Зазеркалье войны
Шрифт:
Нарисованная воображением контрразведчика картина заставила зелтронку рассмеяться. Смех был весёлый, беззаботный и очень красивый.
– Гранаты? Откуда у нас возьмутся гранаты и зачем их куда-то швырять? Что до Рогалика, то когда его, ещё малышом, привезли с Ондерона, он первым делом утащил у дроида-курьера кулёк с рогаликами.
Нэйв посмотрел на зубастого Рогалика. Облик могучего зверя как-то слабо увязывался с безобидным хлебо-булочным изделием - скорее, с пожиранием ящера-рогача с того же Ондерона. Во всяком случае, в это было легче поверить, особенно стоя в паре метров от зубастых челюстей крылатого монстра.
– Рогалик...
– зачем-то повторил капитан.
–
– тут до Грэма дошло, что он не знает ни имени хозяйки Рогалика, ни её семейного положения.
– Мэм... Кстати, Ваше имя, мэм.
– Эрис, - улыбнулась чему-то краснокожая и, без всякого перехода, предложила: - Хотите прокатиться?
Нэйв и Рогалик уставились друг на друга с одинаковым недоверием.
– Воздержусь, - в итоге отказался от столь щедрого предложения контрразведчик.
– Эрис... а фамилия? Мне нужны Ваши полные данные, а также данные на остальных владельцев рупинов, мэм, - Нэйв сообразил, что сейчас последует очередной вопрос - а то и несколько - и пояснил:
– Я передам их командиру охраны. С этого момента к животным имеют право приближаться только их владельцы, и всё. Никаких гостей, знакомых, друзей, родственников - только хозяева. Я понятно объяснил, мэм?
– Он выжидательно посмотрел на собеседницу.
– Вполне, - согласно склонила голубую шевелюру Эрис.
– Моя фамилия Таи, хозяина Моанка зовут...
Она назвала имена и контактные данные всех остальных любителей летающих зверей, а также дала адрес ещё одной подобной "зверофермы", где содержалось ещё семь рупинов, после чего спросила с искренним интересом:
– Вы всерьёз считаете, что кто-то нападёт на вас?
Вопрос звучал так естественно, будто речь шла о нападении на детскую экскурсионную группу, а не об обороне её города от захватчиков.
– Мой служебный номер, - вместо ответа сказал Грэм, протягивая зелтронке одну из своих визиток, приготовленных специально для подобных случаев. Рассказывать про серьёзность положения желания у него не было - хоть Эрис была всего лишь четвёртой по счёту местной жительницей из числа тех, с кем Нэйву довелось общаться лично, но контрразведчику уже стала понятна бесперспективность попыток достучаться до благоразумия зелтронов.
– Звоните, если возникнет ситуация, которую не сможет решить командир дроидов, - добавил он на прощание.
– Всего доброго, мэм.
Зелар. Первый день оккупации
Только теперь, когда первоначальное напряжение покинуло мандалорца, он смотрел на захваченный город другими глазами - не выискивая затаившуюся опасность, а как обычный человек, попавший в новое для себя место. Первое, что бросилось в глаза наёмнику - ненавязчивая, но повсеместная роскошь. Тротуары вымощены разноцветной узорчатой брусчаткой вместо более дешевого и практичного феррокрита, никаких безликих типовых построек - каждое здание явно создавалось по индивидуальному проекту, а многочисленным статуям, фонтанам и украшениям, названий которых мандалорец не знал, самое место было в музее, а не на обыкновенной улице рядового города. Привыкшие к суровым условиям родного полудикого Мандалора и походной жизни, наёмники поглядывали вокруг с чувством снисходительного превосходства, смешанного с брезгливостью. Для мэндо ценность представляло лишь оружие и броня, а всё имущество, что нельзя было унести на себе в любой момент, считалось лишним и ненужным. Мандалорцы вообще не испытывали особой привязанности к материальным вещам.
Командно-штабная машина Рама выехала на площадь, забитую народом. Помимо зелтронов, здесь присутствовали и инопланетники-туристы, и те, кто решил осесть в этом гостеприимном городе, не смутившись сумасбродства его коренных обитателей. Выглядели они так, будто пришли на праздник, не иначе. Полные весёлого любопытства лица, у многих в руках Рам заметил бутылки и бокалы с напитками, но что особенно поразило мандалорца - эти кретины улыбались им, приветственно размахивая руками. Костас заметил даже несколько дамочек, уже вовсю строивших глазки оккупантам, и едва удержался, чтобы не сплюнуть от раздражения. "Ну вот что за народ?" - уже в который раз подумал он.
В следующее мгновение его машина словно пересекла незримую границу, и на мандалорца обрушился шквал совершенно не свойственных ему самому чувств: веселье и радостное предвкушение переполняли его приятным щекочущим нетерпением, какое бывает перед интересным и долгожданным мигом. Столь же неуместное чувство теплоты и дружелюбия странно перемешивалось с сексуальным возбуждением, звавшим бросить к хаттам всю эту никому не нужную чепуху с оккупацией и, наконец, как следует отдохнуть и развлечься. На миг Рам словно вернулся в прошлое, в те дни, когда он сам был жизнерадостным пацанёнком, бегавшим по лесу, окружавшему их дом. Его отец, когда возвращался домой, то первым делом вёз свою маленькую, но дружную семью в город. Маленький Костас испытывал точно такое же жгучее предвкушение праздника и сказки, сидя на заднем сиденье спидера и едва не подпрыгивал от нетерпения, ожидая, пока на горизонте появятся крыши городских окраин.
А потом была пора горячей юности, когда от поцелуя кругом шла голова, и хотелось петь и плясать от счастья, а вид обнажённого женского тела вызывал неудержимое желание...
Встряхнувшись, Костас усилием воли вернулся в реальный мир и огляделся. Эмпатический удар (а мандалорец воспринял это как атаку аборигенов) не оставил равнодушным никого в машине: связист тряс головой, словно схлопотав хук в спарринге; водитель держался за штурвал так, словно от этого зависела его жизнь, а Ракша, сняв шлем, смотрела перед собой подёрнутыми поволокой глазами, с застывшей на губах блудливой улыбкой.
– Кого трахать собралась?
– Рам щелкнул у неё перед носом пальцами. Девушка вздрогнула и огляделась с таким видом, словно пыталась вспомнить, кто она и где находится.
– Никого, - вяло отозвалась мандалорка, надевая шлем, словно прячась от глаз командира.
– Первое и последнее предупреждение, - Рам указал на монитор, показывающий состояние атмосферы за бортом машины. Уровень выделяемых толпой феромонов зашкаливал за пределы нормы (если таковая вообще существовала у розовокожего народа). К счастью, наёмники своевременно озаботились о том, чтобы их броня была оснащена необходимыми фильтрами, защищавших владельцев от воздействия феромонов. Страшно подумать, что было бы, явись они неподготовленными. Мощная биохимия вкупе с подобным эмпатическим воздействием запросто могли завершить захват города самым позорным образом - как и говорил Нэйв - без штанов, бластера и репутации.
– Ещё увижу - тресну по двум деталям твоего организма разом: по носу и кошельку. Понятно?
– Да, командир, - сникла мандалорка, понимая, что только что повела себя, как сопливый новичок, а не заслуженный ветеран, каковым она являлась. В свои неполные двадцать пять лет Ракша уже заслужила себе репутацию опытного и надёжного воина, пройдя и огонь, и воду, и медные трубы. А тут... опростоволосилась, как подросток, напяливший родительскую броню, чтобы пофорсить перед друзьями.
– Вот то-то же, - Костас выпрямился, сочтя воспитательный процесс законченным.