Зажечь звезду
Шрифт:
Море…
Да, это искупило всё!
Вообще-то я не очень люблю воду. Речную так совсем не переношу, брезгую, озёрная ещё куда ни шло… Но море стоит особняком. А всё потому, что здесь можно плавать. Нет, не спорю, плескаться можно и в ручейке глубиной полметра, и в бассейне, но море – совсем другое дело. Здесь есть особый ритм, который задают волны, и мягкость прозрачно-чистой воды, которая держит на поверхности – и захочешь, так не утонешь.
Едва завидев прозрачные гребешки волн, я разбежалась
Бесполезно.
Меня обманула прозрачность воды. Похоже, глубина здесь была метров двадцать, не меньше, без специальной подготовки не поныряешь. Жаль, ведь та раковина… справа… очень даже симпатичная.
Кровь в ушах застучала, напоминая, что людям вообще-то и дышать надо иногда. Немного сожалея о том, что умения обращаться с колдовскими нитями пока не хватает даже для мелких бытовых нужд, я перевернулась в воде и позволила вынести себя наверх – к палящему солнцу и разъяренной Этне.
– Ты хоть иногда думаешь, что делаешь, а? – рявкнула она, едва я показалась на поверхности.
– Нет, – счастливо улыбнулась я. Во рту стоял чёткий солоновато-горький привкус, а пахла вода почему-то срезанной травой. – Как более умная и взрослая, думать здесь будешь ты.
Этна аж поперхнулась от возмущения:
– Да это ты старше меня, на полгода, между прочим! А ведешь себя как ребенок! Как дура! А если бы утонула?
– Может, мне вообще купаться не надо? Так, на солнышке полежать? А вдруг тепловой удар случится? – беззлобно передразнила я подругу, с трудом увернулась от прицельного пинка и покаялась: – Ну ладно, ладно, не переживай так, я шучу. И в море невозможно утонуть, особенно в Последнем. Оно слишком солёное. Вода выталкивает наружу.
– Ну, верю, предположим. Но давай осторожнее, – неохотно согласилась Этна. Похоже, случай в номере расстроил её больше, чем она показывала.
…Но как же надоело, что после выходки Ксиля все с меня пылинки сдувают! Как с покалеченной жертвы.
Уж лучше бы ругались, честно.
– Хорошо, хорошо. А наперегонки до буйков слабо? – провокативно осведомилась я и отцепилась от пирса.
– Вот дура! – гаркнула Этна на весь пляж. Туристы начали оглядываться, кто с любопытством, кто недовольно.
– Догоняй, копуша!
Я с силой оттолкнулась ногами от скользкой опоры и, загребая руками, устремилась к оранжевым шарикам, пляшущим на волнах. Позади раздался оглушительный всплеск – Этна спрыгнула в воду.
«Быстро плывет!» – удивилась я, но виду не показала. Да после шуточных соревнований с Ксилем на озере у меня в запасе появилось несколько трюков.
– Это ты догоняй! – мерзко расхохоталась подруга, обдавая меня веером брызг от мощных гребков. Рыжие волосы, как водоросли, стелились по поверхности.
«Ну, мы ещё посмотрим кто кого!» – Я набрала воздуха и нырнула. Нити привычно легли в ладони – осталось только дернуть за них. Все движения подчинялись странному рваному ритму, который диктовала вода. Он шел со стороны, как будто на берегу колонки включили.
Бах, бах, бах. Трам-тарарам. Бах.
– Первая! – выкрикнула я на последнем кислороде, выныривая около пластикового шара.
– Ты жульничала! – хрипло возмутилась Этна, хватая ртом воздух. Отстала она ненамного.
– Скажешь, ты нет? Главное, чтоб люди не видели, правда?
– Ну…
– Тогда мы квиты, – хмыкнула я и ковырнула ногтем облезлую оранжевую пластмассу. Вблизи буйки выглядели совсем жалко и пахли почему-то испорченным рыбным супом. – Давай теперь до пирса наперегонки, а? Без магии.
– Дай-ка подумаю… – изобразила сомнения Этна и вдруг резко оттолкнулась от воды, в три гребка оставляя меня позади. И захохотала: – Догоняй!
Ужин мы едва не проворонили, пока плескались в душе. Но зато потом наверстали – и за пропущенный обед, и за полдник, и даже за скудный завтрак в самолёте.
– Да… – протянула я и откинулась на спинку кресла, с сожалением глядя на тарелку. От жадности мы с Этной нахватали всего понемногу: курица карри и курица в сливочном соусе, запечённые кусочки баранины со сладким перцем и баклажанами, коричневый рис с овощным ассорти в маринаде, картофель под шапкой из сыра, петрушки и базилика… Я с завистью косилась на людей, которые набирали у стойки десерты, но сама уже не могла проглотить ни кусочка. – Недели через две превращусь в шарик.
– И я, – поддакнула Этна, флегматично загоняя ломтик тыквы в лужицу мясной подливки. – А всё изобилие. Провоцирует оно.
– Не говори…
– Ой, девочки, вот и вы! – зазвенел рядом жизнерадостный голос. – А можно я к вам подсяду? А то больше никого знакомого здесь нет…
– Нет проблем, приземляйся, – важно кивнула Этна, сняла с соседнего кресла пляжную сумку и похлопала по сиденью. – Что-то ты мало всего взяла.
– Я днём сладкого объелась в номере, теперь на еду и глядеть не могу, – рассмеялась Сианна, встряхивая мокрыми волосами, торчащими во все стороны, как иглы у дикобраза, если бы, конечно, существовали розовые дикобразы. – Взяла томатный суп с гренками, чтоб желудок не портить.
– Говоришь, как моя мама, – прыснула в кулак Этна. – Кстати, а сколько тебе лет?
– Двадцать шесть, – смущённо улыбаясь, ответила Сианна и дёрнула себя за прядку над виском. – По мне не скажешь, да? Меня все за школьницу принимают.
– А ты одна приехала? – продолжала интересоваться Этна.
– Нет. Со мной тут ещё несколько человек, мы все по работе знакомы. Один парень – мой ровесник, но я связями с общественностью занимаюсь, а он по информационной безопасности проходит. Скрытный такой… И ещё, представьте, здесь мой начальник отдыхает, – смешно округлила она глаза.