Завтра утром
Шрифт:
Глава 17
— Твое имя просто не сходит со страниц газет. — Морисетт впорхнула в кабинет и швырнула номер «Саванна Сентинел» на стол Риду. От холода лицо ее раскраснелось. Она стянула перчатки. — Ну и холодина у тебя. Только не говори, что отопление снова сдохло.
Просмотрев газету, Рид поморщился, а когда увидел в статье свое имя, у него заболела голова. Заголовки на первой полосе: «Серийный убийца терроризирует Саванну».
— Вот проныра, правда? — Морисетт потирала руки.
— Да уж. — Он получил газету еще дома и прочел статью.
— Где, елы-палы, эта мадам берет сведения? — спросила Морисетт.
— Не знаю, но собираюсь выяснить.
— Она не скажет… не станет раскрывать источников.
— Утечка из управления. Может, стоит поискать здесь.
— И источник может быть не один, — подумала вслух Морисетт, плюхнувшись на стул.
— Или не одна.
— Я говорю безотносительно пола. То есть полицейский, секретарь, привратник, да кто угодно, господи. — Она подняла брови. — Какие мы сегодня чувствительные.
— А ты бы не была?
— Да уж наверное.
— И не забудь об этом. — Он подтолкнул к ней распечатку письма, которое получил дома, мимо полупустой кофейной чашки и пачки бумаг.
Она взглянула на страницу и вздохнула:
— Всю ночь про него думала.
— Это всего-навсего дружеская записочка от убийцы, — съязвил он. — Распечатка не так эффектна. Вот, прочитай с экрана.
— И снова Гробокопатель… Вот у нас четвертый номер, кто-то помер. Треть готова — будет ли еще? — прочитала она вслух, хотя, собственно, это уже видела. — Ну как, наши спецы выяснили, кто это отправил?
— Пока нет. Я ответил ему, но письмо вернулось. Что и следовало ожидать. Бентли надеется, что сумеет выяснить адрес, сервер, или как там его, и узнать, откуда пришло письмо, но я уверен, что ничего у него не выйдет. Он переправил письмо в ФБР.
— Да ты с самого утра вкалываешь.
— А еще я говорил с Окано. Скоро выйдет коммюнике.
— Она снова предупредила, что ты отстранен от дела? — Морисетт устроилась поближе к батарее под подоконником.
— Да, но она не может не замечать того, что этот Гробокопатель, кем бы он ни был, все время мне пишет. Вот… Посмотри-ка еще раз.
Неохотно расставаясь с теплой батареей, Морисетт наклонилась над столом. Рид повернул монитор так, чтобы она могла видеть исходное сообщение от убийцы вместе с картинками — мелькающие фотографии жертв, лица, превращающиеся в черепа, тела, от которых остаются только скелеты, скелеты распадаются на кости, а кости снова собираются в первоначальные фотографии.
— Кто этот тип?
— Не знаю. Нужно выяснить это как можно скорее.
— Я сравнила четыре жертвы — то есть если в список входят уже мертвые… Но кроме того, что все они жили в Саванне, общего не слишком много. Барбара Джин Маркс и Роберта Питере отличаются почти как день и ночь — по возрасту, интересам, стилю жизни… Единственная возможная ниточка — то, что обе были связаны с искусством. Ходили на благотворительные приемы, открытия выставок и тому подобное. Но если Роберта действительно интересовалась, Барбара ходила туда составить компанию мужу. Типа «смотрите, какая у меня жена». Ну, понимаешь. Рид поерзал в кресле.
— Значит, жертвы еще будут?
— Всего двенадцать.
— Не странно ли? Определенное число никак не связанных друг с другом жертв. Я имею в виду, что если ты убийца, так уж убийца, чего мелочиться?
— Так он, может, и не мелочится. Может, это первая волна. Тут двенадцать, а потом он куда-нибудь переедет. Или он дразнит нас.
Рид вертел в руках карандаш, стуча по столу ластиком с обратной стороны. Он проглотил пару таблеток ибупрофена, которые нашел в верхнем ящике, и запил их холодным кофе.
— Значит, ты думаешь, он нас дурачит?
— Нет, он нам подсказывает. Хочет нас во что-то вовлечь. То есть скорее меня.
— А почему тебя?
— Из-за Бобби.
— Нет, вряд ли. Если только у тебя не было горячего секса еще и с Робертой Питере, — сказала Морисетт с тенью улыбки.
Он фыркнул:
— Нет, для меня она слишком молоденькая.
— Юбка есть юбка.
— Да, наверное, — сказал Рид, не отрываясь от монитора. — Это кто-то, кому я перешел дорогу.
— Ох, надеюсь, что нет. Мы тогда его вообще не найдем. Это же иголка в стоге сена!
Рид кинул на нее убийственный взгляд, но тут зазвонил ее сотовый.
— Я поговорю, возьму себе кофе и вернусь, — сказала она, глядя на определитель номера. — Это Барт. Круто. Ничего хорошего. — Она ушла по коридору, и Рид начал думать о числе двенадцать. Если Окано войдет и увидит, что он работает над этим делом, ему конец. Значит, этот ненормальный все время связывается с ним, чего-то от него хочет. Он начал составлять список людей, у которых на него может быть зуб… начиная с тех, кто знал, что у него были отношения с Бобби. Единственным именем, которое он вспомнил, было имя Джерома Маркса, хотя наверняка Бобби сказала еще кому-то, да и Джером тоже. Рид не знал ни Роберту Питере, ни Томаса Мэсси, ни Полин Александер. Только Бобби Джин.
Звякнул телефон. Все еще глядя в экран компьютера, он взял трубку: — Рид.
— Привет, рад тебя слышать! Это Джед Болдуин из графства Лампкин.
— А, шериф. — Рид откинулся на спинку кресла так, что оно застонало. Он представил себе топорное лицо Джеда Болдуина.
— Детектив Макфи тут сказал, что тебя отстранили от дела. Вроде как у тебя были отношения с жертвой и прочая ерунда, но я, короче говоря, плевать хотел на такие правила, чушь какая-то. Я решил, тебе интересно узнать, что у нас тут да как. Новых судебных улик нет, но сегодня с утра явился Мерл Делакруа с сыном. Ну, с Билли Дином, помнишь? Это один из ребят, которые видели в лощине того типа. В общем, Мерл — одинокий папаша, и с сынком у него забот по горло. Вроде как горячая голова, но они с мальчишкой принесли кольцо с надписью — кажись, кольцо жертвы. Старик был очень горд собой, а пацан явно не хотел с ним расставаться.