Завоеватель
Шрифт:
– Не понимаю, откуда там знамена цзиньского императора, – проговорил Хубилай, хмуро глядя вдаль. – Они что, издевки ради подняли знамена поверженного нами врага? Если так, они дураки. Мы разгромили цзиньцев. Такими флагами нас не запугать.
– Господин мой, куда важнее то, что пушки снижают их маневренность, – заявил Урянхатай. Он покраснел от гнева, ведь Хубилай не пожелал слушать об отступлении. От досады тон его стал высокопарным и менторским. – Сунцы слишком уповают на свои мощные орудия. Отступить еще не поздно. Осмелюсь напомнить, что я с самого начала был против битвы. Боевой
Как ни досадно, Урянхатай был прав. Пока не услышал о гибели брата, Хубилай собирался объехать сунские полки, заставить их пуститься в погоню и бросить пушки. Или медленно, но верно вымотать врага, потом выбрать удобный момент и напасть.
Благоразумнее всего не позволить врагу воспользоваться своим главным преимуществом. Пушки Хубилая – и захваченные, и каракорумские – ржавели в сотнях миль отсюда. В нужное время на нужном месте тяжелые орудия исключительно сильны, но с места их не сорвешь, быструю кавалерию они тормозят существенно. Похоже, сунский командир этого не понимал.
Внешне спокойный, Хубилай чувствовал, как наружу пробивается, процарапывается нечто дикое. Напасть на сильного врага! Выплеснуть на черные пушки всю боль, всю скорбь по погибшему брату! Показать Мункэ, что он тоже храбрец, неважно, увидит это дух брата или нет.
– Суньцзы писал, что для победы нужно выполнить семь условий, – начал Хубилай. – Перечислить их вам? Ответьте на семь вопросов.
– Господин мой, Суньцзы пушек в жизни не видывал, – упрямо пробурчал Урянхатай.
– Вопрос первый. У кого моральный перевес? За кем правда, орлок? Для людей это важно. Сунцы защищают родину, но я внук Чингисхана, значит, эта земля моя.
Урянхатай промолчал, хотя встревожился не на шутку. Таким целеустремленным Хубилая он еще не видел. Книжного червя из него вытравили, а как подействует горе? Орлоку было страшно.
– Вопрос второй. Кто из генералов талантливее? Тут я выбираю вас с Баяром. Сунцы построили дом со стенами из пушек, с места такой не сдвинешь. Вопрос третий. На чьей стороне Земля и Небо? По-моему, условия равные: тут равнина, в небе ни облака.
– Господин мой… – попытался вставить Урянхатай.
– Вопрос четвертый. У кого строже дисциплина? У нас, орлок. Наши люди с рождения закалены и испытаны тяжелыми условиями. В сунских городах же характер не закалить. Вопрос пятый. Чья армия сильнее? Численное преимущество на стороне сунцев, зато мы уже громили их войска. Считаю, перевес тут тоже у нас. Шестой вопрос. У кого воины лучше подготовлены? У нас. Каждый наш воин сражался и побеждал много раз. Мы опытные бойцы, мы лучшие тумены ханства. Сунцы же слишком привыкли к миру. – Хубилай остановился. – Последний вопрос необычный. У кого разумнее система поощрений и наказаний? Если я понял правильно, Суньцзы ценил грамотных лидеров. Сунцев я не знаю, поэтому определить не могу, так что здесь тоже равенство. Баланс в нашу пользу, орлок.
– Господин мой, но пушки…
– Пушки нужно чистить после каждого залпа, – резко перебил Хубилай. – Из стволов нужно удалять уголь и горящие тряпки. Мешок с порохом нужно поставить на место и проткнуть камышинкой, набитой черным порохом. Ядро нужно поднять и аккуратно вкатить в дуло. На все это нужно время, орлок, а мы его не дадим. Сунцы сделают один залп, а потом мы перебьем канониров. Один залп мы выдержим.
Он смотрел на подготовившихся к бою сунцев, но вдруг опалил желтым взглядом Урянхатая.
– Я должен уважать врагов, не знающих, что такое война? Я должен бояться их пушек и пороха? Нет, орлок, не стану.
– Господин, одумайся, прошу тебя. Пусть день-другой посидят без воды. Пусть помучаются голодом, пока мы кормимся на их земле и крепнем. Позволь мне спалить окрестные города; путь раскроются, нанесут ответный удар.
– К тому времени на помощь им подойдет очередная армия, – посетовал Хубилай. – Ты еще не понял, что сунцев больше, чем муравьев? Сегодня на их гонор я отвечу гонором. Заткну дула их пушкам.
– Господин мой, тебе на поле боя нельзя! – в ужасе воскликнул Урянхатай. – Если тебя убьют…
– Убьют так убьют. Орлок, я принял решение. Ты либо со мной, либо с другим командиром.
Урянхатай медленно кивнул, наконец поняв, что Хубилай решение не изменит. И на сунцев посмотрел иначе – теперь с этой армией уж точно предстоит биться.
– Тогда, господин, при атаке предлагаю максимально разомкнуть ряды, а на первый залп ответить мощной контратакой стрелков и конницы. Еще я оставил бы в резерве две группы по пятьсот вооруженных всадников, чтобы поддержали контратаку, едва в рядах врага появятся бреши.
Хубилай неожиданно улыбнулся.
– А ты забавный, Урянхатай. Надеюсь, ты переживешь сегодняшнюю битву.
Орлок поморщился.
– Я тоже, господин мой. С вашего позволения я передам приказы минганам – велю сначала целиться в канониров.
Хубилай кивнул, и орлок продолжил:
– Тылы сунцы пушками почти не прикрыли. Баяр достаточно опытен, он возьмет тумен и атакует врага с тыла.
Скупая похвала заставила Баяра улыбнуться.
– Прекрасно, – отозвался Хубилай.
На душе полегчало: решение он принял. Да, именно так – он ринется на пушки вместе с туменами, высоко подбросив кости своей судьбы.
Урянхатай передал новые приказы командирам минганов, те – командирам джагунов, и так далее вплоть до тех, кто командовал лишь десятью воинами. Солнце еще не поднялось, а каждый уже понял, что от него хочет Хубилай. Никаких речей – даже выступи он, его услышали бы лишь немногие. Царевич наблюдал за своими воинами, но те приказам не удивлялись и спокойно готовились к битве – в последний раз проверяли коней и оружие. Хубилай вознес беззвучную молитву духу покойного брата. Сегодня погибнут те, кто остался бы в живых, прими он иное решение.
Царевич замер в седле: завеса горя вдруг упала, и он снова увидел солнце. Казалось, он слышит голос Мункэ: брат не то злился, не то смеялся над ним. Неужели это Мункэ стоит у него за спиной? Хубилай пришпорил коня и поскакал к Урянхатаю и Баяру, которые обсуждали с воинами план битвы. Он даже не спешился.
– Орлок Урянхатай, у меня новый приказ. Мы двинемся прочь от этой армии к Ханчжоу. Если сунцы бросят пушки и устремятся в погоню, мы вернемся и разорвем их на части. Если погонятся за нами с пушками, устроим атаку, пока орудия еще на волах.