Заводная
Шрифт:
— Снова эта теория ниш. — Андерсон снимает шкурку с очередного нго. — Должна же быть в грэммитской вере ниша и для денег. Кардиналы-то у вас не худенькие.
— Теория истинна, даже если паства сбилась с пути. — Хагг резко встает. — Благодарю за компанию. — Он бросает на Андерсона неодобрительный взгляд, но, прежде чем уйти, прихватывает еще один фрукт.
Все вздыхают с облегчением.
— Господи, Люси, зачем так было делать? — начинает Отто. — У меня от него мороз по коже. Я из «Компакта» ушел, лишь бы грэммиты над душой не стояли, а ты его — к нам за стол.
Куаль угрюмо
— Еще один, говорят, сейчас в объединенном посольстве.
— Да их кругом, как тараканов, — машет рукой Люси. — Киньте мне фрукт.
Компания продолжает пир. Андерсон глядит на них и думает, подбросят ли ему эти объездившие полмира существа иные идеи о происхождении нго. Впрочем, рамбутан — уже неплохая догадка. Несмотря на плохие вести о водорослевых резервуарах и питательных культурах, день налаживается. Рамбутан. Стоит подсказать это слово исследователям из Де-Мойна, дать направление поискам корней таинственного биологического объекта. В старых записях должны быть упоминания этого фрукта. Надо будет порыться в книгах и…
— Смотрите, кто пришел, — вполголоса говорит Куаль.
Все поворачивают головы и видят, как по лестнице поднимается Ричард Карлайл в безупречно отглаженном льняном костюме. Он входит в тень, снимает шляпу и начинает себя обмахивать.
— Вот черт. Ненавижу его, — бормочет Люси, раскуривает очередную трубку и делает глубокую затяжку.
— Чего он такой довольный? — спрашивает Отто.
— Бес его знает. Будто и не терял целый дирижабль.
Карлайл не спешит выходить из тени, оглядывает посетителей, каждому кивает.
— Жарковато сегодня, — говорит он всем сразу.
Отто, багровея, не сводит с Карлайла испепеляющего взгляда.
— Если бы не его игры в политику, сейчас я был бы богат.
— Не преувеличивай, — успокаивает Андерсон и съедает еще один нго. — Люси, дай ему затянуться, а то устроит дебош, и сэр Френсис выкинет нас всех на солнцепек.
Люси уже плохо соображает, но тянет руку примерно куда попросили. Андерсон перехватывает трубку, отдает Отто, встает и говорит, показывая пустой стакан:
— Кому-нибудь принести выпить?
Все в ответ лишь мотают головой.
К бару с легкой улыбочкой подходит Карлайл.
— Беднягу Отто решили отрубить?
— Опиум у Люси могучий. Не то что драться, он ходить-то вряд ли сейчас сможет.
— Вот адский наркотик.
— …плюс выпивка, — говорит Андерсон, салютуя стаканом, потом заглядывает за стойку. — Где этот чертов сэр Френсис?
— Я думал, ты как раз пришел это выяснить.
— Похоже, нет. Много потерял?
— Потерял.
— В самом деле? А по виду и не скажешь. — Он показывает на Фалангу. — Там пыхтят и ноют — мол, только и делаешь, что лезешь в политику да подлизываешься к Аккарату с министерством торговли. И тут ты — сияешь улыбкой. Просто настоящий таец.
Тот лишь пожимает плечами. Из задней комнаты, элегантно одетый, с аккуратно уложенными волосами, выходит сэр Френсис. Карлайл заказывает виски, Андерсон тоже протягивает свой пустой стакан.
— Льда нет, — говорит сэр Френсис. — Погонщики хотят больше денег за то, что качают насос.
— Ну так заплати.
Хозяин бара берет у Андерсона бокал и мотает головой.
— Когда тебя держат за яйца, а ты споришь, делают еще больнее. К тому же в отличие от вас, фарангов, я не могу подкупить министерство природы и подключиться к угольной электросети. — Он достает бутылку «Кхмера» и наливает идеально выверенную порцию. Андерсон думает, правду ли рассказывают об этом человеке.
Отто, который сейчас несвязно бурчит нечто вроде «кхреновы диришапли», как-то уверял, что сэр Френсис — бывший чаопрайя, высокопоставленный королевский помощник, которого интригами выжили из дворца. Эта версия сулит немалые выгоды, как, впрочем, и остальные: одни говорят, что он некогда служил Навозному царю, другие — что был кхмерским принцем, но бежал из страны после того, как Тайское королевство захватило весь Восток. Все соглашаются в одном: сэр Френсис в свое время занимал высокое положение — иначе как объяснить его презрительное отношение к клиентам.
— Деньги вперед, — говорит он, выставляя стаканы.
— Брось, — смеется Карлайл. — Ты же знаешь, с кредитом у нас полный порядок.
— Вы немало потеряли на якорных площадках, все уже в курсе. Деньги вперед.
Оба принимаются отсчитывать монеты.
— Я думал, у нас хорошие отношения, — вздыхает Андерсон.
— Это политика, — улыбается сэр Френсис. — Сегодня ты здесь, а завтра тебя смыло, как полиэтиленовые пакеты с пляжей, когда закончилась Экспансия. На каждом углу висят печатные листки, которые предлагают сделать капитана Джайди чаопрайей и королевским советником. Если так случится, вам, фарангам… — он изображает выстрел из пистолета, — конец. Радиостанции генерала Прачи величают Джайди героем и тигром, студенческие организации требуют закрыть министерство торговли и передать его дела белым кителям — оно потеряло лицо. Сейчас Торговля без фарангов, как фаранги без блох — одного без другого не бывает.
— Очень любезно.
— От вас и в самом деле пахнет.
— Да от кого ж не пахнет, когда такое пекло, — хмурит брови Карлайл.
Андерсон обрывает их перепалку:
— В министерстве, надо думать, сейчас переполох — так потерять лицо.
Он отхлебывает теплое виски и морщится — до приезда в королевство ему нравился алкоголь комнатной температуры.
Сэр Френсис сбрасывает монеты в кассу одну за другой.
— Министр Аккарат, конечно, вида не подает, но японцы уже хотят компенсаций, а с белых кителей деньги требовать бесполезно. Поэтому Аккарат либо сам заплатит за то, что натворил Бангкокский тигр, либо еще и перед японцами лицо потеряет.
— Думаете, японцы теперь уйдут?
На лице сэра Френсиса возникает презрительная мина.
— Они как компании-калорийщики — все время ищут лазейки в королевство. Никогда не уйдут.
С этими словами он оставляет их и шагает в дальнюю часть бара.
Андерсон достает нго и предлагает Карлайлу. Тот берет фрукт и внимательно его разглядывает.
— Это еще что за дрянь?
— Нго.
— На таракана похож. — Его передергивает. — Ах ты, поганец экспериментатор. Знаешь что — забери-ка его назад. — Он отдает плод и тщательно вытирает руки о штаны.