Займемся текстом, профессор

Фирсова Мария

— Вот теперь нам точно крышка, — прошептала я, услышав хлопки за стенами.

Возможно, мы могли бы воспользоваться мизерным шансом, чтобы нырнуть в темноту и попытаться юркнуть в окно. Но где гарантии, что все бы удалось, особенно если учесть везение мажора! Я сильно сомневалась, что все нам боком не выйдет в итоге, потому в глубине души смирилась, что резко стала неправильной девочкой.

— Ты не бойся, малышка, — подмигнул мне Арсений, а потом коснулся губами моего виска.

Я крепче обняла его за плечи, уткнувшись носом в мужскую шею.

Ладно уж… зато будет что вспомнить в старости, если освободимся, конечно, одновременно из интересных мест.

— Предлагаешь помолиться?

— Предлагаю заняться текстом, — присвистнул Всеволод.

— Что? — взглянула я в его сторону, кажется, не понимая его одинаково с ребятами.

— Текстом заняться, — повторил Миронов, — в нашем случае, пожалуй, придумать себе алиби. Срочно!

Это могло прозвучать жизнеутверждающе, конечно, но нет!

Алиби… даже представлять не желала, как это все будет глупо звучать, но, прислушиваясь к дыханию, Арсения, осознавала, что все же не одна.

От этой мысли становилось легче. Что же… наша история с мажором выдалась странной, точнее не так я представляла себе все это.

Только стоя рядом с ним в этом темном углу, поняла: пусть и выглядим мы со стороны полными придурками, куда важнее, что в таких глупых ситуациях можно обрести гораздо больше, чем, скорее всего, потеряешь.

Эпилог

— Фух, — вытер пот со лба Арсений, выходя из универа. — Пронесло.

— Еще как, — вторила ему я, — если учесть, что могло достаться по полной.

— Да ладно тебе Всеволод не такой уж кровожадный. Зато, — потряс перед моим носом зачеткой мажор, — ритуал сработал. А ты не верила вчера.

— Ну это смотрелось странно, — кивнула я в ответ, вспоминая, как Сенька, высунувшись по пояс в форточку, кого-то там пытался призвать.

Мне кажется, над ним смеялась добрая половина нашего района, но Миронову все было нипочем.

Что же жить с ним оказалось все-таки не скучно. Хотя, признаться, мне потребовалось время, чтобы привыкнуть. Поначалу я всячески сопротивлялась переменам, а потом, наверное, смирилась. Да и куда мне было деваться, если Арсений не сдавался и просто ходил по пятам.

В некоторые моменты хотелось его, конечно, прибить, а потом я привыкла, мне его даже не хватать стало. Если в какой-то день не видела, то начинала скучать, а спустя пару месяцев капитулировала под натиском мажора.

Сама не ожидала от себя, но проблемы решились сами, все как-то устаканилось. К тому же удалось разрешить ситуацию с землей и больше нам никто не досаждал. За это спасибо, конечно, отцу ребят, он решил вопрос быстро. Вот только он вряд ли рассчитывал, что мы когда-либо еще встретимся, точнее, что будем это делать раз в две недели на семейных ужинах, но Арсений меня таскал с собой, не оставляя одну почти ни на минуту.

Порой я уставала, хотелось побыть наедине с собственными мыслями, но Миронов

долго пробыть в одиночестве мне не давал. Однако и злиться на него было невозможно, он дарил мне тепло и внимание, заботился и оберегал, а еще старался, чтобы на моем лице чаще сияла улыбка, разве можно не оценить это? Вот и я не смогла.

— На выходные рванем к твоим? — поинтересовался Миронов.

— С радостью. И мои будут довольны, особенно Аленка, она привет тебе передавала.

— Круто. Сам соскучился по сельским пейзажам, тем более, когда все знают, что искать в вашем огороде нечего.

— Ага, благодаря кому? — хмыкнула я, покосившись на мажора. — В чью голову пришла очередная бредовая идея?!

— Но выгорело же, — развел он руками.

— Однако я бы не додумалась до такого.

— Вот, — протянул он, — просто надо было пустить слух, что в ваших грядках действительно спрятан клад, — засмеялся заливисто Арсений.

— Я бы взглянула на сокровище одним глазком хотя бы, — вздохнула с грустью.

Миронов приобнял меня за плечи, закопался носом в волосы, вдыхая аромат, а потом произнес:

— Да сколько их будет еще на нашем веку, Оль, зато главное сокровище мы все же нашли — это ты и я.

— Ага. Особенно ты, такое уже… — закатила я глаза, фыркнув назло ему.

— Прекрасное, — выпятил он грудь вперед колесом.

— Ну, ничего так.

— Во-о-от, наслаждайся, любимая. Кстати, что там по легенде-то? Государство забрало у нас больший процент или?

— Или, — выдохнула медленно, — продали и купили квартиру, — отыскала я в кармане связку ключей от съемной.

— Какие мы молодцы.

— Точно, особенно молоть языком.

— Ничего, Оль, все будет. Главное — теперь можно не бояться непрошеных гостей, жить и радоваться новому дню.

— Мы этим и занимаемся вроде. Ты, конечно, до ужаса суматошный, — потрепала его по макушке, — но без тебя ничего бы не вышло. Спасибо.

— И тебе, что ты у меня есть. Люблю, — поцеловав Арсений меня в щеку, позволяя утонуть в его объятиях.

Это странная история.

Казалось изначально, что ничего не выйдет. Мы такие разные. А получилось все иначе. В лице друг друга мы отыскали не только поддержку и опору, друга, но и любовь. Хотя, мне кажется, еще, что я пока не до конца осознала, как это любить по-настоящему, но уверена была, что научусь. Обязательно. Ведь чувство, что было внутри, росло. И стоило взглянуть в глаза Арсения, как сердце начинало биться чаще.

Да мне повезло.

Повезло, что все хорошо завершилось, что нам не дали срок, даже административка не светила, а ведь мы напросились тогда не слабо.

Каким-то чудом и стараниями Мироновых обошлось. Везение в мою жизнь постучалось после всех перипетий, что были. Оставалось лишь не потерять это, не разорвать тонкую нить. Сохранить эмоции, веру и чувства.

— Я еще долго, похоже, буду помнить лицо Гургена, — по дороге промолвил Арсений. — Такой удивленный был, когда узнал правду. Почти правду.