туалета.

* * *

После переодевания Альма построила взвод и начала тщательно инспектировать.

— А поаккуратнее пришить не мог? — спросила она у Скарта.

— У него руки под хрен заточены, — любезно пояснил Девятка, чем тут же привлёк к себе пристальное внимание.

— Что за херню ты нацепил? — заорала Альма, осмотрев орка.

— Нашивки, значки…

Вся форма Девятки была увешана символикой нилашистов[4] и йоббиков[5].

— Да ты настоящее воплощение сегедской идеи[6], — хмыкнул Виктор.

— Я не потерплю в подразделении ультраправую символику.

Сицеро вытащил нож.

— Смирно! — рявкнул он.

Девятка тут же замер — сработали накрепко вбитые армейские рефлексы. Ловко орудуя ножом, Сицеро принялся спарывать не прошедшие проверку знаки отличия и принадлежности.

— Так-то лучше, — сказал он, закончив. — Не забудь выбросить это фуфло. А лучше сожги.

— Ты ещё и за нациков на прошлых выборах голосовал, да? — поинтересовалась Альма. — И всё время поддерживал это отребье пожертвованиями из своих скудных доходов?

— Нет, конечно.

— А в восемьдесят девятом что было? Забыл уже, что ли? Так я напомню.

— Да не было ничего такого!

— Кому ты рассказываешь? Раз в жизни выиграл в лотерею и проголосовал за каких-то клоунов, которые у сороки из-под хвоста вывалились…

— Надо было голосовать за партию Двухвостой Кошки[7], — сказал Виктор.

— Так она ненастоящая и придумана каким-то шутником, — возразил Скарт.

— Партия что надо, у неё даже место в парламенте есть.

— Оно же пустое.