Зависимый-2. Я тебя верну
Шрифт:
Кивнув, приближаюсь к нему.
Это тоже было частью плана. Со мной не будет тренера. Меня никто не будет наставлять. Никто не залатает меня в случае ран.
Потому что невозможно было бы скрыть отсутствие Глеба, если бы остались тренер и остальная часть команды.
И получается, что я совсем один. Пусть все считают, что команда меня попросту кинула.
— И как ты без тренера? — негодует организатор.
Он топчется в дверях, не решаясь меня выпустить. За его спиной я слышу голос ведущего, он уже начал объявлять
— Я справлюсь и без тренера, — смотрю на организатора в упор. — Или ты сомневаешься?
— Нет, и не думал, — тот сразу идёт на попятную. Смещается в сторону, похлопывает меня по плечу. — Твой выход!
— Встречаем! Синий угол октагона! — ревёт в микрофон ведущий. — СПАР-РР-ТА-ААК БУ-У-ГРО-О-ОВ!!
Вставив в рот капу, ступаю в коридор и приближаюсь к главному залу величиной с арену. Оглушительный рёв фанатов наполняет его, они скандируют моё имя, не жалея связок.
Когда иду сквозь толпу, по моей спине и плечам сыпятся приветственные похлопывания.
Я смотрю строго перед собой, когда врываюсь в клетку. Заняв свой угол, прыгаю на месте, выбрасывая кулаки вперёд. Зрители не замолкают, и я приветствую их, подняв руки над головой.
Тася…
Все мои мысли сейчас только о ней и о том, как тяжело Тасе сейчас присутствовать здесь. Она находится в полном неведении, потому что я не хотел раньше времени её обнадёживать.
Если у Глеба не получится, я лягу ради дочки. И позволю Галлиеву то, чего он так страстно желает.
Не хотел этого делать, но всё-таки нахожу Тасю взглядом. Она такая маленькая, хрупкая… и совсем не вписывается в атмосферу этого места. Её плечи напряжены. Взгляд устремлён в мои глаза. Несколько секунд мы просто безмолвно смотрим друг на друга. А потом она шепчет одними губами:
— Я тебя люблю.
Похлопав по центру груди, говорю ей тем самым, что она здесь, в моём сердце. Даже с такого расстояния я вижу, как её глаза наполняются слезами, и тут же отворачиваюсь.
— Красный угол октагона! — заводит толпу ведущий. — Встречаем! САМИР ГАЛЛИ-И-ЕЕЕЕ-Е-В!!
Мой соперник пересекает зал в ускоренном темпе. Словно ему уже не терпится разобраться со мной. Толпа встречает его так же оглушительно. За шесть лет моего отсутствия Самир смог сколотить армию фанатов. И она ничем не уступает моей армии.
Галлиев влетает в октагон и приветственно вскидывает руки. Ведущий зачитывает информацию о наших достижениях и победах, а также наши показатели — вес, рост… Мы с Галлиевым не сводим глаз друг с друга. Он выглядит чертовски самоуверенно, вашу мать!
В центре клетки появляется рефери. Он подзывает нас к себе, и мы приветственно ударяемся кулаками.
Потом звучит гонг, и всё превращается в кашу…
Во мне просыпается зверь. Он чувствует кровь соперника, он страстно жаждет этой крови.
Я с ходу бью Галлиева по скуле с такой силой, что будь он обычным человеком, то наверняка бы отправился
— Рыпнешься — и твою дочь увезут так далеко, что никогда её не найдёшь, — шипит он в самое ухо.
Вырываюсь. Тоже хватаю его в удушающий, и мы вместе падаем на пол.
— Ты же не думаешь, что я лягу в первом раунде. Никто в это не поверит.
Галлиев изворачивается, и так как я держу его вполсилы, вырывается. Мы вскакиваем с пола. Почти уже снова набрасываемся друг на друга, но звучит гонг.
Самир отступает в свой угол. Там ему выставляют табурет, и он садится. Я же расхаживаю из угла в угол, успокаивая дыхание.
Привлекаю внимание Галлиева отсутствием тренера. И как только звучит гонг, и наши тела вновь сплетаются в борьбе, он тут же рычит мне в ухо:
— Знаменитого Спартака все кинули?
Я не отвечаю, делая вид, что меня бесит его прозорливость. Выбросив левую, отвешиваю хук, но тут же попадаю под его правую. Мог закрыться, но не стал этого делать.
Толпа ревёт, увидев кровь на моей губе. Самир ухмыляется, явно довольный собой.
Слизав кровь, бросаю быстрый взгляд на Тасю. Рядом с ней всё ещё нет Алисы, поэтому нужно продолжать эту игру на выживание.
До гонга мы молотим друг друга на равных, но наши силы неравны. И Самир это знает.
Он молод и более вынослив, но в нём недостаточно злости, которая есть во мне. И он труслив, что забивает его голову ненужными мыслями.
Остаток второго раунда проходит в партере. Галлиев пытается сломать мне руку, но я вырываюсь и, с силой отпихнув его ногами, швыряю на сетку.
Я полон сил и возможностей его сломать, но Алисы всё ещё здесь нет. Глеба тоже не видно.
— Тебе пора ложиться, Спартак, — гневно цедит Галлиев, пытаясь меня задушить. — Прозвучит гонг, и я в перерыве отдам распоряжение не в пользу твоей дочери.
— Я лягу! Лягу! — вырываюсь.
Вывожу бой на рукопашную и перестаю закрываться. Галлиев навешивает мне три мощных удара в лицо и один по рёбрам. Потом бьёт с разворота, попадая в живот.
Я сгибаюсь пополам, делая судорожный вдох. Самир, не дожидаясь, когда я выставлю защиту, вновь бьёт по моим рёбрам и лицу.
Пошатнувшись, я падаю, но тут же встаю — и тут звучит гонг.
Мои губы опухли и кровоточат. Веко заплыло, закрывая правому глазу обзор. Ярость наполняет каждую клеточку тела, и я не знаю, как мне удаётся её сдерживать.
Я должен позволить ему победить. Другого выхода просто нет.
Метнув взгляд на Тасю, вновь вижу, что дочери всё ещё нет. Глаза Таси полны боли, и я отворачиваюсь.
Больше всего на свете я хочу, чтобы она сейчас покинула зал и не видела того, что я намереваюсь сделать…