Завтрак палача
Шрифт:
— Ты, стерва, — сказал он, горячась, — отдашь нам деньги и перечислишь на фирму, которую мы тебе укажем, все свои активы. Если ты этого не сделаешь, мерзкая толстуха, никогда не увидишь свою костлявую уродину Кейт. Тебе ясно?
Джулия неожиданно почувствовала воодушевление. Она всегда воодушевлялась, когда ее называли стервой или толстухой. А уж если тем и другим, то держись.
У моей мамы была подруга — такая же толстуха, как Джулия, даже, по-моему, побольше. Бразильянки бывают очаровательными, худенькими и соблазнительными, а бывают таких объемов, что могут конкурировать даже с американками. Мамина подруга,
Однажды ее машину протаранил крутой парень из шайки рыжего Родриго по кличке Рыцарь. Он вылез из своего «Ягуара» и стал размахивать пистолетом перед носом маминой подруги. Она чуть не наделала в юбку со страху. Потребуй он от нее в тот момент луну с ночного неба, она бы точно согласилась. Но этот болван, вместо того чтобы заставить ее платить за то, что сам и натворил со своей машиной, назвал ее «толстой задницей» и «проклятым бочонком с дерьмом». Лучше бы он этого не говорил. Мамина подруга вдруг воодушевилась, выхватила пистолет из рук парня за ствол и двинула тяжеленной рукояткой по глупой его башке. У того раскололся череп. Он потом стал таким идиотом, что не мог пригодиться даже в шайке рыжего Родриго. А уж там такие орангутанги обитали, что подобных тупых зверей ни в сельве, ни в джунглях не сыщешь.
Вот что значит оскорбить слабую женщину!
Мой отец когда-то завещал мне одну из своих мудростей. Больше вообще-то ему завещать было нечего. «Здоровый мужик, — сказал он, — должен уметь вовремя делать всего лишь две важные вещи: поссать и подумать. Это только в глубокой старости забывают». Что касается меня, то с первым пока вроде бы все в порядке, а вот со вторым определенно имеются проблемы.
И у этого идиота Родриго-Рыцаря, кажется, было то же самое.
Джулия, тоже воодушевившись оскорблениями в свой адрес, вдруг прервала бандита и произнесла ледяным тоном:
— Эй ты, идиот! Заткнись! И слушай. Ты за всю свою жалкую жизнь не заработал и десятитысячной доли того, что есть у меня, ублюдок. Я на один завтрак трачу больше, чем ты на все свои обеды в месяц, пердун бобовый! Если грохните Кейт, я буду горевать недельки две, а потом решу, что так захотел господь. И все! Но сейчас мне ее жаль. Однако говорить, глупая скотина, я буду не с тобой, с итальянской недоучкой, а с твоим хозяином. Передай, что я пока ничего не рассказала полицейским, не сообщила ваших примет и даже не сказала, как выглядела ваша дурацкая лодка. Но я могу передумать. Поэтому пусть он поторопится и объявится.
Она первая положила трубку и, страшно волнуясь, принялась ждать.
Хозяин, а им оказался один из ее старых итальянских партнеров из Милана, некий Алессандро, позвонил часов в девять уже следующего утра. Договорились о встрече в Цюрихе, в его собственном ресторане итальянской кухни на набережной озера, в обед того же дня.
Пару лет назад Джулия и Кейт уже встречались с ним в этом заведении по поводу скупки недалеко от Женевы перспективного отрезка земли и нескольких старых вилл. Тогда они поделили затраты поровну, а ожидаемую прибыль от спекулятивной перепродажи этих объектов через несколько лет договорились делить в пользу Джулии, Кейт и Ритвы Рийтты со значительным коэффициентом. Бандиты отмывали свои грязные деньги и использовали чистые имена леди для легализации. За это всегда платят.
Мой бывший шеф, покойный, обычно отмывал бабки
Да у нас все телевидение на это припеваючи живет! И кино. И концертные залы. Туда сливают дерьмо, а высасывают конфетки. А люди уши развесили, смотрят, слушают, рукоплещут, идиоты. В это время их дети травятся наркотой и продаются в публичные дома. Бандиты свои проценты от отмывки бабок там и компенсируют. С лихвой!
Так же рассуждал и Алессандро — средних лет темноволосый миланский бандит с пустыми черными глазами и здоровенной лиловой бородавкой на левой щеке.
Джулия тут же заказала такси и уже через два с половиной часа была в Цюрихе. Она вышла на набережную, подошла к одному из мостов и увидела на обычном для этого времени дня месте двух незнакомых неряшливых клошаров, возлежавших на камнях. Тот, что моложе, лениво поигрывал старым замызганным мобильным аппаратом.
Между ней и клошарами произошел вот такой разговор.
— Эй, парень! — Джулия обратилась к похожему на кучу старого, поношенного тряпья. — Хочешь заработать триста евро?
Клошар лет пятидесяти, мелкий, жилистый, с пятидневной щетиной на впалых щеках, поднял на нее ленивые карие глаза. Они тут же вспыхнули неприязнью. Он пробежал наглым взглядом по тучной фигуре Джулии и ухмыльнулся:
— Маловато, мадам! Вы явно стоите дороже…
— Идиот! — спокойно парировала дама. — Сколько бы ни стоила я, твой хилый стручок никому не нужен и за десять центов.
— Почему хилый? — возмутился небритый мужчина.
Его обидел не столько ответ незнакомой дамы, сколько издевательский смешок приятеля, худого парня лет тридцати с небольшим. Клошар даже для верности тронул себя между ног грязной рукой с черными, как флаг корсаров, ногтями.
— Мне нужна твоя идентификационная карточка. А еще такая же карточка и мобильный телефон этого, смешливого. — Она надменно кивнула головой на высокого. — Ему я заплачу сто пятьдесят. Чего уставились! Я знаю, что у вас нет дома, но всегда есть чужие ворованные мобильники.
— Почему ему триста, а мне только сто пятьдесят? — искренне возмутился высокий.
— Потому что ты еще сможешь добыть себе свежий хлеб своим стручком, а этот разве что какой-нибудь заплесневелый сухарь, да и то… — Она брезгливо посмотрела на кучу старого шевелящегося тряпья.
Клошары переглянулись, стали суетливо шептаться.
— Набавьте еще двести евро, мадам, — начал было торговаться высокий и заговорщицки подмигнул товарищу.
— Еще минута, и вы не получите и половины этой суммы. Я пойду вон к тому мосту и куплю там то же самое куда дешевле, чем вы думаете. О том, что вы якобы потеряли документы, уже завтра можете заявить в полицию. Если вас что-то не устраивает, катитесь к дьяволу!