Зазеркалье. Потерянное дитя

Шмелёва Ксения

– У Изабеллы Маттсон третья стадия рака щитовидной железы, опухоль на данный момент распространяется медленно. Проникновения в ближайшие ткани и органы пока нет, но поражение лимфоузлов с обеих сторон уже имеется, мы не исключаем того факта, что за ближайшие месяцы она может начать развиваться в стремительной форме. Лечение будет стоит тридцать тысяч долларов.

– Но почему так много? У нас нет столько денег. Может я могу отдавать постепенно сумму?

– Мисс Маттсон, мы одна из лучших клиник Гамбурга, если вы не оплатите хотя бы половину в ближайший месяц,

то мы не сможем взяться за лечение вашей бабушки.

– У меня есть небольшая сумма на данный момент, могу я сейчас сделать небольшой взнос?
– ее все больше начинало трясти от подступающих слез.

– Мисс Маттсон, я не знаю можно ли будет оплачивать лечение частями. Этим руковожу не я…

– Прошу вас, я все отдам со временем, только вылечите ее. Она единственный мой близкий человек… - отчаянная мольба вылетала из уст девушки, в данный момент она была готова сделать все, что угодно лишь бы спасти жизнь той, что лежала за дверями палаты.

– Я… - врач устало стянул очки со своей переносицы, потирая двумя пальцами глаза, - я постараюсь, что-нибудь предпринять, но вы должны понимать, что пациентов много и не факт, что наше начальство может одобрить такое. Через два дня вам позвонят и сообщат об решении, а пока настоятельно советую за эти дни подыскать хотя бы половину нужной суммы.

– Хорошо, спасибо вам. Я могу навестить бабушку перед тем, как уйти?

– Пока не за что благодарить, и да, вы можете зайти на десять минут, потом придет мед сестра. Всего доброго, Мисс Маттсон, - нахмурив темные брови ответил мужчина, и направился к лифту.

После этих слов Марисабель еще очень долго рыдала рядом с кроватью бабушки, пока та лежала без сознания под капельницей. Держа руку Беллы в своей, та пообещала себе, что попытается сделать все, чтобы достать эти деньги на лечение. Даже если потребуется пожертвовать собой.

Сейчас же Мариса сидела вместе со своей подругой детства – Карлой Фишер в своем поддержанном Nissan Murano, который купила пару лет назад. Слушая через радио очередную незнакомую песню, стремясь как можно скорее навестить дорогого ей человека.

– Не могу до сих пор поверить в это, – сказала Карла, смотря в приоткрытое окно машины и тепло улыбаясь, – ты такая сильная, ты это знаешь?

– Ты о чем?

– О том, что ты смогла заработать на лечение своей бабушки и теперь наконец-то она здорова и ее выписывают, – повернув голову на сидевшую за рулем Марисабель, ответила подруга.

В этом была вся Карла. Всегда на позитивном настрое, всегда находит во всем плохом только хорошее. Маттсон не могла представить себе жизнь, без этого доброго и искреннего человека. Лучезарная улыбка никогда не сходила с лица, а зеленые глаза с вкраплениями черного, как никогда украшали ее миловидную внешность. Блондинистый цвет с небольшим отлив белого придавал волосам необычный оттенок, из-за него Фишер казалась фэнтезийным персонажем из фильма или книги. Подруга у Марисы была одна, но она никогда об этом не жалела. Карла всегда приходила на помощь, поддерживала в трудную минуты и

никогда не предавала.

Девичья голова до сих пор помнит, как встретила в коридорах учебного заведения девочку с длинными белокурыми волосами, ее ресницы и брови были в цвет волос, именно это выделяло Карлу из толпы. Доверие ко всем окружающим являлось главной чертой Фишер, но иногда наивность может сыграть против тебя, особенно когда ты одна.

В один из учебных дней Марисабель вышла из кабинета математики, чтобы прогуляться на улице перед следующем уроком математики. Спустившись на первый этаж, девушка услышала истошный крик в туалете, на который никто не обращал внимание. Среди незнакомых возгласов и смеха Мариса узнала дрожащий от слез тоненький голосок Карлы.

Не долго думая та рванула в дальний угол коридора, толкая дверь со всей силы двумя руками. Толпа старшеклассниц стояла над одной маленькой Карлой, закрывшей лицо руками и громко крича.

– Не трогайте меня, пожалуйста. Я все сделаю, умоляю вас, прекратите.

– Что ты сказала, сучка? Прекратить? – говорила одна из старшеклассниц, присев на корточки с рядом лежащей девочкой, – о, я прекращу только тогда, когда на тебе живого места не останется.

В руке было что-то острое, что-то блестящее. Мариса не могла рассмотреть точно, но сложив два пазла в голове, не могла поверить в это. Осмотрев все вокруг, руки Маттсон начали дрожать от увиденного. Кровь, рядом с Карлой было много крови, она закрывала щеку руками, из которой маленьким ручейком стекала алая кровь прямиком на бежевую плитку.

– Карла… – промолвила Марисабель не в силах больше просто стоять и смотреть.

– О, а я вижу ты еще и подружку свою привела, молодец. Повеселимся и с тобой тоже, – вся стая шакалов повернула свои уродливые лица в сторону вошедшей девушки, обнажая свои клыки.

– Отойди о нее, живо, – собрав всю свою волю в кулак, прохрипела Мариса.

– Что, что ты сказала, повтори?

– Я сказала отойди от нее, – повторила она, но более громко, придавая своему голосу больше уверенности.

– Ух, ты какие мы смелые, я прям таки дрожу, – ехидно смеялась самая главная из них, одновременно подходя к ней, – ты страх потеряла? Я уже твоей подружке лицо разукрасила.

– Что ты за чудовище такое? Как можно так беспощадно резать человека…

– Ты еще спрашиваешь? – веки обезумившей все больше раскрывались от злобы, она выглядела, как уличная собака, получившая бешенство, – твоя подружка была рядом с моим парнем, разговаривала с ним, а потом он меня бросил! И все из-за нее!

– Может он тебя бросил, потому что ты конченная тварь и с такими лучше не встречаться?
– Мариса сама не ожидала, что начнет провоцировать старшеклассницу на действия.

– Я не говорила с ним! Он помог мне донести книги… – скулела Карла, стараясь сильнее зажать рукой рану.

– Молчать, тварь, с тобой я еще не закончила, – крикнула во весь голос она и пнула Фишер по животу, из-за чего вся шайка начала смеяться, – а ты будешь следующая. Я сделаю тебе такой же прелестный шрамик.