Завтрак для чемпионов, или Прощай, черный понедельник
Шрифт:
Вот как получилось, что у Двейна оказались сводные братья, хотя усыновили его люди, которые не могли иметь собственных детей. Это усыновление словно пустило в ход некий процесс в их организмах, и дети у них, в конце концов, родились. Это явление было довольно распространенным. По-видимому, многие супружеские пары были запрограммированы именно таким образом.
Двейн ужасно был рад их видеть — двух этих маленьких человечков. Оба в комбинезонах и рабочей обуви. На обоих — шляпы пирожком. Они были знакомые, они были настоящие. Двейн закрыл дверь, отгораживаясь от хаоса внешнего
— Ну, рассказывайте, — сказал он. — Что там стряслось с пещерой?
С тех пор как Лайлу сломали нос, близнецы постановили, что отныне он будет говорить за двоих. Кайл с пятьдесят четвертого года не произнес и тысячи слов.
— Эти пузыри уже дошли до середины Собора, — сказал Лайл. — Если они будут еще прибывать, то за неделю-другую доберутся до Моби Дика.
Двейн все отлично понял. Подземный ручей, пробиравшийся в лабиринте Пещеры святого чуда, был загрязнен какими-то промышленными отходами, которые пускали пузыри, крепкие, как шарики для пинг-понга. Эти пузыри выталкивали друг друга вверх по переходу, который вел к огромному валуну, выкрашенному белой краской. Он должен был походить на Моби Дика, Громадного Белого Кашалота. В скором времени пузыри поглотят Моби Дика и проникнут в Храм шорохов — а это было самое интересное и заманчивое место во всей пещере. Тысячи пар устраивали свадьбы в Храме шорохов — в том числе и Двейн, и Лайл, и Кайл. И Гарри Лесабр тоже.
Лайл рассказал Двейну про эксперимент, который они с Кайлом провели прошлой ночью. Они вошли в пещеру со своими одинаковыми автоматическими пистолетами «браунинг» и открыли огонь по надвигавшейся лавине пузырей.
— Ну и вонь они распустили, просто невообразимую, — сказал Лайл. Он сказал, что от них разило, как от ног, пораженных грибком. — Мы с Кайлом вылетели оттуда, точно пробки. Включили на час вентиляцию, потом снова пошли. Вся краска с Моби Дика облупилась. Даже глаз не стало.
На Моби Дике раньше были нарисованы синие глаза с длинными ресницами, каждый величиной с тарелку.
— Орган весь почернел, а потолок стал какой-то грязно-желтый, — сказал Лайл. — Теперь уж и Святое чудо почти что совсем не видно.
Органом, вернее «Органом богов», назывались густо наросшие сталактиты и сталагмиты в одном из углов Собора. Позади был спрятан динамик, через который проигрывали музыку для свадебных и похоронных церемоний. Орган подсвечивался прожекторами, непрестанно менявшими цвет.
«Святым чудом» назывался крест на потолке Собора. Он образовался от пересечения двух трещин.
— Его и раньше-то было непросто разглядеть, — сказал Лайл про крест, — А теперь я и сам сомневаюсь, там он или нет.
Он просил у Двейна разрешения заказать грузовик цемента. Он решил зацементировать проход между ручьем и Собором.
— Плевать на Моби Дика, и Джесса Джеймса, и на рабов, и прочее, — сказал Лайл. — Надо спасать Собор.
Джесс Джеймс был скелет, приобретенный приемным отцом Двейна на распродаже имущества одного врача, еще во время Великой депрессии. Кости правой руки скелета были переплетены с заржавленным револьвером 45-го калибра. Туристам рассказывали, что его прямо так и нашли и что это, видимо, скелет какого-то
Что касается рабов, то это были гипсовые скульптуры чернокожих в пещере футов на пятнадцать дальше Джесса Джеймса по проходу. Скульптуры освобождали друг друга от цепей при помощи молотков и напильников. Туристам рассказывали, что некогда настоящие рабы скрывались в пещере после бегства на свободу через реку Огайо.
Россказни про рабов были таким же враньем, как история Джесса Джеймса. Пещеру открыли только в 1937 году, когда земля расселась от небольшого землетрясения. Двейн Гувер нашел трещину самолично и потом вместе со своим приемным отцом расширил ее с помощью ломов и динамита. До них там даже крыс не было.
Единственной связью между пещерой и беглыми рабами было вот что: участок, на котором пещера была обнаружена, когда-то принадлежал бывшему рабу, Джозефусу Гублеру. Когда хозяин его освободил, он двинулся на север и построил там ферму. Потом он вернулся и выкупил свою мать и женщину, ставшую его женой.
Его потомки владели фермой до самой Великой депрессии, когда Мидлэндский окружной коммерческий банк опротестовал закладные. Потом приемного папашу Двейна сшибло машиной, которую вел белый человек, купивший ферму. В возмещение пострадавший получил по личной договоренности то, что он презрительно окрестил «богом проклятой фермой черномазых».
Двейн помнил первое путешествие, которое было предпринято семейством для осмотра фермы. Его отец содрал дощечку черномазых с почтового ящика черномазых и забросил ее в канаву.
Вот что было на ней написано:
Глава четырнадцатая
Грузовик с Килгором Траутом находился уже в Западной Виргинии. Вся поверхность штата была исковеркана техникой и взрывами: люди выковыривали из-под нее каменный уголь. Угля теперь почти не осталось. Он весь превратился в тепловую энергию.
То, что осталось от поверхности Западной Виргинии, лишенной своего угля, деревьев и плодородной почвы, постепенно перестраивалось в соответствии с законами тяготения. Земля проваливалась во все дыры, которые в ней прорыли. Горы Виргинии, некогда без всякого усилия стоявшие на собственном основании, начали съезжать в долины.
Западная Виргиния была изуродована с ведома и одобрения исполнительных, законодательных и судебных органов правительства штата, облеченного властью, данной ему народом.
Кое-где еще попадались обитаемые жилища.
Впереди Траут увидел сломанный барьер. Он заглянул в овраг за барьером и увидел, что в ручейке валяется перевернутый «кадиллак», модель «Эльдорадо» 1968 года. Судя по номеру, он был из Алабамы. В ручейке были еще какие-то старые предметы обихода — газовые плиты, стиральная машина, два холодильника.
Белая девочка с ангельским личиком и льняными волосами стояла возле ручейка. Она помахала Трауту. Она прижимала к груди бутылочку пепси-колы емкостью в восемнадцать унций.