Зависимость. Трилогия
Шрифт:
Парень снова рассмеялся, но ничего не сказал. Прошло еще минут десять, и Элоди поняла, что они едут не туда.
– Куда ты меня везешь?
– спросила она.
– Домой. Ко мне домой.
– Почему туда?
– Я подумал, что ты не захочешь, чтобы мы пробовали наркотик у тебя в комнате. Элис вряд ли это одобрит.
– Я не буду, - резко бросила она.
– Я не принимаю наркотики, особенно какие-то странные и сводящие людей с ума.
– Тебе и не придется. Но поскольку мы не знаем, с чем именно придется столкнуться, будет лучше, если ты присмотришь за мной. Раз я не человек, у тебя
Сколько времени займет этот "эксперимент"? Тетя Элис будет ужасно волноваться, а то еще чего доброго разозлиться и запрет Элоди под домашний арест до конца года. И все это только ради того, чтобы помочь Сему. Но так же она знала и другое: Элоди в долгу перед Семом, к тому же ей совсем не хотелось оставлять его одного, особенно после того, что она видела в прошлый раз, когда он принимал наркотики.
– Да, - ответила она, вздохнув, - я с тобой.
Сем пожал плечами, внешне оставаясь совершенно невозмутимым, но, отвернувшись, он чуть улыбнулся, глянув в зеркало заднего вида. Машина припарковалась у одного из многоквартирных домов в бедном районе города. Сем вышел из чужой машины и по-джентельменски отрыл дверь для Элоди.
– Что ты сделаешь с машиной?
– спросила она, несколько удивившись.
Он равнодушно пожал плечами:
– Ничего. К утру ее уже здесь не будет. Я не первый раз угоняю машины, и в этом районе с ними никогда не бывает проблем. Ты точно уверена, что можешь зайти?
– Да, - рассеяно проговорила она, разглядывая безликий серый дом.
– Я же сказала, у меня есть несколько часов.
– Не знал, что ваше время настолько дорого, мадмуазель.
– Оно поистине бесценно, граф.
Сем не только не поставил машину на сигнализацию, но и даже стекла не поднял, уходя. Он провел Элоди на самый высший этаж. Подниматься приходилось по лестнице, так как лифт не работал.
Открыв дверь, он пропустил девушку вперед.
Элоди с удивлением разглядывала его квартиру. Честно говоря, первой на ум ей пришла мысль о холостятской берлоге Теда, но почти сразу она поняла, что ошиблась. Небольшая двухкомнатная квартира с крошечной кухней-студией и маленькой аккуратной ванной, выдержанная в серо-зеленых тонах произвела на нее впечатление. Здесь было мало мебели, зато много воздуха и свободного места. Спартанская обстановка, где не было ничего лишнего, но при этом немногочисленные личные детали, вроде гитары, развешанных по стенам виниловых пластинок, нескольких ярких подушек создавали ощущение уюта. В одной из комнат стоял здоровенный книжный шкаф, где практически не было свободного места. Так же можно было заметить отдельные книги на кухне, всех подоконниках и даже в ванной. И для жилища холостяка здесь было просто идеально чисто, чище, чем когда-либо было в доме Элоди.
– Вау, - искренне произнесла она, оглянувшись на Сема.
– Здесь очень классно.
Сем только усмехнулся:
– Будешь чай или кофе?
– Кофе. Но до этого мне хотелось бы немного привести себя в порядок. Не против, если я приму душ? Это не займет много времени.
Закрывшись в ванной, Элоди умыла лицо, смыв с себя косметику. Кожа ужасно чесалась и покрылась едва различимыми красноватыми пятнами. Прохладный душ принес необходимое облегчение. Элоди была так увлечена, что даже не заметила, что Сем заходил. И поняла это, только увидев стопку чистых вещей на сушилке.
Переодевшись в его майку и шорты, и то, и то закрывало ее колени, девушка рискнула так же воспользоваться расческой Сема и заплела волосы в две косы.
На кухне ее уже ждали кофе и яичница с бутербродами. Сем сидел напротив, держа в руках чашку с чаем.
– Спасибо, - проговорила Элоди, садясь. Увидев яичницу, она поняла, как сильно проголодалась.
– Я надеюсь искупить вину за то, что заставил тебя три часа стоять на улице, - серьезно сказал он, посмотрев на нее.
– Если хочешь, можешь остаться на ночь здесь. Если нет, можешь вызвать такси, я заплачу. В случае если ты все же решишь остаться, не бойся меня. Можешь лечь в моей комнате, а я посплю на диване.
Элоди чувствовала себя после душа мягкой и расслабленной, и ей сейчас совсем не хотелось выходить на улицу. Да и ведь не первый раз им придется ночевать в одной квартире. Сем уже трижды спал в ее кровати, с ней в обнимку.
– Мне только нужно утрясти это с Элис.
Выйдя в ванную, Элоди сделала два звонка. Сначала позвонила Кетрин, а затем, заручившись ее поддержкой, Элис и сказала, что останется на ночь у подруги, быстро придумав что-то про "ночь ужастиков". Элис, конечно же, была недовольна, но вскоре согласилась. Тетушки и в голову бы не пришло, что Элоди может остаться на ночь у парня/демона/испытателя чудо-наркотика, из-за которых Дин съехал с катушек и исчез непонятно куда.
Вернувшись к яичнице, Элоди с удивлением осознала, что простила Сему все, что произошло сегодня, включая "мисс Вишенку".
– Ну что, - поинтересовался Сем, - готова?
– Если ты готов. И все-таки на всякий случай мне хотелось бы получить более определенные указания. Если твоя суперсила демонического происхождения все же не сработает и ты, к примеру, набросишься на меня или попытаешься куда-то уйти, что я могу сделать?
Его глаза снова потемнели, а губы сжались в тонкую линию.
– Все что угодно, при условии, что я не попаду в Ад, конечно. Ну, тогда приступим.
Он вытащил из внутреннего кармана куртки прозрачный пакетик с тремя серыми таблетками, достал одну, покрутил в пальцах, а затем положил в рот, выжидательно смотря на реакцию Элоди. Девушка точно так же смотрела на Сема. Взгляд парня упал на сжатый у нее в кулаке кухонный нож, и он неожиданно рассмеялся.
– Пока все вроде в норме, - задумчиво сказал он.
– Как давно ты принимал наркотик до этого?
– Недели две назад.
– Что?
– удивилась она.
– Так долго?
– Когда ты рядом, мне нет необходимости принимать их, - он нахмурился.
– Я уже говорил тебе. При условии, что я прикасаюсь к тебе хотя бы с десяток раз в день.
Она вздохнула, откинувшись на сидении назад.
– А нельзя было сдать наркотик в какую-нибудь лабораторию на анализ? Мне все равно не нравится, что ты пробуешь это на себе.
– Что бы там ни было, мне оно навредить не сможет, Элоди. Только одна вещь может принести мне ощутимый вред.