Зависть
Шрифт:
— Надо же? Совсем из головы вылетело. Точно собирался. В другой жизни.
Было шумно и весело. Я никогда столько не смеялась, танцевала и пила. Не напилась до беспамятства, как это было со мной у Сиротина на квартире, но опьянение было. Приятное. Дающее лишнюю смелость и безрассудство. Позволяющее делать всякие глупости. Такие, как например, участвовать в соревновании, чей поцелуй продлиться дольше, где каждый парень кто пришел с девушкой целовал ее на время, а вся остальная кампания считала. Мы с Радимом победили. Он к этому времени тоже выпил. Объявил, что домой едем на такси
— Никогда Радима таким не видела, - сообщила мне она, когда я мыла руки над раковиной. Глядя на себя в зеркало, она подкрашивала губы.
— Пьяным, что ли?
– Спросила я.
Она рассмеялась.
— Дурочка. Счастливым.
– Поправляет прическу, а я смотрю на ее отражение. Красивая девушка, глаза умные и добрые. Вроде не издевается.
— А, что он раньше был несчастным?
– Как-то не вязался у меня образ прежнего Радима, гонявшего ночами на спорткаре и имевшим много девушек, с этаким меланхоличным страдальцем.
— Нет, - ответила она.
– Но и счастливым он тоже не был. Не испорть ничего, ладно?
— Угу.
– Киваю я.
– Постараюсь.
— А то мне эти его однодневки без имени жуть, как надоели. Ты с виду нормальная девчонка, без выпендрежа и заскоков.
— Спасибо.
Она опять смеется.
— Хочешь, я тебе одну фишку про него расскажу? Поймешь почему мы сразу поняли, что ты у него если не навсегда, то по крайней мере, очень на долго.
У меня сердце сладко замерло от ее слов. Надолго! Смотрю на нее выжидательно и она улыбается, говорит.
— Он никогда девушек не целует. Трахает, да. Но не целует.
— Что совсем, никогда?
– У меня глаза круглые.
– И Олю тоже не целовал?
— Ага. У него пунктик в этом.
Что-то я не понимаю. Меня он еще в первый день знакомства поцеловал.
— А каковы причины этого…этого пунктика?
– Спрашиваю я.
— О-о это тайна за семью печатями.
– Театрально вздохнула девушка.
– Мы все голову ломаем над ней. Парни у него допытывались, но Радим молчит, как партизан, не колется.
Где-то за полночь Радим вызвал такси. Его друзья домой не собирались, уговаривали нас еще посидеть, но у моего парня были другие планы на ночь. Когда мы вышли из клуба на морозный воздух, я увидела так называемое такси. Черный длиннющий лимузин.
— Это такси?
– Вырвалось у меня.
— Не-ет, - на ухо произнес Радим, слегка заплетающимся языком.
– Это наша кровать на колесах.
– И подтолкнул меня за попу вперед к машине. Я на воздухе протрезвела, а он нет.
– Доставит нас из постели в постель, - хмыкнул он.
Шофер открыл перед нами дверцу машины. И я забралась внутрь, а следом Радим. Тут же стал расстегивать на мне пальто, попутно осыпая мое лицо поцелуями. Я пытаюсь увернуться, привести его в чувство.
— А перегородка, Радим?
— Что перегородка?
— Ее поднять нужно,
— Точно! Нечего ему на тебя смотреть!
– Смеется. Нажимает на небольшой панели кнопку и нас отделяет от шофера непроницаемое стекло.
– Только я буду на тебя смотреть.
– Объявляет Радим. Потом щурится с хитрой и совершенно пьяной улыбкой говорит.
– Ты ведь разденешься здесь для меня, Кать?
Бут-то раньше я для него этого не делала.
— Да.
– Опять игра в одетого парня и голую девушку. Я раздеваюсь, а он наблюдает за мной. Следит за каждым моим движением.
— Не торопись, - говорит он мне.
– Мы будем еще долго кататься. Я заказал машину на всю ночь.
— И спать тоже здесь будем?
– Уже медленнее снимаю трусики.
— Нет, дома.
– Отвечает он, подсаживается ближе ко мне.
– Это, чтобы ты не переживала, что мы доедем быстрее, чем закончим.
– Опускается передо мной на колени, и я уже знаю, что будет дальше. Жду с предвкушением, особого удовольствия. Но он не спешит приступать к самому главному. Руки его ласкают мои ноги, а губы целуют внутреннюю сторону колена. Потом прижимается лицом к нему и со вздохом, закрывает глаза.
— Знаешь, чего я больше всего испугался сегодня?
– Не открывая глаз спрашивает он меня. Видимо, алкоголь действует на него, побуждая не только к шуткам, но и к откровенным признаниям.
— Чего?
— Что ты будешь бояться меня и больше не захочешь.
– Открывает глаза и смотрит мне в лицо и глаза у него такие темные, а взгляд полный страсти.
– Но даже если б такое случилось, Катя, я бы все равно заставил тебя быть со мной. Там на дороге, я знаю, ты хотела того же, что и я, но если бы нет…- недолгое молчание.
– Я бы все равно тебя взял, насильно.
– Раздвинув мне ноги, резко притянул к себе и уткнулся головой мне в живот.
– Я сума по тебе схожу. Знаю, что и ты меня любишь. Любишь же?!
– Прорычал он последние слова.
— Да.
— Даже не смотря на то, что я такой извращенец?
– Поднимает голову и пытливо смотрит мне в глаза.
— Я тебе под стать.
– Говорю я.
– Я очень сильно хотела, чтобы ты взял меня в машине. Чтобы ты меня изнасиловал, а не кто-то другой.
Он долго смотрит на меня, но таким невидящим взглядом, словно задумался о чем-то. Потом тряхнул головой.
— Нет, - сказал он, обращаясь как бы сам к себе.
– Это ты сейчас так говоришь, потому что не знаешь…- резко смолк, словно вдруг опомнился.
— Что не знаю?
— Не хочу рисковать.
– Опять сам себе говорит.
– К черту всех, пусть думают, что хотят! Я то знаю…- И на его губах опять расцветает обаятельная пьяная улыбка.
– Я все о тебе знаю, Катя. Все твои маленькие секреты.
– Наклоняется и касается меня языком. И все отходит, все мысли о значении его непонятных странных признаний. Остается только одно удовольствие.
В квартире Радима еще не был закончен ремонт. Жить там было нельзя, но переночевать можно. Полностью готовой была только спальня. Из мебели в ней огромная кровать и стул на который мы побросали одежду.