Завоевание империи инков. Проклятие исчезнувшей цивилизации
Шрифт:
Воин армии инков являл собой великолепное зрелище. Он был одет в обычное мужское платье в виде туники длиной до колен и напоминал римского или греческого солдата или средневекового пажа. Его тунику часто украшал узорчатый бордюр и золотой или бронзовый диск под названием «канипу», который располагался посередине груди и спины. Под коленями и на лодыжках воина была надета яркая шерстяная бахрома, а верхушку его шлема часто украшал гребень из перьев. Сами шлемы выглядели как толстые шерстяные шапки, а также их делали из тростника или дерева. Многие солдаты носили стеганые доспехи, похожие на ацтекские «эскаупили». Помимо этого единственной защитой воина был круглый щит, который делали из твердой древесины пальмы чонта и носили на спине, в то время как маленький щит воин держал в руках. Эти щиты добавляли колорита инкам, когда они выстраивались в линию фронта, так как деревянные основы щитов у них были покрыты тканями или тканями и перьями, и с каждого свисал козырек, весь украшенный
После поражения в яростном бою у Куско воины армии Кискиса пали духом. Пока испанцы проводили беспокойную ночь на холме над городом, индейцы оставили свои костры в лагере гореть, а сами ускользнули в темноту. К тому времени, когда занялась заря, армия Кискиса уже исчезла. «На следующее утро с первыми лучами зари губернатор построил пехоту и кавалерию и выступил, чтобы войти в Куско. Они тщательно соблюдали боевой порядок и были настороже, так как были уверены, что враг нападет на них по дороге. Но никто не появился. И таким образом губернатор со своими людьми вошел в великий город Куско без боя, не встретив дальнейшего сопротивления, а случилось это в час торжественной мессы в субботу 15 ноября 1533 года».
Глава 6
КУСКО
В день, когда испанцы так жестоко расправились с Чалкучимой, в поле их зрения попала новая чрезвычайно важная персона. На горном склоне выше Вилькаконги появился в сопровождении 2 или 3 орехонов индейский принц Манко. Он приблизился к колонне всадников и представился губернатору Писарро. К своей радости, испанцы узнали, что этот Манко был «сыном Уайна-Капака, а также величайшим и знатнейшим господином в стране, „…“ человеком, которому по праву досталась во владение вся эта провинция и которого все вожди хотели видеть своим господином». Манко было почти двадцать лет, но он выглядел как мальчик; на нем была «туника и желтый хлопчатобумажный плащ». «Он был вечным беглецом», «постоянно спасаясь бегством от людей Атауальпы, чтобы не дать им себя убить. Он пришел совсем один, покинутый всеми, и выглядел как обыкновенный индеец».
И Писарро, и Манко, вероятно, решили, что эта встреча им была послана самими небесами. Появление непобедимых чужестранцев означало для Манко конец постоянному бегству от попыток Кискиса истребить род Уаскара. Солдаты Писарро были единственной силой, которая могла избавить Куско от оккупационной армии китонцев и поднять самого Манко на трон его отца. Что же касается Писарро, то неожиданное появление Манко подарило ему сговорчивого правителя, которого он искал с тех самых пор, как безвременно скончался Тупак Уальпа. Это означало, что испанцы могли войти в Куско, куда они так стремились, как освободители, приведя с собой принца, которого местные племена горячо желали видеть своим правителем. Сын Манко позже писал, что принц обнял Писарро, сошедшего с лошади. «И они вдвоем, мой отец и губернатор, заключили союз». Эта ситуация воодушевила Писарро на красноречивое выступление. Он уверил Манко: «Должно быть, ты понимаешь, что я прибыл сюда из Хаухи ни для чего иного, как „…“ освободить вас от рабства, в которое вас ввергли люди из Кито. Зная, какие обиды они причиняют вам, я пожелал прийти и положить им конец „…“ и освободить народ Куско от их тирании». Секретарь Писарро Педро Санчо объяснил очевидное: «Губернатор дал ему все эти обещания исключительно из желания сделать ему приятное, „…“ и этот касик остался совершенно доволен. И те, кто пришел вместе с ним, тоже». И спустя два дня после этой первой встречи Манко въехал в город Куско вместе со своими испанскими союзниками.
Столица инков лежала у подножия гор на возвышенном конце зеленой, похожей на желоб долины. Редко какой дом столицы поднимался выше одного этажа. Вероятно, сначала картина показалась испанцам довольно знакомой, пока они ехали по выступу горы Карменка и вглядывались в лежащий внизу город. У многих домов были высокие остроконечные крыши из тростника, как в каком-нибудь средневековом городке на севере Европы, и над этими унылыми серыми крышами вились струйки дыма от очагов. Дома на окраинах Куско представляли собой простые прямоугольники с каменными основаниями, а выше поднимались стены из глины. Крыши опирались на балки из агавы, а тростник прикреплялся к специальным решеткам, привязанным к выступающим частям кровельных балок. Крыши сильно свешивались вниз, образуя широкий карниз, который защищал глиняные стены от дождей, которые льют в Андах. Педро Санчо в своем докладе королю не нашел ничего необычного, что стоило бы написать об этих простых домах Куско. «Большая часть зданий построена из камня, а у остальных из камня сделана половина фасада. Есть также много домов из саманного кирпича, очень умело построенных. Они располагаются вдоль прямых улиц по крестообразному плану. Все улицы — мощеные, а посередине каждой улицы проходит облицованный камнем канал для воды. Единственный недостаток этих улиц в том, что они узкие: только один человек может проехать верхом по каждой стороне канала».
И только тогда, когда захватчики въехали в центр города, его чудеса открылись им. Все монументальные постройки Куско были
Речка Уатанай несла свои воды по каменному руслу через огромную центральную площадь, деля ее на две части. К западу от нее располагалась Кусипата, площадь для развлечений, где люди собирались отмечать свои праздники. К востоку находилась площадь большего размера, Аукайпата, окруженная с трех сторон гранитными стенами дворцов Инков. Эта обширная площадь имела покрытие из мелкого гравия. Под ней проходили сточные трубы, по которым стекало все то, что вливалось в специальные сосуды во время церемоний; они же избавляли площадь от нежелательных нечистот во время празднеств, которые часто носили разгульный характер.
Усталые всадники и пехотинцы под предводительством Писарро двигались по узким улочкам к площади в колонне по двое. В этот момент они ликовали. Это был окончательный триумф добившихся успеха исследователей и завоевателей. Они описывали предмет своих вожделений королю Карлу, захлебываясь от гордости. «Этот город — величайший и прекраснейший из всех, когда-либо виденных в этой стране или где-либо в Вест-Индии. Мы можем уверить Ваше Величество, что он настолько красив, а здания его настолько прекрасны, что он был бы великолепен даже в Испании». Они обозревали свои достижения со скромностью, почти со смирением. «Испанцы, которые приняли участие в этом предприятии, поражены тем, чего им удалось достичь. Когда они начинают размышлять над этим, они не могут себе представить, как они все еще остаются в живых и как они смогли пережить такие трудности и длительные периоды голода». Первые дни и часы они еще были настороже, ожидая, что китайская армия, сражавшаяся с ними столь яростно в попытке не допустить их в Куско, предпримет контратаку. «Но мы вошли в город, не встречая сопротивления, так как местные жители приняли нас по доброй воле». В течение месяца Писарро заставлял своих людей спать в палатках на главной площади, а их кони были готовы отразить любую атаку и днем, и ночью.
По краям центральной площади Аукайпата находились дворцы и церемониальные здания Инков. Каждый Великий Инка во время своего правления строил себе дворец, а после его смерти здание сохранялось как место, где покоится его дух. В нем оставалось все убранство и находилось мумифицированное тело Инки и его изображение («уауке»). За дворцом и всем, что в нем находилось, присматривали слуги, принадлежавшие усопшему Инке или кому-нибудь из его рода («айлью»). Мумифицированные тела Инков регулярно выносили для участия в церемониях на площади, им предлагали пищу и питье. Инки были слишком уверены в прочности своей империи и в честности ее граждан, чтобы прятать те предметы, которыми владел при жизни их мертвый правитель. Поэтому нет надежды обнаружить в Перу вторую гробницу Тутанхамона. Напротив, во дворцах разместились офицеры армии Писарро, причем каждый из них вступил во владение одним из зданий, расположенных на самой площади. Эта невольная оккупация в день вступления испанцев в Куско позже была превращена в акт основания в городе Куско испанского муниципалитета с передачей ему соответствующего правового титула.
Сам Писарро взял себе дворец Касана, который принадлежал Великому Инке-завоевателю Пачакути, возглавившему экспансионистские походы инков за пределы Куско в XV веке. Дворец располагался на северо-западной стороне площади, в той ее части, где через нее протекала речка Уатанай. Выдающейся особенностью этого дворца был огромный зал. Гарсиласо де ла Вега увидел его впервые, будучи в Куско еще мальчиком в середине XVI века. «Во многих домах инков были большие залы, до 200 ярдов в длину и до 50-60 ярдов в ширину, в которых инки отмечали свои праздники и танцевали, когда дождливая погода не позволяла им проводить их на открытом воздухе. В детстве в Куско я видел четыре таких зала, которые оставались еще нетронутыми. „…“ Самым большим из них был зал во дворце Касана, он мог вместить в себя 4 тысячи человек». Огромный зал во дворце Касана был позже разрушен, и на его месте появились сводчатые галереи в колониальном стиле и магазинчики. Некоторые из них развалились во время землетрясения в мае 1950 года; под ними обнаружились серые камни кое-каких древних стен дворца, которые так и оставили лежать для обозрения.