Завоевание империи инков. Проклятие исчезнувшей цивилизации
Шрифт:
Младшие братья Писарро, Хуан и Гонсало, расквартировались неподалеку от него в зданиях, которыми пользовался Уайна-Капак, а до него они принадлежали другим Великим Инкам. Как партнер Писарро и второй начальник экспедиции, Диего де Альмагро был удостоен самого нового дворца, который только недавно был построен для Уаскара. Этот дворец находился на возвышенности в северной части площади, сразу же за домами, в которых разместились младшие братья Писарро.
Другой великолепный дворец стоял прямо напротив дворца Касана, в котором обосновался Франсиско Писарро. Это был главный дворец Уайна-Капака — Амару-Канча. Педро Санчо описал его как самый прекрасный из четырех дворцов на главной площади. «В него ведет вход из красного, белого и разноцветного мрамора, и он украшен другими двугранными конструкциями, великолепными на вид». Мигель де Эстете написал, что «у дворца есть две прекрасные башни и богатый вход, облицованный кусочками серебра и другими металлами». А Гарсиласо
После того как Франсиско Писарро и его военачальники расселились среди останков Инков в их пустых дворцах, губернатор наделил собственностью церковную и муниципальную власть города. Здание, расположенное на террасе над площадью, он предназначил для первого муниципалитета. Церковь получила более внушительное место: зал и дворец Сунтур-Уаси, который возвышался над восточной частью площади. В нем расположился Висенте де Вальверде, епископ Тумбесский и будущий епископ Куско, вместе с капеллой, посвященной Зачатию Богородицы. Эта собственность никогда не переходила из рук в руки, хотя прошло более века, прежде чем было закончено строительство великолепного собора в стиле барокко, которым в настоящее время славится это место.
Дорога в южную часть империи, колья-суйю, начиналась на площади с правой стороны от Сунтур-Уаси. Вдоль нее располагались ограды других дворцов, и длинные участки их стен сохранились до наших дней. В углу площади находилась массивная ограда Хатун-Канча, дворца пятого Инки по имени Юпанки. За ним, также за оградой, стояла резиденция его преемника, Инки Рока, который нам известен под именем Хатун-Румийок, или «большой камень». Это название увековечивает огромный валун, вделанный в стену его ограды с северной стороны. Каждого, кто приезжает в Куско, ведут смотреть этот камень, потому что по его периметру имеется не менее 12 выпуклых и вогнутых уступов, но все они с необыкновенной точностью смыкаются с прилегающими каменными блоками стены (фото 29). Другой огромный огороженный участок лежал южнее Хатун-Канча. Это был дворец Пукамарка, резиденция великого завоевателя, десятого Инки Тупака Юпанки. Эти три королевских дворца — Хатун-Канча, Хатун-Румийок и Пукамарка — стали казармами для кавалеристов Писарро, и в случае необходимости в них легко можно было обороняться. Они превратились в опорный пункт испанцев, из которого можно было контролировать центр Куско. Многим солдатам были выделены земельные участки на этой территории во времена поселений 1534 года.
На языке кечуа слово «канча» означает «огороженный участок», и оно помогает восстановить облик Куско времен инков. Дворцы Инков представляли собой тщательно построенные, окруженные каменной кладкой стен коррали, с пристроенными по бокам жилыми помещениями, крыши которых были покрыты красиво уложенным тростником. Эти помещения выходили на центральный двор. Такой план постройки обычен для любой архитектуры, возникшей в общинах, занимающихся сельским хозяйством, но среди инков такие огражденные усадьбы были привилегией вождей. «Только у домов касиков есть большие дворы, в которых обычно собираются люди, чтобы выпить во время своих праздников и торжеств». Бернабе Кобо заметил три отличительные черты построек инков. «Во-первых, каждая комната или жилое помещение были расположены отдельно: они не соединялись друг с другом. Во-вторых, индейцы не белили свои дома, как это делаем мы у себя, хотя стены домов вождей, случалось, были раскрашены разными цветами и имели простые украшения. В-третьих, ни дома знати, ни дома простых общинников не имели навесных дверей, которые можно было бы открывать и закрывать. Индейцы просто использовали тростник и плетень, чтобы загораживать дверной проем, когда они хотели закрыть его… У них не было ни замков, ни ключей, ни какой-либо другой защиты, и они не стремились делать большие украшенные входы. Все их дверные проемы были маленькими и простыми, а многие из них были такими низкими и узкими, что они больше были похожи на печные заслонки. И когда мы приходим, чтобы исповедать больного, нам приходится сгибаться или даже ползти на четвереньках, чтобы войти».
Привилегией королевской фамилии Инков было иметь дома, стены которых клались из камня гильдией высококвалифицированных каменщиков. Простота плана королевских дворцов щедро компенсировалась великолепием их каменной кладки. На первых испанских
Искусство инков-каменщиков — их самое значительное художественное наследие. В других областях искусства их затмили более ранние цивилизации Андов. Инки научились резать и полировать камень с потрясающей виртуозностью. Соседние каменные блоки в их кладке тесно прилегают друг к другу без каких-либо признаков строительного раствора. Даже когда камни соединяются в сложные многоугольные узоры, их стыки так точны, что щели между ними выглядят как тонкие царапины на поверхности стены. И когда землетрясения разрушили более поздние и хрупкие стены, кладки из тесаного камня инков остались нетронутыми, и каждый каменный блок все так же был плотно пригнан к соседним блокам.
Инки использовали три вида камней при возведении общественных зданий в Куско. Большинство дворцов Инков были сделаны из тесаных прямоугольных блоков черного андезита, который приобретает глубокий красновато-коричневый цвет под воздействием атмосферы. Зеленовато-серый диорит-порфир с горы Саксауаман в виде больших многоугольных блоков использовался при постройке стен ограждения таких дворцов, как Хатун-Румийок. А твердые серые глыбы юкайского известняка широко использовали в строительстве крепости Саксауаман, а также для кладки фундаментов и террас по всему городу.
Поверхности камней гладко полировались, но каждый отдельный блок имел скошенные внутрь края своей внешней грани. В результате швы между каменными блоками были вдавлены, и вся стена имела вид кладки с выступающими гранями. Эти скосы у каменных блоков делались с чисто декоративными целями, чтобы нарушить гладкую поверхность стены, показать на ней контраст тени и света, продемонстрировать полный вес каждого отдельного каменного блока и привлечь внимание к исключительной точности соединений каменных швов. С точки зрения эстетики это был успешный прием: имеющие закругления поверхности камней придают стенам Куско плавность и изящество.
Инки-каменщики использовали два стиля в каменной кладке стен. В некоторых из них камни соединяются между собой безо всякой системы, и в кладке нет двух одинаковых камней, а стыки между ними имеют волнообразный рисунок, как у замысловатой головоломки, когда из кусочков надо сложить картинку. Такой вид кладки называется «циклопический». При другом стиле кладки камням придавали прямоугольную форму и укладывали правильными рядами, причем обычно каждый последующий ряд был немного меньше, чем предыдущий, лежащий под ним. Такой стиль симметричной кладки известен как «рядовой». Сами инки явно предпочитали аккуратность «рядовой» каменной кладки и применяли ее при возведении стен важных зданий. Но обычному современному наблюдателю стены с «циклопической» кладкой кажутся более загадочными и впечатляющими. Возникает почти тревожное чувство при виде гигантских валунов, которые точно подогнаны друг к другу, как куски шпатлевки. Кобо отразил обычную реакцию на это зрелище: «Уверяю вас, что, хотя они и кажутся грубыми, мне представляется, что такие стены строить было значительно труднее, чем складывать их из рядов тесаного камня. Ибо эти камни не вырезаны ровно, и тем не менее они плотно стыкуются друг с другом. Можно представить себе, какое количество труда было затрачено на то, чтобы заставить их смыкаться друг с другом так, как мы это видим… Если у верхушки одного камня есть выступающий уголок, то в камне, лежащем над ним, есть в соответствующем месте бороздка или углубление, точно подходящее по размерам к этому уголку… Такой труд, вероятно, был бесконечно утомителен: чтобы заставить камни укладываться точно один к другому, их, наверное, нужно было многократно ставить на нужное место и убирать, заменяя другим, для того чтобы проверить, какой подойдет. А учитывая размер камней, становится ясно, скольким людям это, вероятно, стоило больших усилий».
Было принято считать, что стены «циклопической» кладки — древнее, чем более знакомые нам стены «рядовой» кладки, но недавние археологические исследования показали, что в конце XV века в империи инков оба стиля использовались наравне. Этому есть правдоподобное объяснение. «Циклопическая» кладка применялась только для строительства террас или подпорных стен ограждений, где нужна была крепость. Обломкам скал оставляли их неровную форму, чтобы сохранить, по возможности, всю их величину; такие грубые стены из плитняка обычны для террас на всем протяжении Анд. «Рядовая» кладка использовалась для возведения стен домов. Возможно, этот стиль был имитацией зданий, построенных из дерна, найденных в районе Куско. Дерн нарезали прямоугольными кусками и клали травой вниз. По мере высыхания верхняя и нижняя части сужались, а бока выпячивались. Это могло дать толчок к возникновению декоративного зенкования стыков в каменной кладке инков.