Зависть. Книга 2
Шрифт:
Константин Федорович посмотрел на меня более внимательно.
— Похоже, это тот случай, когда не внешность красит человека… — иронизируя, протянул он, с явным намерением задеть мою женскую гордость и вызвать приступ гневной обиды.
Я согласно кивнула.
— Я тоже считаю, что для человека главное не внешняя красота. Моя мама часто любит повторять, одно выражение: «Что золотое кольцо в носу у свиньи, то женщина красивая и глупая»
Константин Федорович откинул голову и уже открыто засмеялся.
— Димка, слышал, ты у нас большой свинтус получается. Красивый и глупый.
— Спасибо, папа, — обижено
Вот же! Как он ловко перевел мои слова в оскорбление для своего сына.
— Что ты на это скажешь, а Катерина? — забавлялся ситуацией свекор.
— Я промолчу, — вздохнула я.
— От чего же? — поддел мужчина, — не знаешь, как за жениха заступиться? Говори прямо, что думаешь. В нашей семье не принято скрывать свое мнение.
— Не в этом дело, — ответила я, — просто я хотела сказать, что Дима умом в вас пошел, но теперь понимаю, что лучше не стоит…
Свекор на миг опешил, а потом еще сильнее зашелся смехом, аж по колену себя ладонью хлопал. Я быстро глянула на Радима. Он мне одобрительно подмигнул и пододвинул мне блюдо с каким-то мясным салатом. Стал накладывать мне его на тарелку.
— Давай есть, а то, папа со своими словесными баталиями, оставит нас голодными. Сам-то уже поел, нас не дожидаясь.
— Ну, Димка, ну молодец… — веселился тем временем Константин Федорович, — говорил я Марине, что Ольга ему не подходит. Что нашему пацану лошади не нравятся, что он маленьких и умненьких девочек любит, а она ему все свою гонористую породистую кобылу подсовывала. Сколько такую, не объезжай толку мало…
В этот момент дверь в кабинет распахнулась и в наш отдельный зал вошла Новикова, а следом за ней мужчина. Мои глаза встретились с ее торжествующим взглядом. Чему она так радуется?
Мужчина, что ее сопровождал, понятно Нестеров Олег Николаевич. Младший родной брат мамы Радима. Ему тридцать восемь лет, он на пять лет моложе сестры. И он больше похож на Радима, чем его родной отец. Хотя сходство, конечно, относительное, не зная, что они родственники, можно не догадаться. А при знании общие черты улавливаются. Рост у него чуть выше среднего, подтянутый, видно, что следит за собой. Брюнет, но уже волосы с проседью. Особенно много седины на висках. Глаза светло карие, зеленоватые. Взгляд усталый, потухший. Как и весь он сам. Словно желания жить в нем нет и он, с усилием, себя заставляет. Лариса на его фоне вся светилась от радости и счастья. Еще бы! Ведь рядом с ней красивый мужчина. Чего ей только не хватает? Осчастливь его и тебе будет в этой жизни счастье. Но, ее интересовал не он.
Константин Федорович, все еще посмеиваясь, взмахом руки позвал их столу. Нестеров помог Ларисе сесть с противоположной от нас стороны и сам сел на соседний с ней стул.
— Что за надобность такая видеть меня с Ларисой? — спросил он, у мужа сестры, — меня одного позвать на встречу с будущей женой племянника нельзя? И где, кстати, Марина. Я что-то ее не вижу.
— Дуется, — легко отмахнулся от вопроса о своей жене мой свекор, — рассматривает фото Катюши, листает свадебные каталоги и рыдает, что с ее внешностью и фигурой невозможно надеть те платья, что она выбрала для Ольги. Та ж дура, уже себе даже одно купила, чтобы расхаживать в нем перед моей Маринкой. Охала и ахала от восторга от белой тряпки. Лучше бы на лицо сына смотрела в этот момент, поняла бы, что парню, все
— Но теперь то у Радима глаза от счастья светятся, — вставила слово Лариса, явно подлизываясь к его отцу, при этом глядя на моего жениха, точно старшая сестра, а не как одержимая к нему страстью женщина. Умеет играть на публике. Ничего не скажешь.
Отец Радима ответил тяжелым взглядом.
— Дешевым шлюхам разрешения открывать рот за этим столом никто не давал.
Лариса вспыхнула и досадливо прикусила губу. Бросила обиженный взгляд на Нестерова.
— Костя, — вздохнул Олег Николаевич, — давай сегодня без оскорблений. Ты сам сказал мне с ней приходить. Я только вчера ее с больницы забрал. А ты затребовал видеть нас вместе. Зачем только понять не могу.
— С больницы? — хмыкнул свекор, — больна, значит? И чем же?
— Не важно, — ответил Олег, — не настолько все серьезно, как Лариса вначале подумала.
— Мне папиллому удаляли, — опять раскрыла рот Новикова. Произнесла все с лицом оскорбленной невинности, — на шейке матки.
— Папиллому? — не веря, переспросил свекор, и его глаза при этом опасно вспыхнули. Он перевел взгляд на свояка. — Так ты сам ее в больницу возил? На операцию?
— Да, — небрежно ответил тот, и потянулся за бутылкой с водой, налил ее в стакан, — я ведь не полная скотина, чтобы девушку, с которой сплю, оставить без помощи в такой момент.
Лариса со слезами на глазах посмотрела на него.
— Дорогой, — произнесла она драматичным тоном, — я была так не права, когда отказывалась выйти за тебя. Ты меня не бросил в такую трудную для меня минуту. Я так испугалась, что у меня что-то злокачественное… — она всхлипнула. — Я согласна, теперь выйти за тебя и родить ребенка. Доктор сказал, что всего через пару лет я смогу забеременеть и родить без каких либо проблем.
Нестеров, отпивая из стакана, удовлетворительно кивнул. Особого восторга я в нем по этому поводу не заметила. Типа решил проблему и отлично, идем дальше.
Радим смотрел на нее, и я чувствовала, что он весь в предвкушении чего-то. Сама я задумалась, а можно ли делать операции на шейке матки при беременности? И что значит, она родит через пару лет? Но окончить свою мысль я не успела…
— Сука! — прорычал в бешенстве Константин Федорович, — папиллому она удаляла! Это так аборт теперь модно называть?! — он глянул на побледневшего свояка, — а ты идиот, сам ее на него и возил! Тварь, еще и посмеялась над тобой во время этого.
— Что вы такое говорите! — возмутилась Новикова, — я не делала такого…
Отец Радима поднялся и взял со стола папку, что до этого лежала около его тарелки. Протянул ее свояку со словами.
— Найди себе, уже новую шлюху, если не хочешь связываться с нормальной женщиной. Эта через чур проблемная.
Нестеров взял папку и раскрыл ее. Бегло просмотрел в ней какую-то информацию. Мне показалось, он побледнел еще сильнее.
— Три аборта… — прошептал он.
Лариса заметно забеспокоилась.
— Дорогой, — начала оправдываться она, сильно волнуясь, — это не правда. Все подстроено. Я тебе рассказывала, что твой племянник помешан на мне, что он теперь и отца своего подключил к тому, чтобы мне жизнь с тобой разрушить…все…все от ревности к тебе…Он в меня давно влюблен. Еще с первого курса мне проходу не давал…