Завтра утром
Шрифт:
Он почувствовал себя мощным.
Сильным.
Коварным.
Нетерпение пробежало по венам.
Он еле сдерживался.
— Ты следующая, киска, — жарко прошептал он. Эрекция распирала ширинку. Господи, как же он хотел ее трахнуть. Войти в нее. Показать ей, что он может сделать с ней все, что хочет. Наверное, после. Или до. Но погрузиться в ее жаркую плоть… или даже в холодное, мертвое лоно… Без разницы.
Он ни одну из них не трахал… не позволял фантазиям овладеть собой настолько, чтобы не суметь противостоять искушению. Но как знать, возможно, тут он немного изменит свой ритуал.
От предвкушения участился пульс, он медленно наклонился к альбому,
Глава 20
— Так ты опять меня прокатила, Никки! Прекрасно, ничего не скажешь! — В голосе Лили явно слышалась насмешка, даже несмотря на плохой прием телефона Никки.
У «Джонни Би» Никки пересела в свою машину, и сейчас Рид ехал за ней в Саванну. Никки почти не обращала внимания на реку, пробки, ограничение скорости, огни Саванны, манившие к себе в темной ночи. Она сосредоточилась на разговоре с рассерженной сестрой.
— Я же сказала, что опасно забирать Фи, — в третий раз повторила она. — Как ты не понимаешь? Мою квартиру взломали, Лили. Тот, кто это сделал, оставил мне жуткую записку. В моей кровати. — Ее передернуло. Она представила, как чужак трогает ее белье, проводит пальцами па ее постели, роется в ее вещах.
— И что, это странно?
— Ты разве не знаешь, что на свободе разгуливает серийный маньяк?! Это мог быть он.
— Да, но почему он вломился именно к тебе, а? Давай подумаем. Может, потому, что ты продолжаешь о нем писать? Привлекаешь его внимание? Ничего удивительного, что ты стала мишенью. Он обозлился.
— Ничего подобного. Ему нравится мое внимание. Он жаждет его. Таков склад ума у маньяка.
— Да ну? У них есть ум?
— Да, Лили, есть, и они…
— Господи, он убивает людей! Какой тут ум? — закричала та, потом взяла себя в руки. — Слушай, Никки, все понятно, да. Все логично. Это твоя жизнь, и она важна. — Лили явно не могла сдержать сарказма. — Значит, я уезжаю отсюда и забираю Офелию у родителей. Черт с ним, с тем, что я делаю. Черт с ним, с ужином по сто долларов за блюдо с кандидатом, которого поддерживает Мел, что это важно для него, что это важно для меня. Потому что все упирается в тебя, да? Как всегда.
— Нет, Лили, — с готовностью съязвила Никки, съезжая с шоссе. — Все упирается в тебя. Как всегда.
Лили бросила трубку с такой силой, что Никки поморщилась и положила телефон в держатель для чашки, который находился рядом с сиденьем водителя. Она убеждала себя, что должна чувствовать вину, но не могла.
Так Лили всегда реагировала на проблемы. Начинала орать.
Все еще кипя от возмущения, она проехала по исторической части города. Повернула на повышенной скорости, чтобы проскочить на желтый свет, и заставила себя успокоиться. Ругань с Лили не бог весть какая новость. Они никогда не ладили. Никки посмотрела в зеркало заднего вида: Рид по-прежнему ехал следом, не отпуская ее далеко вперед и не приближаясь вплотную. То, что он рядом, странным образом ее успокаивало. Ей нравилось, что он так близко. Так он становился доступнее, к тому же ей показалось, что его голос как-то смягчился, словно он заботится о ней, пусть даже просто как о человеке, которого он призван защищать.
С этой мыслью она буквально пролетела следующий светофор.
— Остынь, — посоветовала себе она. — Ты замечталась не о ком-нибудь, а о Пирсе Риде. — Разозлившись на себя за свои мысли, Никки припарковалась на маленькой стоянке. Полицейская машина уже стояла на дорожке к мусорным бакам. Красно-синие мигалки освещали старые кирпичные стены, высокие окна и поблескивающие ставни некогда роскошного здания, которое теперь она называла своим домом. Уже натянули желтую ленту, чтобы держать подальше зевак, но в нескольких соседских окнах горел свет. Те, кто посмелее, наспех накинув пальто прямо на пижаму, стояли, глядя на окна ее квартиры, и некоторые соседи принялись осаждать вопросами полицейского со стоическим выражением лица.
— Что происходит? — спросила одна женщина. Она стояла под зонтом рядом с крупным неуклюжим мужчиной, одетым в помятый спортивный костюм.
— Честно — не знаю, — сказал полицейский, — но, если вы отойдете и позволите нам делать свою работу, мы будем крайне благодарны.
Крупный мужчина намека не понял.
— Что-то случилось в квартире на верхнем этаже, в башне. — Он ткнул зонтиком вверх, и любопытные соседи задрали носы, посмотреть на окна Никки. Никки отшагнула за зонтик, где ее не могли увидеть соседи, и обрадовалась, когда краем глаза заметила, что Рид уже подходит.
— Там ведь, кажется, живет Никки Жилетт? — спросила женщина под зонтом. Никки отодвинулась еще дальше. — Эта журналистка, знаете. Та, которая написала статьи о Гробокопателе…
Никки попятилась, пока участники диалога не обернулись и не узнали ее. И чуть не наткнулась на Рида. Тот схватил ее за руку и отвел подальше. Внезапно она обрадовалась, что может на кого-то положиться, что чувствует чьи-то сильные пальцы на своей руке. Сейчас она была под защитой, хотя и понимала, что все равно ее заметят и узнают. Собралось еще больше соседей. К счастью, большинство держались подальше от полиции, предпочитая укрытие в тени собственных балконов. Мимо проехало несколько машин. Катились они медленно; водители пялились на элегантный старый дом, пассажиры показывали на него пальцами, а воющие в ночи сирены все приближались.
— Просто катавасия какая-то, — пробормотала Никки вполголоса.
— Если не хуже, — согласился он.
— Спасибо, утешили.
Один из полицейских в форме отгонял зевак. Сырой холодный ветер хлестал Никки по щекам, забирался под пальто. Машины медленно ползли дальше.
— Нам нужен ключ, — сказал Рид.
Она хотела было отказать — мысль, что полиция вторгнется в ее личное пространство, была неприятна, — но все же порылась в сумочке, нашла связку и отделила квартирный ключ.
— Мы зайдем, как только получим разрешение.
— От кого?
— От Дайаны Мозес [8] . И честное слово, фамилия ей очень подходит. У нас в управлении она действительно записывает слово Господне.
Никки хихикнула, несмотря на взвинченные нервы. Посмотрев на Рида, она заметила, что, хотя он не улыбался, глаза его потеплели, обычно суровое лицо немного смягчилось — нотка нежности за грубыми чертами.
— Стойте здесь, — сказал он, отпустив ее руку: приехал фургон экспертной группы, сопровождаемый двумя полицейскими автомобилями и фургоном с телевидения. Никки смотрела, как из него выходят журналист и операторы, а Рид тем временем заговорил с невысокой чернокожей женщиной, которая, казалось, постоянно хмурилась. Женщина бросила любопытный взгляд на Никки, но мрачное выражение не исчезло — наоборот. Очередная «любительница» прессы. Рид представил женщин и вручил Дайане ключ.
8
Мозес — английский вариант имени Моисей